29 марта 2024, пятница, 12:44
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

06 июня 2011, 08:55

Социологический партхозактив

Президиум РАН издал распоряжение о проведении в Москве 3-4 февраля 2012 года III Всероссийского социологического конгресса. Председателем бюро оргкомитета конгресса назначен Г.В.Осипов, в бюро и сам оргкомитет входят известные ученые-социологи. Точнее, должны были войти, поскольку некоторые из них от этой чести отказались и сделали это в публичной форме. Распоряжение было подписано 21 апреля 2011 года, а через месяц (25 мая) на сайтах Российского общества социологов (РОС) и факультета социологии НИУ – ВШЭ появляется письмо социологов, некоторые из которых были названы в числе организаторов III Всероссийского социологического конгресса. В этом письме они в резкой форме отказываются от участия в предстоящем мероприятии.

В письме указывается, что и третий социологический конгресс уже прошел осенью 2008 года, и часть членов оргкомитета нового конгресса – это люди, которые умерли, а потому готовить конгресс не смогут. В частности, в качестве организаторов конгресса названы И.С.Кон и В.Н.Шубкин.

Но все же более серьезные обвинения касаются не таких «оплошностей», как включение в списки людей, которые не смогут стать организаторами и участниками конгресса или неправильного его порядкового номера. «Подписантов» больше всего возмутили два обстоятельства. Первое – им никто не сообщил ни о конгрессе, ни, тем более, об их участии в оргкомитете. Второе – они никогда бы не согласились принять участие в подготовке мероприятия, «в числе руководителей которого фигурирует лицо, уличенное в плагиате, а также иные господа, носящие высокие академические титулы, имеющие сомнительное отношение к социологической науке, но явно стремящиеся «поруководить процессом», не имея на то легитимных оснований». Это «лицо» не названо, но социологам понятно, кто имеется в виду. Резюме письма таково: «Подписавшиеся ниже не желают иметь ничего общего с мероприятием, которое таким образом готовится – и, видимо, с соответствующими целями будет проведено». А заканчивается письмо словами о том, что они предлагают провести альтернативный конгресс, причем вне рамок РАН.

1 июня прошло заседание тех, кто все-таки считает себя членами Бюро Оргкомитета этого конгресса. Пункт первый «решения Бюро» призван задним числом сгладить проблему нумерации: «Скорректировать название внеочередного Юбилейного Всероссийского Социологического Конгресса 2008 г. на Юбилейный III Социологический Конгресс. Очередной Всероссийский Социологический Конгресс считать IV Всероссийским Социологическим Конгрессом». Текст «решения» свидетельствует  о том, что Конгресс будут пытаться собрать традиционные экспонаты советского паноптикума: Геннадий Осипов, Василий Жуков, Владимир Добреньков и пр.

Одним из несостоявшихся членов Бюро III социологического конгресса, чье имя стоит первым списке тех, кто подписал письмо протеста (просто потому, что подписи расположены в алфавитном порядке), является руководитель «Левада-центра» Лев Дмитриевич Гудков, с которым мы побеседовали о событиях вокруг будущего конгресса и о том, как возникла идея написать это письмо. Интервью взяла Любовь Борусяк.

Любовь Борусяк: Как вы думаете, нужно ли проводить в России такие социологические конгрессы? Почему это сообщение вызвало такое возмущение среди крупных социологов? И еще более неожиданно – как получилось, что под этим письмом стоят подписи людей, относящихся к очень разным социологическим школам?

Лев Гудков: Ну, как вам сказать, нужно или не нужно? В таком виде, как они проводятся, в частности, Третий конгресс…

Л.Б.: …который был юбилейным, в честь 50-летия российской социологии.

Л.Г.: Мне кажется, что толку от этого нет для самой социологии, поскольку проблемы социологии на конгрессе не обсуждаются. Но для провинциальных социологов, приезжающих в Москву, посмотреть, что делают и о чем говорят, какой-то толк от этого есть. Поэтому нельзя сказать, что это абсолютно бессмысленное мероприятие, чисто помпезное и бюрократическое.

Л.Б.: После прошлого конгресса у вас осталось чувство неудовлетворенности, о чем вы рассказывали нам. Да и многие другие социологи говорили, что там не было того, чего им бы хотелось.

Л.Г.: Это советское, помпезное, парадное, юбилейное мероприятие, очень затратное по деньгам и очень непродуктивное по смыслу. Кроме того, мне кажется, что там вообще не затронуты проблемы социологии – и это самое важное. Возьмите немецкий конгресс, возьмите какой-нибудь другой конгресс социологов - на них выносятся прежде всего содержательные теоретические проблемы, которые там и обсуждаются. Профессиональный спор идет вокруг каких-то содержательных, теоретических, концептуальных проблем. В этом смысл таких профессиональных собраний, а не в том, чтобы кто-то отчитался о своих успехах и достижениях, воспроизводя при этом отчетные доклады и формы советского партхозактива.

Л.Б.: Но там же и научные доклады все-таки были.

Л.Г.: Для этого не надо собирать такую прорву людей.

А в чем смысл нынешней коллизии? В том, что, во-первых, Осипов и компания пытаются снять значение прежнего конгресса. А там все-таки была какая-то альтернатива в позициях: прежде всего расхождения между Высшей школой экономики и Соцфаком МГУ. Условно говоря, за этим стояла борьба за контроль над учебными процессами, сертификацией учебного процесса.

Л.Б.: Это ведь еще и очень большие деньги, кроме всего прочего.

Л.Г.: Именно. Деньги и влияние за этим стоят. На мой взгляд, это вообще не должно относиться к социологии. И вот что я вам скажу: на мой взгляд,

не должно быть единого методического центра или вообще единых программ управления преподаванием социологии.

Л.Б.: Ну, наверное, как и преподавания всего остального тоже.

Л.Г.: Да, и всего остального тоже. Это бессмысленная бюрократическая форма организации учебного процесса. Единственный позитивный смысл, который может быть, это подтянуть отстающих до некоего минимально приемлемого уровня. Сегодня идет ориентация на низший уровень, на предел, в то время как каждый университет должен отвечать за качество преподавания.

Л.Б.: У нас 120 университетов, где преподают социологию. Я думаю, что в большинстве из них серьезной методической работы не только не ведется, но и не может вестись. Этим во многих университетах просто некому заниматься.

Л.Г.: Но и государственные сертификаты, государственные программы, государственные стандарты здесь не ликвидируют этой дырки. Вы понимаете, что если нет в библиотеке книг, не поступает новейших иностранных журналов, то тут вы хоть раздуйте лягушку до уровня вола, все равно она не станет коровой.

Л.Б.: А почему само объявление, что готовится конгресс, кроме того, что там вроде бы «главными» будут не те лица, которые вас и других социологов, высказавших свое возмущение, устраивали, вызвало такой протест?

Л.Г.: Во-первых,

там просто были элементы фальсификации. В оргкомитет включили массу людей, которых не поставили об этом в известность, которых не спросили, готовы они там работать или нет.

В частности, я там был, хотя меня никто не спрашивал.

Л.Б.: То есть исходили из того, что все будут рады этой чести?

Л.Г.: Ну да. Хотели собрать такую инкрустацию под шапкой Осипова, Жукова и Добренькова.

Л.Б.: А почему они так уверенно это сделали?

Л.Г.: По привычной наглости и какому-то разгильдяйству. Туда были включены даже умершие: Шубкин, Кон.

Л.Б.: Видимо, это готовили раньше: Кон же совсем недавно умер.

Л.Г.: Кон – недавно, а что касается Шубкина, то они могли бы немножко почесаться и проконтролировать это.

В письме - и мне кажется, что это разумно, - выдвинута идея альтернативного конгресса, который не должен быть на полторы тысячи человек. Хорошо, если там будет 40-50 ведущих специалистов, которые действительно могут обсуждать какие-то проблемы всерьез.

Л.Б.: А кстати, кто письмо это инициировал? Оно из «Вышки» шло?

Л.Г.: Да, инициировали письмо в «Вышке». Когда получили этот документ, на очередном заседании ученого совета Соцфака «Вышки» начали обмениваться впечатлениями по этому поводу. Сначала возникло недоумение, потом возмущение, ну, а потом - такая инициатива.

Л.Б.: С одной стороны, была такая инициатива, а с другой стороны, письмо подписано людьми, которые, мягко говоря, не всегда дружат друг с другом.

Л.Г.: Это меня тоже сильно поразило, но уже было поздно.

Л.Б.: Неужели эти, такие разные люди, которые подписали письмо, могут начать организовывать этот самый настоящий, правильный с вашей точки зрения конгресс?

Л.Г.: Когда это пошло во внутреннюю рассылку, и текст в общем был согласован, я его подписал. А потом увидел рядом с собой Федорова и Ослона, к моему изумлению. Ну, что ж тут сделаешь?

Л.Б.: Допустим, что идея альтернативного конгресса, пока довольно туманная, будет реализована. На ваш взгляд, кто может организовать такой конгресс?

Л.Г.: Честно говоря, при всех моих внутренних претензиях к социологическому факультету «Вышки», я все-таки думаю, что сегодня это лучшее место для обучения социологии в стране. Я не знаю, как там в Питере преподают - не берусь об этом судить, - но из того, что я вижу, все-таки самый высокий уровень в Высшей школе экономики.

Л.Б.: То есть вы считаете, что этот конгресс может быть организован на базе «Вышки»?

Л.Г.: Да.

Л.Б.: Но у «Вышки» уже есть международные ежегодные конференции.

Л.Г.: Это экономика и модернизация, это большие экономические проблемы в основном. И там действительно огромные и очень интересные конференции на тысячу человек. Это даже не конференции, а нечто большее. А здесь будет, как я понимаю - во всяком случае, именно это обсуждалось, – компактная конференция с реально работающими и авторитетными социологами.

Л.Б.: Но это должна быть тематическая конференция или нет? Потому что даже если соберется небольшое число очень умных людей и профессиональных социологов, и каждый будет рассказывать о своем, то все равно там не будет происходить серьезного и глубокого обсуждения проблем.

Л.Г.: Пока об этом рано говорить

Л.Б.: А как вам кажется, есть какая-то проблематика, которая реально стоила бы того, чтобы такую серьезную вещь организовывать? Что вам кажется таким существенным, что могли бы обсуждать люди, которые профессионально совсем разной проблематикой занимаются? Что их может объединить?

Л.Г.: Понимаете, уровень профессиональной солидарности у нас крайне низкий.

Л.Б.: Я бы даже сказала, отрицательный.

Л.Г.: Ну нет. Существует шесть или семь профессиональных объединений. Всех я, откровенно говоря, не помню, но все-таки какая-то работа ведется. Учтите, что есть огромный тыл провинциальной социологии, которая нуждается в профессиональном общении. Других возможностей посмотреть, поговорить, услышать у них нет. Из чтения литературы вы не все можете получить. Все-таки эффект личного присутствия при выступлениях и обсуждениях заслуживает особого внимания, особенно если это дискуссия.

Л.Б.: Но если это будет компактная конференция на 50 человек, туда ведь не попадут эти провинциальные социологи.

Л.Г.: Кто-то из действительно работающих провинциальных социологов попадет. Почему бы и нет? Ведь лучше обсуждать серьезные проблемы со сколько-нибудь авторитетными людьми, чтобы заработал механизм селекции авторитетности, признанности, самоорганизации внутренней.

Л.Б.: А у нас есть хоть какие-то свидетельства, что этот процесс хотя бы начинается?

Л.Г.: Затрудняюсь ответить. На самом деле очень слабые формы самоорганизации, но мы об этом уже не раз говорили с вами.

Л.Б.: Но хоть что-то прорезалось?

Л.Г.: Осталась та же, советская бюрократическая форма организации, которая продолжает существовать и поныне. Ее представляют как раз те, кто упомянут в приказе по Академии.

Л.Б.: А как вам кажется, несмотря на ваше письмо, этот пафосный конгресс все-таки состоится? Или будет сделан шаг назад, что-то поменяется и так далее?

Л.Г.: Я от той стороны не жду ничего хорошего, впрочем, и плохого тоже. Они занимаются интригами за представительство: кто будет представлять Россию на международных конгрессах, распределять финансы и прочее. Честно сказать, это не имеет отношения к науке, и это неинтересно. Но что-то там будет происходить.

Л.Б.: И не исключено, что конгресс состоится?

Л.Г.: Вполне возможно. А вот из альтернативной инициативы, может быть, и выйдет что-то толковое, несмотря на весь скепсис.

Л.Б.: А что-то уже делается в этом направлении или нет?

Л.Г.: Пока только письмо было. Поэтому я и говорю, что рано еще это обсуждать.

Л.Б.: Может быть, к осени что-то прояснится?

Л.Г.: Даже если альтернативная идея получит развитие, то она раньше следующего года не будет реализована. Подготовительная работа длинная: надо выбить деньги, связаться со всеми, определить тематику, составить программу, то есть сделать все, что требуется в оргработе.

Л.Б.: Если такая работа пойдет, вы будете в этом участвовать? Вам хочется этого?

Л.Г.: Конечно, мне хочется, почему нет. Это хоть какая-то надежда на живую жизнь, а пока живем – надеемся. Социология и профессиональное сообщество должны строиться на дискуссии. Не на распределении премиальных пирожков, а на обмене мнениями, точками зрения, на представлении результатов, их анализе и обсуждении. Дисциплина прежде всего конституируется проблематикой и, соответственно, работами по обсуждению проблем, их интерпретацией и прочее.

Л.Б.: А у нас вообще есть конференции, где обсуждения докладов идут по-настоящему и всерьез? Потому что обычно это происходит так: доклад – полторы минуты на вопросы - полторы минуты на ответы – следующий доклад.

Л.Г.: Раньше это чуть-чуть было на наших конференциях (имеются в виду ежегодные конференции «Левада-центра» - Л.Б.), но там тоже маловато обсуждения. Вообще есть два разных типа научных конференций. Первый тип - это такая большая ярмарка тщеславия, где себя представляют различные научные центры и люди: таковы, например, огромные мировые или американские конгрессы. И есть рабочие конференции с заранее подготовленными докладами, с рассылкой, где идет обсуждение конкретной проблемы: под монографию, под какую-то тематику и так далее. Это разные задачи, и разные формы.

Вот я только что вернулся с конференции в Риме, где обсуждались работы Виктора Заславского, моего друга и соавтора. Надо сказать, меня просто поразила атмосфера этой конференции, которая проходила в Библиотеке Сената в Италии. Это было научное сообщество в чистом виде, где люди собрались не из-под палки, не в ожидании каких-то наград или поощрений. Это было заинтересованное обсуждение итогов его работы в разных сферах социологии: в социологии советской системы и распада ее, в исследовании национальных конфликтов, в исследовании тоталитаризма, государственно-административной системы СССР. Обсуждались и исторические работы по «холодной войне», по истории взаимоотношений КПСС и европейских компартий и так далее. Туда приехали люди из разных стран: из Соединенных Штатов, из Англии, из Франции, итальянцы, югославы, поляки. Нас двое было от России, правда, один уже давно в Штатах преподает, но это неважно. Меня поразило заинтересованное и доброжелательное отношение людей, у которых выгоды никакой не было. Ведь кроме собственного интереса и выражения благодарности к этому человеку, этих людей ничего не соединяло.

Л.Б.: Лев Дмитриевич, а вы сами там о чем делали доклад?

Л.Г.: Мой доклад был «Дефицит легитимности путинского режима. Игры со Сталиным». Это в рамках исследования тоталитаризма и продолжения наших с ним споров.

Л.Б.: То есть для вас это была такая конференция, которую вы бы и здесь хотели видеть.

Л.Г.: Там не было пустословия и всякого рода ритуальных побрякушек. Это было обсуждение того, что сделано, что не было сделано, что ясно, а что не ясно. Пытались понять, на чем Заславский остановился, и что из этого нужно продолжать. Выступали его аспиранты, его бывшие ученики.

Л.Б.: То есть много народу было?

Л.Г.: В зале было человек 60-70.

Л.Б.: А вы свои конференции в «Левада-центре» не хотите как-то модернизировать? Конференция идет один день, но он очень перегружен докладами. Приходят интересные люди, но нет возможности о чем-то поговорить, поспорить об услышанном.

Л.Г.: Тут у нас есть две проблемы. Во-первых, существует проблема денег.

Л.Б.: Может быть, докладчиков чуть поменьше нужно?

Л.Г.: Тогда надо будет менять формат всей конференции. Потому что левадинская идея – а мы ее продолжаем – была именно такая: представить результаты исследований Центра в разных областях плюс работы наших коллег, чтобы подсветить общую проблематику, которую мы разрабатываем. И если посмотреть внимательно, то доклады имеют общие точки пересечения и с разных сторон выводят на одни и те же содержательные проблемы.

Л.Б.: Понятно. То есть на этой конференции и не предполагается какая-то дискуссия.

Л.Г.: Хотелось бы, чтобы она была, но за неимением времени и большой насыщенности этого не получается. И потом, хочется, чтобы молодые выступили. Мне кажется, что очень важно для них иметь возможность высказаться, представить свою работу.

Социология все-таки отражает структуру общества и характер его запросов в области социального знания, знания о самом себе. Если этого запроса нет, то мы будем иметь осиповскую имитацию, вот такой фасад.

Л.Б.: Посмотрим, во что это все выльется.

Л.Г.: Между прочим, 1 июня они оргкомитет этого конгресса проводили. Мне звонили, но я туда не пойду.

Л.Б.: Вот интересно, вы подписываете такое письмо, но вас, тем не менее, зовут в оргкомитет. Они что, не заметили этого письма?

Л.Г.: А кто их знает. По-моему, они настолько зациклены на самих себе, что их остальное не волнует. Ну, действительно, мы же не конкурируем с ними за академические премии и фонды.

Л.Б.: Ну, они могли бы обидеться на вас, вычеркнуть из списков оргкомитета. Тем более, ясно, что вы в нем участвовать не станете. А остальных «подписантов» они тоже включили в оргкомитет?

Л.Г.: Не знаю. Повторяю, я думаю, что

пока «Вышка» как координационный центр гораздо симпатичнее и полезнее для развития дисциплины.

Пусть это будет «Вышка», а не Социологический факультет МГУ. Еще раз говорю, им, наверное, можно предъявлять претензии, но все-таки это ближе к какому-то оптимуму или образцу, чем что-нибудь другое. Поэтому если «Вышка» потянет на себя одеяло, я буду считать, что это хорошо.

Л.Б.: Спасибо.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.