29 марта 2024, пятница, 19:04
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

25 июля 2007, 09:00

ВАК против «оборотней со степенью»

В 2006 году  из тысячи диссертаций, «зарезанных» Высшей аттестационной комиссией, на плагиате попалось всего 7 научных работ. В экспертных кругах понимают, что эти цифры никак не отражают рынок «черных диссертационных услуг», который сложился за последние годы в России. 5 июля 2007 года было подписано соглашение между Высшей аттестационной комиссией (ВАК), компанией «Форексис» и ее дочерней фирмой «Анти – Плагиат» на установку в экспертных советах ВАК электронной системы «Антиплагиат. ВАК».

По словам главы разработчика системы «Антиплагиат» Игоря Карпачева, система будет работать в экспертных советах бесплатно, но к ней есть еще дополнительные платные пакеты, которые, в частности, позволят проверить, как ту или иную работу «используют» или честно цитируют другие авторы. Подобные системы уже работают в нескольких частных и государственных вузах страны. Ее активно используют в Высшей школе экономики. Сегодня введение в эксплуатацию «Антиплагиат. ВАК» – это одна из ключевых мер в противодействии тем, кто пишет на заказ диссертации. Руководство ВАК считает, что борьба с «диссертациями под ключ» – принципиально важное направление работы комиссии.

По мнению председателя ВАК, академика РАН Михаила Кирпичникова, защита диссертационной работы – «это не завершение образования,  это научно-квалификационная работа и – творческая работа». И поэтому, наверное, не может быть,  единственного ключа, который закроет дверь перед проплаченными диссертациями. А есть несколько методов противодействия.

Во-первых, нужно создать юридическую базу для преследования, например, в административном порядке изготовителей и заказчиков «черных» диссертаций. Сегодня доказать факт покупки диссертации чрезвычайно тяжело. Но и это полбеды. Нет нормативной базы, которая бы предусматривала ответственность даже при очевидном доказательстве покупки диссертации. Все, что можно сделать – это не утвердить такую диссертацию в ВАКе.

Во-вторых, есть этические принципы научного сообщества, исходя из которых ВАК мог бы более жестко обходиться, прежде всего, с изготовителями таких диссертаций. Если в начале 1990-х годов можно было объяснять подобные вещи крайней нуждой ученых, то сейчас, при относительном оживлении высшей школы и науки в России, написание «диссертации под ключ» превратилось в бизнес, разрушающий основы науки. За это время покупные диссертации серьезно подорвали квалификационный уровень российских ученых. Большинство проблем касаются кандидатских диссертаций, так как настоящую экспертизу сейчас проходят в ВАКе лишь докторские диссертации (около 5 тысяч в год). Над кандидатскими осуществляется только надзор (около 30 тысяч работ в год). И в этой ситуации введение «Антиплагиат. ВАК» – один из технических способов, один из важных инструментов для  противодействия нечистоплотности. 

 «Передовая наука» решила продолжить обсуждение проблем аттестации ученых с председателем ВАК, деканом Биологического факультета МГУ, академиком РАН Михаилом Петровичем Кирпичниковым. Беседовала Ольга Орлова.

Когда заработает система «Антиплагиат.ВАК»?

В течение этого года мы в ВАКе  апробировали эту систему, причем в большей степени на работах, в которых плагиат был уже  выявлен другим способом. Система оправдала наши ожидания. Технические возможности позволяют примерно с октября пользоваться ею в регулярном режиме. В это время предполагается установить в залах заседаний экспертных советов терминалы с постоянным доступом к «Антиплагиат.ВАК». Но затем нас ожидает не менее важная работа – сделать так, чтобы наши экспертные советы прониклись полезностью этого инструмента. Не могу сказать, что это всем очевидно. В этом смысле систему только еще предстоит вводить.

Что подразумевается под регулярным режимом?

Как только эксперт, по любым соображениям, захочет проверить авторство  диссертационной работы, ему будет предоставлена возможность это сделать.

Учитывая, что сейчас в ВАК далеко не всегда попадают электронные версии диссертаций, сколько времени займет эта проверка?

В правилах ВАК этого требования, действительно, нет. И сейчас нам надо добиться, чтобы ВАК получал полные электронные версии текстов диссертаций, несмотря на то, что и у этой идеи тоже немало противников. Но фактически уже многие советы просят соискателей предоставлять электронные версии. Поэтому этот пункт придется добавить в существующие правила. А пока, если авторство какой-либо из диссертаций вызывает сомнение, придется тратить гораздо больше времени на ее проверку с учетом предварительного сканирования текста. При наличии электронной версии такая процедура занимает примерно один час.

Как экспертное сообщество восприняло систему «Антиплагиат. ВАК»?

В течение года мы старались подготовить общественное мнение. Открытых противников не было, но у людей возникали сомнения. Человеку вообще свойственно болезненно воспринимать любые новшества и, видимо, не без оснований. Некоторые, конечно, сопротивлялись системе «Антиплагиат.ВАК».

Я хочу еще раз подчеркнуть, что введение системы «Антиплагиат» – это один из  технических инструментов для экспертизы научных работ. Не менее эффективной мерой является и вывешивание авторефератов на сайте ВАК. Многих это останавливает от соблазна воспользоваться чужим научным трудом. Однако размещение  текстов в открытом доступе в Интернете также вызвало бурную дискуссию. Приводились аргументы, что мы создаем базу данных для изготовителей черных диссертаций, произносились слова о нарушении авторских прав интеллектуальной собственности. Хотя для меня это не аргумент. Любой текст – как в печати, так  и в Интернете – равно защищен или равно не защищен.

Еще один не менее важный инструмент качественной экспертизы диссертационных работ – это требование публикаций в журналах, утвержденных ВАКом.

Появление в списке ВАК иностранных журналов было воспринято научным сообществом с пониманием. Однако далеко не все ученые советы восприняли список так же – нашлись и такие, которые не засчитали соискателям публикации в иностранных журналах (приведенных в перечне).  А ведь решение ученого совета на защите – определяющее.

Я не располагаю сведениями об отказе учитывать публикации в иностранных журналах из списка, утвержденного ВАКом. Если такие случаи есть, то это грубейшее нарушение со стороны диссертационных советов. И я просил бы соискателей немедленно сообщать об этом. Наоборот, я слышал о других – прямо противоположных – случаях, когда наши молодые талантливые  ученые, вынужденные в самые тяжелые годы покинуть Россию, теперь вернулись с блестящими публикациями в Nature и Sсiencе и смогли защититься в Москве. Так что на сегодняшний день каких-либо побочных эффектов, связанных с введением в список ВАК иностранных журналов, я не наблюдаю.

Вообще понадобилось много усилий, чтобы убедить коллег расширить список  за счет иностранных журналов. Мы пошли на это, понимая, что  признание ученого в международном сообществе и в России  – это не одно и то же. И мы все-таки считаем необходимым сохранять и российские,  и иностранные  журналы в Перечне ВАК.

Нельзя ли совсем отказаться от особого российского списка?

Посмотрите на индекс цитируемости наших российских научных изданий. Если их отбирать по тому же принципу, что мы отбирали иностранные, – т.е. по импакт-фактору, составляющему больше двух, – лишь несколько российских журналов может попасть в этот список, да и то – по редким специальностям. А ведь у нас огромная страна…  Где же смогут опубликоваться те тысячи соискателей, которые сейчас пишут свои научные труды? В  конечном счете хорошо бы, чтобы этот список вообще перестал существовать, потому что,  в идеале, результаты диссертаций должны публиковаться просто в научных, действительно рецензируемых, журналах – без всяких списков. Но пока ввести такое правило в нашей стране невозможно. Есть журналы, которые позиционируют себя как научные и рецензируемые. Но при этом вы в них обнаруживаете приписку: «журнал не берет на себя ответственность за публикации авторов…». Как прикажете оценивать публикации в таких журналах? Таковы реалии нашей жизни. Так что список «избранных» журналов отменять еще рано. Несмотря на все проблемы (мнимые и реальные), он остается  важным стимулом для соискателей, необходимым атрибутом формирования репутации ученого, а для ВАК – важным инструментом повышения качества экспертизы.

Существует ли сейчас способ вывести российские журналы на международный уровень?

Не следует думать, что у нас уже завтра  появятся международно-признанные журналы по всем научным областям. Общее правило здесь понятно, и, мне кажется, – не стоит изобретать велосипед: нужно привлекать в редакции журналов в качестве экспертов специалистов мирового уровня. Поймите, если в журнале, издающемся в городе Энске, эксперты – только из города Энска, значит, мы обрекаем журнал  на то, что и читать его будут только в Энске. То есть для науки это потерянный журнал.

Если с принципом отбора иностранных журналов ситуация была формально ясна, то что с российскими журналами?

Действительно, список имеет много проблем, которые сильно зависят от научных областей. Часть из них мы знали заранее и были к ним готовы, а другие проблемы возникли уже после коррекции старого списка.  Мы понимали, скажем, что в гуманитарных науках намного больший вес имеют монографии, и, как правило, выше значимость публикаций именно в российских журналах. Есть и определенные проблемы по научным работам с «закрытой» тематикой. Порядок такого рода публикаций тоже придется устанавливать.

Впрочем, мы и к иностранным журналам старались подходить дифференцированно, понимая, что индекс цитируемости, например, у математических журналов всегда ниже, чем у журналов по молекулярной биологии. Такова специфика этой области.

Однако в целом с российскими журналами действительно куда больше сложностей, чем с иностранными изданиями. В этом есть и вина ВАК, так как мы вовремя  не запросили  заявки от журналов. А многие проблемы были для нас новыми,  они возникли уже тогда, когда список обнародовали. Постарались исправить это, обратились к научному сообществу (прежде всего в РАН и другие государственные академии), в Российский Союз ректоров, к руководству институтов,  чтобы получить рекомендации о списке журналов. Но во многом эта ситуация напоминала старый анекдот про человека, который перед смертью взмолился: «Господи,  почему мне в жизни так не везло?! Я ведь ни разу даже в лотерею не выиграл!» А Господь  ему в ответ: «Ты хотя бы раз лотерейный билет купил?»

Так вот, руководители многих журналов, не обнаружив свои издания в списке, были крайне удивлены, хотя и не удосужились подать заявку тогда, когда от них ее потребовали. Из числа поданных заявок отказов было не столь много. Реальной проблемой первого варианта российского списка (Перечень ВАК, введенный в действие с января 2007 г. и содержащий около 900 наименований) оказалось слабое представительство журналов из удаленных  регионов. Хотя и не существует отдельно кавказской или якутской науки, но жителям этих и других регионов, как правило, сложно опубликоваться в центральных – московских и питерских – журналах. А мы просто обязаны обеспечить соискателю эту возможность, независимо от его места работы или жительства. С другой стороны, нужно понимать, что наука кластеризуется во всем мире, и ровным слоем она не покрывает ни Америку, ни Россию (то же самое относится и к научным журналам). Это, в свою очередь, надо учесть соискателям.

В этом году в связи с многочисленными обращениями мы решили опубликовать обновленный список в июле, что и было сделано. В дальнейшем список будет  обновляться  в  конце каждого года.

У соискателей также было много вопросов по поводу недостаточного количества изданий, где можно публиковаться по той или иной специальности.

В списке российских журналов, действительно, какие-то области хорошо представлены, а какие-то – недостаточно. Мы за эти полгода проанализировали эту ситуацию и получили дополнительно около тысячи новых  заявок. На их основе рассмотрели порядка трехсот заявок от старых журналов, уже включенных в список, чтобы расширить сферу их деятельности. Таким образом мы расширили количество специальностей, по которым можно будет публиковаться в одном издании. Допустим, в какие-то журналы по физике добавлялись еще специальности «химия» и «машиностроение», в экономический  журнал – «политология» и «социология» и т.д. С 1 мая новый расширенный список стал уже действительным. А в июле 2007 года, как я уже сказал, опубликован список, включающий свыше четырехсот новых названий журналов, чтобы увеличить само количество изданий. В результате список российских журналов в целом расширится до тысячи трехсот названий. Следует отметить, что новый список российских журналов значительно превосходит список, действовавший до 2006 года.

По какому принципу составляется список?

Изначально была создана комиссия из 15 человек, которая решала не судьбу конкретного журнала, а определяла правила игры, т.е. принципы отбора. Возглавил эту комиссию член президиума РАН, академик В.А. Шувалов. Эти правила были опубликованы на сайте ВАК: журнал должен быть научным, рецензируемым, иметь подписку и т.д. Кстати, последнее правило ставило в сложное положение исследователей многих гуманитарных дисциплин. Там распространена традиция публикаций в сборниках, у которых нет подписки, поскольку это не периодические издания. Хотя они могут быть высокопрофессиональными и подлинно научными. Поэтому, составляя новый список, мы, в качестве исключения, введем в него некоторые сборники.

Главный принцип списка состоит в том, что журналы должны быть качественными, должны пользоваться международной известностью.

Комиссия определила общие принципы отбора, которые и были переданы в экспертные советы (их состав насчитывает от 30 до 100 человек). А уже в свою очередь эти советы определяли перечень журналов по каждой специальности. Но поскольку, как я уже сказал, при формировании первого списка не было широкого наплыва заявок, то многие журналы в него не вошли. После этого я написал  более 40  писем академикам – секретарям отделений РАН, в Российский Союз ректоров, ректорам ведущих университетов с просьбой прислать дополнительные рекомендации для расширения списка. Теперь принципы его составления надо формализовать: список останется прерогативой экспертных советов, но Высшая аттестационная комиссия будет уточнять правила игры, вносить их на рассмотрение министру. Сами правила отбора будут утверждаться министром образования и науки РФ.  Экспертные советы, согласно  этим правилам, будут отбирать журналы, а ВАК – утверждать.

Уже несколько лет обсуждается создание в каждой научной области  реферируемого электронного журнала. Как вы к этому относитесь?

Да, эта идея обсуждается давно и очень остро. И так же, как в случае с расширением списка посредством иностранных журналов, у этой идеи есть множество противников. Хотя, на мой взгляд, эта мера безусловно помогла бы повысить количество рецензируемых, авторитетных публикаций. Но, увы, и здесь есть объективные причины, связанные с ментальностью наших людей. Вновь звучат аргументы о нарушении интеллектуальной собственности. Поэтому придется дорабатывать старые правила игры на новом поле. До этого должны дойти руки. Ведь ни для кого не секрет, что в мире существуют серьезные электронные рецензируемые журналы. И преимущества такого рода изданий тоже ни для кого не тайна: увеличение емкости и скорости публикаций. Так что научные электронные журналы – это одна из тех задач, которые обязательно надо решать.

К тому же электронные издания могли бы снять еще одну серьезную проблему, которая возникла у соискателей после введения нового списка ВАК – платность публикаций. Из-за очередей на публикации цены даже в платных изданиях становятся намного больше официальных. Ну, а про неофициальную плату уже и говорить не приходится.

Да, слухи об этом до меня дошли, но, к сожалению, пока не было ни одного конкретного прецедента для того, чтобы мы могли как-то среагировать. Возможности ВАКа в этом отношении ограничены. Скажем, у Роскомпечати куда больше полномочий. Однако, если мы столкнемся с ситуацией, когда в определенном журнале за скорость публикаций, за публикацию без рецензии или в нарушение еще каких-либо правил публикаций берут дополнительные деньги, то для нас это станет основанием исключить журнал из списка. Думаю, что  нашу позицию по этому вопросу, в мягкой форме, мы в ближайшее время доведем до сведения журналов.

Вам можно сообщать о подобных случаях?

Даже нужно. Мне необходимы конкретные факты, которые мы будем проверять. Иначе как же мы будем реагировать на эту ситуацию? Точка зрения большинства экспертного сообщества заключается  в том, что «белая», т.е. официальная плата за публикации – допустима, так как во всем мире есть платные научные издания. Если же это «черная» плата… У нас нет возможности заниматься административными преследованиями, но есть право лишить журнал тех самых преимуществ, из-за которых в него стремятся соискатели. Ведь смысл составления списка журналов для соискателей заключается в том, чтобы была еще одна дополнительная рецензия на деятельность исследователя. Публикации по теме диссертации – это еще одно подтверждение его квалификации. А внеочередная «черная» платность – за размещение статьи в журнале полностью обесценивает эти квалификационные публикации.

Вы сказали, что списки обновляются,  самое быстрое,  раз в полгода. А что делать с «черной» платностью сегодняшним соискателям?

Во-первых, замечу, что подобных проблем почти не существует в естественно-научных журналах. Эта ситуация больше характерна для журналов гуманитарного профиля, и думаю, не надо объяснять, почему… Тем не менее, напрямую ВАК не может потребовать снять оплату за публикации. У нас нет таких полномочий. То, что сегодня мы действительно можем сделать, так это потребовать предоставлять по требованию ВАК рецензии на публикации. Тайну  рецензии, как и положено, можно сохранять, но ее текст журналы будут обязаны предоставить по запросу ВАК. Это весьма быстрый способ обнаружить фиктивно рецензируемые  журналы.

И главное, что мне хотелось бы сказать нашему научному сообществу в целом: список журналов ВАК – это открытое множество. Причем открытое в обе стороны, как к увеличению, так и к уменьшению.

То есть, несмотря на то, что правовая база в отношении «оборотней со степенью» у нас разработана намного хуже, чем правовая база для противостояния «оборотням в погонах», видимо, есть шанс, что борьба за чистоту научных рядов будет более успешной… Тогда, завершая тему мнимых докторов, спрошу: планируется ли публикация списка всех действительных докторов и кандидатов наук, живущих у нас в России?

В принципе такие данные уже есть и  их можно запросить у ВАКа по любой интересующей вас кандидатуре в письменном виде. С 1993 года такая база данных действует по докторам наук, а с 1997 года – по кандидатам наук. Конечно, эти данные должны быть в открытом доступе, но пока, при нашем информационном обеспечении, об этом трудно говорить.

Сейчас мы ведем переговоры с фирмой «IT» о том, чтобы создать новое информационное обеспечение ВАК. В нем в качестве небольшого фрагмента, наряду с другими элементами, будет и открытая информация обо всех остепененных ученых России. Так что сегодня вопрос информационного обеспечения системы аттестации научных кадров выходит на первый план. Это поможет решить многие проблемы ВАК.

Задача ВАК – определить и подтвердить квалификацию  ученых. Но ВАК не может решить сущностные проблемы. Он не может вдохнуть научную жизнь туда, где ее нет. Я имею в виду, прежде всего, вузовскую науку. Настоящая живая наука исчезает даже из таких университетов, как МГУ. Пример с социологическим факультетом МГУ – самый яркий и  скандальный, но показательный. На других факультетах Университета ситуация не так однозначна, но близка к аналогичной.  Поэтому спрошу у Вас уже как у декана биологического факультета: как привлечь науку в университеты?

Я не могу согласиться с утверждением, содержащимся в Вашем вопросе. В первую очередь, нужно все-таки учитывать наши традиции. Расцвет советской науки был обеспечен, прежде всего, ее академическими и отраслевыми институтами. Академическая наука в перестроечное время оказалась в трудном положении, а отраслевая и вовсе была практически уничтожена. Университетская наука никогда не занимала лидирующего положения у нас в стране, и было бы странно, если бы в годы, когда для всей науки в целом наступили тяжелейшие времена, она вдруг поднялась. В этом смысле положение науки в университете и ученого в вузе мало чем отличается от ситуации в государственных  академиях. При этом роль академической науки была, есть и будет ведущей. Хотя следует отметить, что естественная интеграция – сосредоточение в одном месте подготовки кадров и проведения научных исследований – обеспечила вузовской науке определенные конкурентные преимущества. И сегодня, бесспорно, относительный вклад вузовской науки существенно выше, чем 20–30 лет тому назад. 

Вы возглавляете факультет всего год.  Как вы оцениваете там ситуацию с научной деятельностью?

Не простое, но перспективное. Именно возможности Биофака, его научный, кадровый потенциал дает надежду на развитие. У нас представлен весь спектр наук о жизни: от антропологии до молекулярной биоинженерии.

Маленьким компактным узконаправленным факультетам выживать легче. Но в таких огромных  структурах, как биофак, сразу срабатывают центробежные силы, и начинается выяснение: «кто главнее в вопросах биологии». Если же подходить к этому по-другому – осознать, во имя чего все это делается: на молекулярном, на популяционном и т.д. уровнях, зачем вообще мы все это изучаем; если суметь объединить усилия ученых во имя главных задач, то начинаешь понимать, в чем огромное преимущество биофака, и как сделать его скрытые возможности явными, востребованными. Нам надо развиваться. Можно просто делить между собой ставки «мертвых душ» и тем самым еле-еле затыкать финансовые дыры, что порой и происходило. А можно привлекать новые  проекты, пробивать гранты, открывать новые направления, создавать новые кафедры. Деление остаточных ресурсов – это медленное умирание для  факультета.

Вот вам конкретный пример. Факультет, по существу, потерял ведущую роль в таком перспективном направлении, как экология. Хотя, казалось бы, кому, как ни биологическому факультету, быть здесь в авангарде? Но не было достаточного интереса к этой насущной и перспективной теме. Сейчас вернуть позиции факультета в этом направлении я считаю важнейшей задачей.

Один из показателей научной деятельности университетов, институтов или лабораторий на Западе – это своевременное сообщение о своих результатах в пресс-релизах,  которые затем попадают в адаптированном виде в научно-популярные издания. Ваше отношение к популяризации науки? Разумно ли факультетам МГУ показать пример ?

Хотите, чтобы я честно ответил? У нас есть такие факультеты. Например, факультет новых материалов, который издает великолепные пресс-релизы на регулярной основе. У нашего же факультета «сбито дыхание», мы пока недостаточно восстановились, чтобы дойти до такой «роскоши».

Вы считаете это роскошью?

Ну, что вы! Я считаю эту деятельность необходимой. Но для этого факультет должен стать не набором кафедр, а единым организмом с общими задачами, с общей идеей. Пока нам стоило немалого труда добиться хотя бы размещения оперативной информации о деятельности кафедр на факультетском сайте. Я бы очень хотел, чтобы мы дожили до факультетских пресс-релизов, но для этого нужно, чтобы кафедры стали понимать друг друга, общались между собой.

Что для этого надо сделать?

У нас есть кафедры мирового уровня. Но не может выжить такой факультет, как биофак, без крупных научных проектов, объединяющих различные направления. Они должны включать и экологию, и молекулярную биологию и т.д. Поэтому сейчас надо создать условия для внутрифакультетской кооперации: надо, чтобы заработала кровеносная система, а потом уже  выпускать сводки об артериальном давлении. Это нужно делать и в рамках факультета, и в рамках МГУ в целом. Необходимо выстраивать взаимодействие, и тогда выпуск пресс-релизов и вся информационная деятельность будет естественной. Поэтому самой важной и ближайшей целью я считаю объединение исследовательской деятельности биофака.

А говорили, что вы пришли на факультет ненадолго…

Я не собираюсь уходить с факультета. Мне интересно делать то, что я здесь делаю. Из всех моих многочисленных обязанностей руководство факультетом – одна из немногих, которую я действительно люблю.

Обсудить статью

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.