28 марта 2024, четверг, 14:53
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

15 декабря 2005, 16:59

Оценка состояния РАН

Мы публикуем исследование известного социолога Сергея Белановского "Оценка состояния Российской Академии Наук (краткий отчет)", сделанное по заказу Центра стратегических разработок и уже вызвавшее серьезную полемику в научных кругах и СМИ. Также см. на "Полит.ру" - комментарий автора к результатам исследования и ответ своим оппонентам:

Главные результаты исследования

А. Основные характеристики академических научных кадров

В составе академической науки имеется значительный «кадровый балласт» - около 60% численности научных работников.

  • Эффективность гуманитарного сектора академической науки очень низка - доля в нем «кадрового балласта» составляет более 90%. В негуманитарном сегменте доля «балласта» 53%.
  • Неэффективным академическим ученым свойственна завышенная самооценка их научных достижений - 75% из них считают себя эффективными, действующими учеными.
  • Выявлена несколько более высокая жизнеспособность академической науки в регионах по сравнению с Москвой. В Москве по сравнению с регионами более остро стоит проблема пополнения кадрового резерва науки. Однако наука в регионах гораздо хуже оснащена научным оборудованием.
  • Предположительно наметилась тенденция прихода в науку эффективно работающей молодежи.
  • Академические ученые представляют собой не самый высокодоходный, но отчасти привилегированный слой российского населения. Среднемесячный денежный доход академического ученого из всех источников составляет 9595 руб., аналогичный доход среднего городского жителя России составляет 6543 руб.
  • Академическим ученым свойственны сильные протестные настроения. Около 60% из них примут участие в акциях протеста в гипотетическом случае закрытия их институтов.
  • Электоральные установки российских академических ученых заметно отличаются от общероссийских в сторону политического негативизма. В них резко снижена доля голосующих  за «Единую Россию» и за В.Путина.
Б. Структурные проблемы российской науки
  • Плохой менеджмент или фактическое его отсутствие во многих академических институтах, а также в Академии в целом.
  • Плохая связь академической науки с практическими и внедренческими разработками.
  • Слабая связь академической науки с ВУЗами и неготовность самих ВУЗов к сотрудничеству с академическими учеными.
  • Резкая дифференциация лабораторий и малых научных коллективов по эффективности их научной деятельности, разделение лабораторий на «растущие» и «деградирующие».
  • Целесообразность значительного увеличения доли целевого финансирования, осуществляемого по грантам.
  • Неурегулированность правового режима секретности научных разработок, что может привести к сворачиванию работ по многим важным направлениям.
  • Необходимость повышения качества научной экспертизы и вытекающая из этого необходимость развития институтов гражданского общества в науке.
  • Неурегулированность прав и отношений собственности в академическом секторе науки и связанная с этим невозможность организации эффективных научных инвестиций.

В. Предложения по реорганизации РАН

  • Отстранить от руководства Академией и отправить на пенсию нынешний состав Президиума РАН как не обеспечивающего эффективного научного, организационного и финансового менеджмента. При желании академики могут создать общественный консультативный совет по развитию российской науки с правом совещательного голоса.
  • Создать временный Менеджерский совет (МС) из числа наиболее эффективных ученых, доказавших свою способность не только к научной работе, как таковой, но и к эффективному научному менеджменту. Как правило, такие ученые должны выдвигаться из числа директоров и их заместителей научных институтов, создавших эффективные менеджерские команды. При отсутствии в тех или иных научных направлениях эффективных команд на уровне дирекций институтов привлекать в состав МС лидеров эффективных научных групп на уровне лабораторий и малых научных коллективов.
  • При определении состава МС использовать науковедческие методы определения эффективных ученых, а также учитывать мнение тех ученых, чья сегодняшняя научная и менеджерская эффективность не подлежит сомнению.
  • Предложить МС избрать председателя, на которого временно возложить функции Президента РАН.
  • С использованием науковедческих процедур провести инвентаризацию всех эффективно работающих коллективов (лабораторий, научных групп) и составить персональную картотеку их лидеров. Провести съезд или конференцию этих лидеров с целью обсуждения стратегии развития российской науки. В дальнейшем рассматривать сообщество эффективных ученых как основу гражданского общества в российской науке. Возможно, следует учредить особый статус эффективного ученого, отличающийся от традиционного статуса докторов и кандидатов наук.
  • Привлечь авторитетную западную аудиторскую компанию (или пул таких компаний) для аудита всех финансовых потоков Академии, а также для инвентаризации ее имущественного комплекса. Работа этой компании должна осуществляться на постоянной основе.
  • Осуществить инвентаризацию имущественного комплекса РАН и дать оценку эффективности использования каждого имущественного объекта.
  • Создать Фонд имущества Академии (ФИА), передав в него все неэффективно используемые имущественные объекты. Задачей ФИА должна стать реструктуризация этого имущества путем передачи его эффективным пользователям внутри Академии либо продажа на свободном рынке и осуществление за счет вырученных средств наиболее актуальных научных инвестиций. В некоторых случаях возможна консервация особо значимых научных объектов, для которых в настоящее время невозможно найти эффективного пользователя.
  • По выполнении задачи инвентаризации и первичной реструктуризации ФИА должен работать как академический фонд, осуществляющий долгосрочные и крупномасштабные научные инвестиции, аккумулируя и привлекая средства как бюджета РФ, так и различных внешних инвесторов.
  • Все имущественные объекты, ныне находящиеся в распоряжении РАН, в результате реформирования должны получить ясный титул собственности.
  • Реорганизовать академический фонд РФФИ, передав ему основную часть государственного финансирования РАН, и возложив на него функции осуществления текущего финансирования академической науки. Разделить функции:

+          текущего финансирования;

+          управления имущественным комплексом и долгосрочного инвестирования.

  • К экспертизе научных проектов во всех академических фондах привлечь известных зарубежных ученых, а саму деятельность фондов осуществлять под контролем западных аудиторских организаций.
  • Предоставить право МС РАН менять руководство научных институтов на основе следующих принципов. В тех институтах, которыми управляют эффективные менеджерские команды, полномочия эти команд могут быть подтверждены и закреплены. В тех институтах, которые фактически распадись на лаборатории, следует учредить институтские Менеджерские советы по аналогии с общеакадемическим. Институты с окончательно погибшими научными школами следует закрыть.
  • Научные институты по согласованию с Менеджерским советом РАН могут менять свою организационно-правовую форму, становясь распорядителями или собственниками своего имущественного комплекса. Аналогичное право следует предоставить и отдельным лабораториям, научным коллективам, установив двухуровневую систему согласования: сначала на уровне своего института, а при отсутствии консенсуса – на уровне МС РАН.
  • Собственность имущественных объектов, используемых для осуществления научной деятельности, должна быть диверсифицирована. Структура собственности имущественных объектов должна предусматривать возможность встречных потоков инвестиций: научные организации должны иметь возможность инвестировать средства в любые внешние проекты, становясь совладельцами возникающих в результате этих инвестиций физических и юридических объектов. И наоборот, научные организации должны иметь право привлекать любые внешние инвестиции, преобразуясь при этом в организации с иной формой или структурой собственности.
  • Титул академической организации должен перестать быть однозначно связанным с титулом имущественной собственности, находящейся в распоряжении РАН. Титул академической научной организации должен присуждаться (а при необходимости и отзываться) МС РАН.
  • Аналогично следует ввести титул академического ученого, который может присуждаться, а при необходимости отзываться МС РАН.
  • Для сохранения российской науки и эффективного воспроизводства научных школ крайне необходима интеграция академической науки с ВУЗовской. Однако административное слияние эти ветвей науки представляется невозможным. Главная проблема сегодня состоит в том, что сами ВУЗы не заинтересованы в усилении своих научно-преподавательских школ. Если научно-преподавательские школы ВУЗов, а также существующие в России вузовские бренды  рассматривать как результат прошлых инвестиций, но ныне политика ВУЗов состоит в девальвировании этих брендов и дезинвестировании своих научно-преподавательских школ. Без глубокого реформирования всей системы высшего образования, без создания конкурентной среды на рынке вузовских брендов академическая научная среда не сможет эффективно интегрироваться в вузовскую науку.
  • В связи с высокими протестными настроениями, присущими академическим ученым, а также в связи с активно ведущихся Президиумом РАН лоббистской и пиаровской кампаний, направленных на защиту интересов членов Президиума и блокирование любых реформ академической науки, необходимо провести противонаправленную информационную кампанию, ориентированную на все академическое сообщество и на широкую российскую аудиторию. В этой кампании следует показать менеджерскую неэффективность работы Президиума РАН с результатами аудиторских проверок его деятельности.

 

Описание методики исследования

Для оценки состояния научных институтов Российской Академии Наук был проведен опрос научных сотрудников РАН. Исследование включало две части: количественную и качественную.

В рамках количественной части был проведен опрос 1200 научных сотрудников  в 30 академических  институтах 11 городов РФ. Опрос проводился с 23 марта по 20 апреля 2005 года методом личного формализованного интервью.

Генеральной исследуемой совокупностью в исследовании являются научные сотрудники институтов РАН младшего и среднего звена (вводилось ограничение по должности – не выше руководителя  структурного подразделения). Выборочную совокупность составляют научные сотрудники институтов РАН, которые были включены в выборку на территориальных единицах из числа постоянно работающих сотрудников научных институтов РАН.

Соотношение численности основных сегментов выборочной совокупности соответствует аналогичным пропорциям генеральной совокупности.

Качественная часть исследования включала в себя:

  • фокус-группы;
  • экспертные интервью;
  • анализ публикаций в научных сборниках и в СМИ.

В рамках исследования были проведены 4 фокус-группы с научными сотрудниками академических институтов, из них 2 в Москве и 2 в Новосибирске. В каждом городе одна фокус-группа была представлена молодыми научными сотрудниками в возрасте до 35  лет, другая – научными сотрудниками старше 40 лет.

Наряду с фокус-группами было проведено 25 экспертных интервью, в том числе:

  • 10 интервью с ведущими российскими академическими учеными;
  • 5 интервью с российскими учеными, выехавшими за рубеж.

В связи с тем, что одной из важных тем исследования было определение возможностей интеграции академической и ВУЗовской науки, было проведено также 10 интервью с преподавателями ведущих московских ВУЗов.

Для анализа публикаций по проблемам российской академической науки использовались следующие материалы:

  • книга «Воспроизводство научной элиты в России: роль зарубежных фондов (на примере Фонда им. А. Гумбольдта)», содержащая в себе подборку глубоких интервью с российскими учеными, уехавшими за рубеж;
  • интервью  российских ученых, опубликованные в СМИ.

Названные опубликованные материалы интервью использовались в данном исследовании наряду с собственным массивом.

 

2. Динамика и структура кадрового состава РАН (по данным статистики Президиума РАН)

Динамика численности научного персонала. На 1 января 2005 года в систему РАН входило 451 научное учреждение, включая организации, входящие в состав объединенных институтов. Общая численность работающих в научных учреждениях РАН составила 115,4 тыс. чел., в том числе научного персонала – 55,9 тыс. чел. (без аспирантов).

За период с 1991 по 2005 гг. численность научного персонала РАН сократилась с 65,4 тыс. чел. до 55,9 тыс. чел., т.е. на 17%. Пик снижения численности пришелся на 1998 г., когда она достигла 52,9 тыс. чел. Затем численность научного персонала стала медленно расти.

Возрастной состав научного персонала. Средний возраст научного персонала РАН возрос с 44 лет в 1991 г. до 49 лет в 2005 г. Тенденция к постепенному увеличению среднего возраста существует, хотя пока она не является столь катастрофичной, как об этом порой высказываются в СМИ.

За период с 1991 по 2005 гг. среди научного персонала РАН заметно возросла доля старших возрастов:

+          в группе 50 – 59 лет с 19% до 26% (рост в 1,4 раза);

+          в группе 60 – 69 лет с 5% до 19% (рост в 3,9 раза);

+          в группе 70 лет и старше с 4% до 8% (рост в 2 раза).

Названные цифры свидетельствуют о том, что в постсоветское время в РАН был ослаблен контроль за выходом на пенсию пожилых неэффективных сотрудников (хотя в отдельных случаях сохранение пожилых сотрудников в штате научных коллективов может быть целесообразным).

Неблагоприятная кадровая ситуация наблюдается в средних возрастных группах 30-39 лет и 40-49 лет. С 1991 по 2005 гг. снизилась доля сотрудников:

+          в группе 30-39 лет с 32% до 14% (снижение в 2,2 раза);

+          в группе 40-49 лет с 23% до 21%, (снижение в 1,1 раза).

На демографический провал в названных возрастных группах указывают и эксперты.

  • Нет поколения, идущего вслед. И даже не одного, а двух. Разрыв поколений – это невосстановимость научных школ (физик, Москва, интервью).
  • Существует катастрофический провал в двух поколениях, это самое главное (математик, Москва, интервью).

Динамика численности самой молодой категории научных работников в возрасте до 29 лет неоднозначна. В первой половине 90-х годов доля этой категории резко сокращалась: с 18% в 1991 г. до абсолютного минимума 5% в 1996 г. (снижение в 3,5 раза). После этого доля данной возрастной категории стала заметно расти и к началу 2005 г. составила 12% (рост в 2,3 раза по сравнению с минимумом).

О ситуации в молодежном сегменте кадровой структуры РАН более подробно будет сказано ниже.

Должностной и квалификационный состав научного персонала. Должностной состав сотрудников РАН выглядит сбалансированным: резкого перекоса в сторону более высокооплачиваемых должностных групп не наблюдается. Средняя численность структурного подразделения института составляет, по данным Президиума РАН, около 10 человек. С 2000 года этот показатель практически не менялся. К сожалению, сведения о более ранних периодах по этому показателю в Президиуме РАН отсутствуют.

Таблица 2.1.      Структура численности кадрового состава РАН,
 % к  численности всего научного  персонала (на 1 января 2005 г.)
Руководитель структурного подразделения Главный научный сотрудник Ведущий научный сотрудник Старший научный сотрудник Научный сотрудник Младший научный сотрудник
10 4 10 32 20 24

Квалификационный состав научного персонала РАН в 2005 г. включает в себя 17% докторов наук, 47% кандидатов наук и 36% научных сотрудников без ученой степени.

За период с 1991 по 2005 гг. в квалификационном составе РАН наблюдались следующие тенденции:

  • значительное увеличение доли докторов наук – на 30% ;
  • увеличение доли кандидатов наук – на 4%;
  • сокращение доли научных сотрудников без ученой степени – на 25%;

Быстрый рост числа сотрудников, имеющих ученую степень доктора наук, возможно, сопровождался снижением требований к их научному качеству, о чем свидетельствуют высказывания ряда экспертов.

  • В эти годы был бешеный рост докторских диссертаций, люди просто подбивали все свои заделы и защищались, чтобы повысить зарплату. А новых заделов очень было мало (физик, Москва, интервью).

После 2000 года рост численности докторов и кандидатов наук в составе научного персонала РАН приостановился, а в последние два года наметилась тенденция к сокращению доли этих категорий работников. Возможно, это отражает тенденцию снижения мотивации получения ученых степеней.

Соотношение численности научного персонала РАН в основных сегментах академической науки. Доля численности московского сегмента академической науки очень велика, она составляет почти половину численности всего научного персонала РАН. Гуманитарный сегмент составляет около четверти всего научного персонала.

Таблица 2.2.      Соотношение численности научного персонала РАН в основных сегментах академической науки, % к численности всего научного персонала
Москва Регионы Негуманитарный сегмент Гуманитарный
сегмент
48 52 77 23

3. Проблема завышенной самооценки
российских ученых

Если судить о состоянии российской академической науки по самооценке опрошенных ученых, это состояние следовало бы оценить весьма высоко: 72% опрошенных считают себя «безусловно успешными» и «скорее успешными» учеными и еще 11% предполагают стать таковыми в будущем. Всего действующими учеными, находящимися «в научном строю», считают себя 82% опрошенных. Эти показатели мало различаются в Москве и регионах, а также в негуманитарном и гуманитарном секторе академической науки.

К сожалению, столь высокие показатели самооценки не всегда коррелируют с объективными показателями активности научной деятельности, например, с публикационной активностью.

Высокие показатели самооценки академических ученых не совпадают и с оценками состояния российских научных школ многих экспертов, в особенности тех, кто в настоящее время работает за рубежом.

  • России нужен реалистический взгляд на ее науку. Российские газеты все время твердят, будто бы в России все лучшее – и образование, и наука. Но на самом–то деле это хвастовство, фанаберия какая-то (физик, Потсдам, Фонд Гумбольдта).
  • В России отвратительна культивируемая гордость на пустом месте, завышенные амбиции. Ну, что они о себе там думают? На Западе все нужно делать лучше всех, так, как еще никто до тебя не делал в целом мире. А в России этого нет (биофизик, Берлин, Фонд Гумбольдта).
  • Бывают ситуации, когда встречаешь на конференции людей, представляющих Россию, которые занимаются уже не наукой, а псевдонаукой. И это производит тяжелое впечатление (математик, Кельн, Фонд Гумбольдта).

Вместе с тем многие эксперты (включая зарубежных и наиболее критично настроенных) говорят о том, что о полной гибели российской академической науки говорить нельзя, поскольку в составе РАН работает достаточно много эффективных ученых и коллективов.

  • Состояние науки, что  касается моей области, неудовлетворительное. Но не безнадежное. Есть обнадеживающие примеры, группы, которые работают очень активно и вполне конкурентоспособны (физик, Москва, интервью).
  • Существенная часть коллективов нашего института вполне дееспособна. Доказательство: индекс цитирования нашего института по международным источникам – номер 1 или 2 по России (биофизик, Москва, интервью).
  • Ну, российская наука жива, есть прекрасные публикации (химик, Барселона, интервью).

Наличие в составе российской академической науки как эффективных ученых, так и ученых с завышенной самооценкой, мимикрирующих под эффективных, ставит задачу разделения соответствующих сегментов.

 

4. Выделение кластера эффективных ученых

Выделение кластера эффективных ученых. Для решения названной задачи была принята гипотеза, основанная на том, что степень искажения научных самооценок респондентов при ответе на разные вопросы не одинакова. Завышение самооценки происходит в основном в тех вопросах, где велика мотивация и велика возможность неадекватной оценки. Другие вопросы меньше подвержены субъективному искажению, и они могут быть положены в основу кластеризации.

Для выявления типов ученых, различающихся по своей научной эффективности, был использован иерархический кластерный анализ ответов респондентов. Кластеризация респондентов была произведена в пространстве всех вопросов анкеты. Первоначально для процедуры кластеризации были отобраны следующие четыре переменные, характеризующие научную деятельность ученых и отвечающие критерию большей достоверности:

  1. Как вы считаете, у Вас есть возможность уехать в какую-либо западную страну, чтобы продолжить там научную деятельность?
  2. Количество зарубежных публикаций за последние два года?
  3. Есть ли у Вас коллеги, с которыми Вы регулярно ведете научную переписку?
  4. Ваш заработок включает только финансирование от института или в него входит заработок от грантов, заказных работ, получаемых лично Вами или Вашей научной группой?

Вполне очевидно, что ни один из этих вопросов сам по себе не может служить основанием для однозначного отнесения ученого к эффективному или неэффективному типу. Однако гипотеза исследования состояла в том, что эти переменные значимо коррелируют со степенью эффективности научной деятельности и в совокупности могут служить основанием для кластеризации, поскольку «отставание» по одному показателю может быть компенсировано «опережением» по другому.

Первоначально процедура кластеризации, проведенная по указанным переменным, не подтвердила названную гипотезу: массив не кластеризовался устойчиво. В ходе дальнейших поисков эмпирическим путем была найдена еще одна переменная, включение которой в процедуру кластеризации позволило разделить массив на хорошо различимые кластеры. В анкете эта переменная фиксировалась в анкете следующим вопросом:

  1. Как Вы считаете, пик Вашей научной деятельности находится в настоящем, прошлом, будущем или пика научной деятельности не было?

При последующем анализе роль последнего вопроса стала очевидной: он способствовал выделению кластера молодых ученых, которые по формальным признакам не могут попасть в эффективный кластер, но активно сотрудничают с эффективными учеными и ориентированы на достижительную карьеру в науке. Отчасти этот вопрос способствовал также более четкому выделению неэффективного кластера, способствуя попаданию в него ученых, пик научных достижений которых находится в прошлом.

Процедура кластеризации, проведенная по пяти названным переменным, позволила выявить четыре кластера, характеризующих деятельность ученых в зависимости от ее эффективности.

Описание выделенных кластеров. В кратком изложении полученные кластеры таковы.

В первый кластер попадает 23% респондентов. По своим характеристикам ученые, попавшие в этот кластер, сильно отличаются от всей выборки исследования. Эту группу составляют активные в научном плане респонденты, эффективно включенные в научную деятельность. Результаты их деятельности отличаются высокой востребованностью. Определим этот кластер как группу эффективных, дееспособных ученых, востребованное научное ядро РАН.

Второй кластер составляют респонденты, которые по своим установкам близки к респондентам из первого кластера, но отличаются меньшей научной результативностью. В эту категорию входит 17% респондентов. В этом кластере велика доля молодых ученых, которых можно рассматривать как учеников старших по возрасту эффективных коллег. Есть в этом кластере и респонденты более старшего возраста, которых можно рассматривать как помощников эффективных ученых, «средний научный персонал». Последняя категория является востребованной в научном плане, ее не следует отождествлять с «научным балластом», о котором речь пойдет ниже. Определим этот кластер как учеников и помощников эффективных ученых, причем многие из учеников могут сами в перспективе стать эффективными учеными.

Третий кластер - наиболее весомая по численности группа, включающая в себя 43% респондентов. В ее состав входят те участники опроса, научная деятельность которых не является особо эффективной. Результаты их научной деятельности наименее востребованы и зачастую находятся в прошлом. Основную установку этих ученых можно охарактеризовать как пассивную: среди них много людей, получающих низкую оплату и не пытающихся улучшить свое положение. Охарактеризуем представителей третьего кластера как «научный балласт», пассивную и неэффективную в научном плане группу ученых.

Четвертый кластер составили респонденты, сходные с предыдущим кластером по критерию научной неэффективности, но отличающиеся более высокой социальной активностью. Это люди, работающие в РАН и имеющие статус научных сотрудников, но реализующие свои интересы вне Академии и вне науки. Доля таких респондентов – 18%, среди них повышена доля молодежи. Охарактеризуем этот кластер как «посторонних» для науки людей, в силу каких-то жизненных обстоятельств, и не в последнюю очередь благодаря попустительству руководства институтов, числящихся на научной работе.

Полученные результаты хорошо согласуются с оценками ряда экспертов, высказавших свое мнение относительно доли эффективных ученых в общей численности научных сотрудников РАН. Эти оценки в основном концентрируются вокруг цифры 25% - 30%, что близко к численности первого кластера.

  • Реально дееспособных людей в институте процентов 20-25. Остальное – натуральный балласт (физик, Москва, интервью).
  • Можно назвать несколько лабораторий, это процентов 25 от общей численности, которые в настоящее время активно развиваются (биофизик, Москва, интервью).
  • К числу дееспособных я бы отнес 25-30% сотрудников, которые реально занимаются наукой (математик, Москва, интервью).
  • Дееспособными являются от четверти до трети людей, то же самое можно сказать о лабораториях (биохимик, Черноголовка, интервью).

Размещение кластеров в координатах факторных осей. Для визуализации результатов кластерного анализа было выделено два основных фактора, в плоскости которых происходит формирование представлений респондентов о своей научной деятельности. Для этого исходные переменные, сильно коррелирующие между собой, были сгруппированы в более крупные (фундаментальные, скрытые) переменные с использованием процедуры факторного анализа. В результате были выделены два доминирующих фактора, которые были интерпретированы как: фактор научной востребованности и  фактор научной дееспособности. Нижеследующая диаграмма показывает, как располагаются выделенные кластеры в пространстве данных осей.

Соотношение кластеров в основных сегментах академической науки. Наряду с определением соотношения численности кластеров по всему массиву анкет важно оценить их пропорции в основных сегментах российской академической науки. Для этого по идентичной методике была проведена кластеризация московского и немосковского (регионального), а также негуманитарного и гуманитарного частей массива анкет.

Сравнение московского и регионального сегментов показывает, что в регионах доля эффективного кластера несколько более велика, чем в Москве, но разрыв между ними не очень велик (3%). Вместе с тем в Москве сильно снижена доля кластера учеников и помощников, и повышена доля кадрового балласта. Сказанное означает, что в Москве состояние науки является более кризисным, чем в регионах. Очевидно, это объясняется тем, что в Москве более велика конкуренция со стороны других сфер деятельности, зачастую более доходных, чем наука.

Сравнение негуманитарного и гуманитарного сегментов явно свидетельствует не в пользу последнего: в гуманитарном сегменте сильно снижена доля эффективных кластеров и резко повышена доля кадрового балласта (суммарная доля неэффективных кластеров 92%). Этот феномен также имеет свое объяснение: в советское время гуманитарный сегмент науки был сильно идеологизирован, что привело к фактической его неконкурентоспособности в новых условиях.

Таблица 4.1. Соотношение численности кластеров в основных сегментах российской академической науки,  % к численности соответствующего сегмента
Наименование сегмента Кластер 1 Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
Всего по массиву 23 17 43 18
В том числе по региональным сегментам:
Москва 21 10 53 16
Регионы 24 22 34 20
В том числе по отраслям науки:
Негуманитарные 28 19 36 17
Гуманитарные 5 3 75 17
  • В русле марксистского подхода существовала совершенно несостоятельная концепция, и советское обществоведение в принципе было проституциировано идеологией и государственной политикой (социолог, Москва, интервью).
  • В сфере точных наук существовали сильные научные школы, и ученая степень доктора физико-математических  наук вполне могла отличать настоящего ученого. Но в области гуманитарных наук дело обстояло гораздо хуже (социолог, Москва, интервью).
  • В советское время существовало правило плохую работу выдавать за хорошую, и гордиться этим. В гуманитарных науках надо было извращать истину, нарушать логику, и все это объявлялось высочайшим достижением мировой науки (науковед, Москва, интервью).

О неэффективности российского гуманитарного сектора науки свидетельствует и тот факт, что фирмы, занимающиеся написанием диссертаций за деньги, охотно берутся писать по гуманитарным наукам и практически не берутся по негуманитарным.

  • За диссертацию по технической специальности мы не возьмемся. Техническую специальность либо нужно писать самостоятельно, либо не писать вообще. Это головная боль, ни одна фирма за это в принципе не возьмется. Если нужна какая-то ученая степень, то проще и дешевле получить экономическую (представитель фирмы, пишущей диссертации за деньги, Москва, интервью).

 

5. Характеристики российских ученых
в разрезе основных групп и кластеров

Демографические характеристики. Демографическая структура выборочной совокупности близка к данным статистики Президиума РАН по кругу сопоставимых показателей.

Гендерный состав. В составе научного персонала РАН повышена доля мужчин: их 60% против 40% женщин. В Москве и в регионах это соотношение меняется несущественно. В негуманитарном сегменте доля мужчин составляет 64%, женщин 36%, тогда как в гуманитарном сегменте соотношение обратное – женщин 55%, мужчин – 45%. Таким образом, налицо некоторая (но не очень значительная) феминизация гуманитарного сегмента академической науки.

Доля мужчин в составе эффективного кластера составляет 74%, в кластере «помощников» 69%. В неэффективных кластерах доли мужчин и женщин примерно равны между собой, т.е. по сравнению со средними показателями долю женщин следует считать повышенной. Это означает, что неэффективные кластеры также несколько феминизированы по сравнению со средним гендерным составом РАН в целом.

Возрастной состав. Средний возраст российских ученых по выборочной совокупности составляет 49 лет. В Москве и регионах, в негуманитарном и негуманитарном секторах этот показатель различается несущественно.

Средний возраст по ключевым должностным позициям (заведующий лабораторией, ведущий научный сотрудник, главный научный сотрудник, доктор наук) составляет соответственно 61, 62, 57 и 60 лет, то есть вплотную приближается к пенсионному.

Средний возраст кластера эффективных ученых составляет 55 лет. На долю ученых в возрасте 50 лет и старше приходится около 70% численности этого кластера. По мнению работающих за рубежом экспертов средний возраст эффективного ученого на Западе составляет около 45 лет, т.е. проблема постарения эффективных научных кадров существует.

Кластер «помощников» в заметной мере является «молодежным», в нем велика доля молодых возрастов, а средний возраст составляет 42 года. Доля ученых в возрасте до 40 лет составляет в нем почти 50%. Этих ученых, доля которых в общем массиве составляет около 8% (половина численности кластера), следует считать основным кадровым резервом российской науки.

Средний возраст ученых из неэффективного кластера совпадает со средним по массиву, а в кластере «посторонних» несколько повышена доля молодежи (средний возраст 46 лет).

Молодежный сегмент академической науки. Этот сегмент представляет особую значимость для будущего российской науки.

По мнению, ряда экспертов, в последние годы наметилась тенденция прихода в российскую науку эффективно работающей молодежи. Правда, эксперты высказываются об этом с известной осторожностью.

  • В последнее время стало как-то побольше появляться молодежи. Может быть, среди молодых возобновляется интерес к науке. Очень хотелось бы в это верить (математик, Москва, интервью).
  • В последнее время неплохо дело обстоит с молодыми квалифицированными кадрами. Те, кто остается, настоящие профессионалы и фанатики науки (биохимик, Москва, фокус-группа).
  • Светлые головы среди молодежи появляются по-прежнему. Я не могу сказать, что аспирантов у нас очень мало или они не того качества. Хотя, конечно, поменьше их стало, чем в советские времена (химик, Новосибирск, фокус-группа).

Названная тенденция в определенной мере находит своей подтверждение в объективных показателях. Выше уже говорилось, что согласно статистике РАН с 1996 по 2005 г. доля молодежи в возрасте до 29 лет возросла с 5% до 12%.

Суммарная доля эффективных кластеров в рассматриваемой возрастной группе составляет 28%. Это меньше, чем по всему массиву (40%), но все же можно говорить о том, что от четверти до трети молодых ученых являются подлинным кадровым резервом российской науки.

Таблица 5.1.      Распределение возрастных групп ученых по кластерам, % к численности кластера
Наименование сегмента Кластер 1 Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
Всего по массиву 23 17 43 18
В том числе в возрасте до 29 лет включительно 4 24 46 26

Квалификационный состав. По выборочной совокупности доля научных сотрудников с учеными степенями практически точно совпадает со статистикой РАН: 17% докторов наук, 48% кандидатов наук и 36% сотрудников без ученой степени.

В кластере эффективных ученых доля сотрудников с ученой степенью заметно повышена – 30% докторов наук, 61% кандидатов наук и всего 9% не имеют ученой степени. Квалификационный состав прочих кластеров почти идентичен: по 13% докторов наук и от 40% до 45% кандидатов наук. Сниженная доля сотрудников с ученой степенью в этих кластерах вызвана, очевидно, разными причинами: если многие «ученики» еще не успели защититься, то многие представители неэффективных кластеров не сделали этого из-за своей пассивности или незаинтересованности.

Обращает на себя внимание, что более половины сотрудников (54%) в составе неэффективных кластеров имеют ученые степени. На долю неэффективных кластеров приходится 46% всех занятых в РАН докторов наук и 56% кандидатов наук.

Эти цифры ставят вопрос об обоснованности присуждения ученых степеней многим российским научным сотрудникам. Правда, необходимо учесть, что для тех ученых, чьи научные заслуги находятся в прошлом, присуждение ученой степени могло быть правомерным. Но и в этом случае обоснованность присуждения 37% докторских и 45% кандидатских ученых степеней вызывает сомнения. О наличии таких сомнений свидетельствуют, в частности, следующие высказывания эксперта, относящегося, правда, к гуманитарному сектору науки.

  • В гуманитарных областях в советское время защищалось много недостойных людей, особенно по политэкономии и марксистской философии, да и по другим дисциплинам. К примеру, М.Руткевич, осуществивший разгром российской социологии в 1972 году, в итоге стал даже член-корром, а его приспешник Г.Осипов – полным академиком. Декан социологического факультета МГУ В.Добреньков прославил российскую науку брошюрой «Крах неофрейдизма», вышедшей в конце 70-х годов и засчитанной ему за докторскую диссертацию. В новое время докторами философских наук стали Г.Зюганов и В.Жириновский. Руководство ВАКа и Академии действительно считает, что эти люди сделали крупные научные открытия, достойные присуждения высоких ученых степеней? (социолог, Москва, интервью).
  • Аспирантура в советское время сплошь была «блатная» (социолог, Москва, интервью).

Самооценка российских ученых. Завышенная самооценка определенной части российского академического сообщества находит свое выражение в первую очередь в коллективной самооценке, отражающей мнения респондентов о состоянии научных школ их институтов.

Такая самооценка проявляется в ответах на вопросы о состоянии научной школы институтов, а также рейтингах доверия к дирекции своих институтов, к диссертационным советам, качеству защищаемых диссертаций и т.п. Эти оценки чрезвычайно высоки: считают сильными научные школы своих институтов 82% опрошенных («безусловно сильными» 50%), доверяют руководству своих институтов 83% («безусловно доверяют» 44%), совету по защите диссертаций 85% («безусловно доверяют» 40%).

Коллективная самооценка российских ученых значимо коррелирует не с эффективностью, а с неэффективностью: эта самооценка заметно повышена в гуманитарном секторе науки и в кластере неэффективных ученых.

Таблица 5.2.      Оценка состояния научной школы своего института, % к численности сегмента
  Всего Негуманитарный
сектор
Гуманитарный сектор Эффективный кластер (кластер 1) Неэффективный
кластер
(кластер 3)
Институт обладает безусловно сильной научной школой 50 47 61 49 58

Завышенная коллективная самооценка является проявлением корпоративной солидарности российских академических ученых, направленной на сохранение существующего устройства академической науки. Для неэффективных сегментов науки такая самооценка является, очевидно, компенсаторным психическим явлением, а также средством защиты от попыток реформирования РАН. Эти психологические черты находят свое выражение и в высоких протестных настроениях академических ученых, о чем будет сказано ниже.

Индивидуальная самооценка российских ученых более скромна: успешными считают себя 72% опрошенных, из них 19% «безусловно успешными». В отличие от коллективной, индивидуальная самооценка коррелирует с эффективностью, а не с неэффективностью.

Таблица 5.3.      Индивидуальная самооценка академических ученых, % к численности сегмента
  Всего Негуманитарный
сектор
Гуманитарный сектор Эффективный кластер (кластер 1) Неэффективный
кластер
(кластер 3)
Считают себя безусловно успешными учеными 19 20 15 38 14

Тем не менее, и индивидуальную самооценку академических ученых нельзя считать полностью обоснованной: около половины респондентов, считающих себя «безусловно успешными» учеными, относятся к неэффективным кластерам (кластеру 3 или кластеру 4).

Публикационная активность. Публикационную активность российских ученых нельзя назвать низкой. По результатам опроса среднее число научных публикаций за весь период научной деятельности опрошенных академических ученых составляет 63,2 публикации. Большинство из них российские (49,3), но немало и зарубежных (13.9, что составляет 22% от всех публикаций).

Среднее число публикаций за последние два года (суммарно за оба года) составило 8,8, из них в России – 6,7, за рубежом – 2,1.

Хотя научное качество публикаций в рамках социологического опроса не поддается оценке, можно предположить, что зарубежные публикации в большей степени отвечают научным стандартам благодаря более высоким требованиям и более строгой научной экспертизе.

Российская и зарубежная публикационная активность закономерно различается по кластерам, характеризующим эффективность научной деятельности ученых. В России публикационную активность представителей неэффективных кластеров следует признать довольно высокой, однако за рубежом она крайне мала (в кластере 3 ниже порога округления). Основная часть зарубежной публикационной активности (86%) приходится на долю двух эффективных кластеров.

Таблица 5.4.      Среднее число публикаций за последние два года, единиц публикаций
Наименование сегмента Кластер 1 Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
В России 8,6 5,1 6,6 6,1
За рубежом 4,9 3,9 0,0 1,4

Денежные доходы. Доходы российских ученых можно разделить на три группы: базовую зарплату в институте, оплату по грантам и другим заказам через бухгалтерию института и доходы вне института (включая пенсии).

В целом средний доход научного работника из всех источников составляет 9595 рублей, из них: 6326 рублей – заработок, проходящий через бухгалтерию института и 3268 рублей – заработок на дополнительных работах плюс пенсии. В Москве общий доход академических ученых несколько выше, чем в регионах – 10672 и 8608 руб. соответственно.

Для сравнения: по данным всероссийского опроса 16200 респондентов, проведенного в ноябре 2004 г. Институтом общественного проектирования, средний доход одного работающего (все виды заработка плюс пенсии работающих пенсионеров) составил среди городского населения России 6543 руб., в том числе в Москве 8835 и в прочих городах 6269 руб. Это означает, что среди населения России академические ученые представляют собой хотя и не самую высокодоходную, но все же отчасти привилегированную группу населения.

Нижняя децильная группа академических ученых имеет доход 2,5 тыс. руб., верхняя 18 тыс. руб. Соотношение между верхней и нижней децильными группами составляет 7,2 раза.

Таблица 5.5.      Доходы российских академических ученых по основным сегментам, руб.
  Всего по массиву Москва Регионы Негуманитарный сегмент Гуманитарный сегмент
Средняя зарплата только от института 3531 3239 3798 3531 3529
Средняя суммарная зарплата по институту в целом 6326 7071 5644 6704 4961
Средний суммарный заработок от всех доходов 9595 10672 8608 9759 8998
Таблица 5.6.       Доходы российских академических ученых по должностному статусу, руб.
  Всего Заведующий лабораторией, группой, сегментом Главный научный сотрудн. Ведущий научный сотрудн. Старший научный сотрудник Научный сотрудн. Младший научный сотрудн. Аспирант
Средняя зарплата только от института 3531 4667 5093 4067 3797 2930 2765 2022
Средняя суммарная зарплата по институту в целом 6326 8157 8092 6732 7787 4671 4039 3737
Средний суммарный заработок от всех доходов 9595 14681 11250 9671 10692 7813 6620 7802
Таблица 5.7.       Доходы российских академических ученых по кластерам, руб.
  Всего Кластер 1 Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
Средняя зарплата только от института 3531 4074 3485 3387 3235
Средняя суммарная зарплата по институту в целом 6326 8519 7725 5269 4161
Средний суммарный заработок от всех доходов 9595 12523 11092 8527 7030

В целом дифференциация доходов академических ученых среди основных сегментов, должностных групп и кластеров выглядит логичной, однако средняя величина дохода, несмотря на некоторую привилегированность, мала (особенно в сравнении с зарплатами западных ученых).

По мнению экспертов, доход научного работника должен быть примерно втрое выше сегодняшнего.

  • Даже если у Вас есть все возможные гранты, Вы можете добиться коэффициента 2-2.5 к базовому финансированию. Для нормальной работы ученого это примерно второе меньше, чем это нужно. Причем речь не идет о сопоставлении с европейской оплатой (физик, Москва, интервью).

Потребительский статус. В социологических исследованиях величину доходов респондентов принято измерять не только через денежные показатели, но и через оценку своего потребительского статуса.

Ниже приведены данные самооценки потребительского статуса российского населения и академических ученых. Для обеспечения сопоставимости данные по российскому населению взяты только для городов, поскольку в сельской местности академические ученые не проживают. В нижней строке таблицы дана усредненная оценка потребительского статуса в баллах (каждому статусу условно присвоен балл в диапазоне от 1 до 5).

Результаты сравнения показывают, что средний потребительский статус академических ученых заметно выше, чем населения в целом. Особенно резко различаются доли самой низкодоходной группы: среди академических ученых ее доля в 5 раз меньше, чем среди российского городского населения. Это вновь указывает на относительную привилегированность академических ученых по сравнению со средним уровнем материального достатка населения.

Обращает на себя внимание, что различия в потребительском статусе эффективных и неэффективных ученых выглядят не очень существенными.

Таблица 5.8.      Потребительский статус российских академических ученых в сравнении с общероссийскими показателями, % к итогу
№ п/п (балл) Потребительский статус Левада-Центр, все городское население России, апрель 2005 В том числе: Исследование РАН, Вся Россия В том числе:
Москва Прочие
города
Москва Регионы
1. Денег не хватает даже на еду 15 10 16 3 3 3
2. Денег хватает на еду, но не на одежду 36 29 37 20 17 22
3. Денег хватает и на еду, и на одежду 36 42 35 47 50 44
4. Иногда можем позволить себе покупать дорогие вещи 13 18 12 27 28 26
5. Можем ни в чем себе не отказывать 0 1 0 1 0 2
Средний потребительский статус,
в баллах
2.5 2.7 2.4 3.0 3.0 3.0
Таблица 5.9.      Потребительский статус российских академических
 ученых в кластерных группах, % к итогу
  Всего Кластер 1 Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
Денег не хватает даже на еду 3 0 3 5 2
Денег хватает на еду, но не на одежду 20 15 17 25 14
Денег хватает и на еду и на одежду 47 45 45 46 52
Иногда можем позволить себе купить
дорогие вещи
27 38 32 22 21
Можем ни в чем себе не отказывать 1 0 1 0 2
Средний потребительский статус,
в баллах
3.0 3.2 3.1 2.8 2.8

Знание иностранных языков является в современных условиях важной квалификационной характеристикой академических научных кадров.

Согласно самооценке научных работников свободно владеют хотя бы одним иностранным языком 31% опрошенных, из них английским 27%. С точки зрения современных требований столь низкий процент знания иностранных языков выглядит чрезвычайно низким.

Среди молодежной группы в возрасте до 29 лет показатель свободного владения иностранным языком несколько выше, но все равно недостаточен: 36% владеют хотя бы одним, из них 34% английским.

Эффективные ученые лучше других владеют иностранными языками, но и в этой группе дефицит языковых знаний является серьезным препятствием в развитии российской науки.

Таблица 5.10.    Свободно владеют иностранным языком, % к численности кластера
  Всего Кластер 1 Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
Владеют хотя бы одним иностранным языком свободно 31 39 33 24 30
Владеют английским языком свободно 27 37 31 23 25

Отношение к отъезду за рубеж. Результаты исследования показали, что только 5% опрошенных имеют возможности для выезда за рубеж и одновременно намерены сделать это.

Более трети опрошенных научных сотрудников (39%) не намерены покидать Россию, хотя, по их мнению, они имеют все возможности для отъезда и научной работы за рубежом.[1] Однако, хотя этот контингент не настроен на отъезд за границу, потенциально какая-то часть этих ученых может принять решение об эмиграции, о чем свидетельствует следующая цитата.

  • Безусловно возможность уехать и была, и есть, но я никогда не изучал этого вопроса конкретно (постоянную работу не искал, на временную все время зовут, езжу на месяц или две недели то в Париж, то в Нью-Йорк, то еще куда). Почему не уезжал? Просто не хотел. Но уеду, если в стране будет развиваться тот безобразный свинский бедлам, который мы наблюдаем последние полтора года – оглупление и разрушение страны под видом «укрепления вертикали власти» (физик, Москва, интервью).

В структуре мотивов нежелания выезжать за рубеж преобладают два: «нежелание покидать родину» (36%) и «наличие семьи, близких, родственников» (36%). Еще 29% опрошенных ответили, что выезжать за рубеж им уже «поздно по возрасту». Стоит отметить, что 7% опрошенных научных работников не собираются выезжать за рубеж, потому что «обеспечены всем необходимым в России, их все устраивает».

Практически нет различий по возможностям и желанию уехать из России в ответах ученых московского и регионального сегментов науки.

Представители гуманитарного сегмента имеют меньше возможностей для отъезда за рубеж: 52% ученых из гуманитарного сегмента не имеют возможности уехать и работать заграницей, тогда как среди представителей негуманитарного сегмента выбравших этот ответ вдвое меньше (25%). Вместе с тем интересно отметить, что представители гуманитарного сегмента настроены менее патриотично: только 19% ученых-гуманитариев не планируют уезжать из России за рубеж при наличии такой возможности, тогда как среди негуманитариев такую позицию выбирают 44% опрошенных.

В кластере эффективных ученых лишь 4% опрошенных ориентированы на эмиграцию. Это позволяет сделать вывод о том, что пик эмиграционной активности российских ученых уже пройден. Однако в кластере «помощников» ориентированы на отъезд из России 10% респондентов.

Исследование подтвердило мнение многих экспертов о том, что в настоящее время ориентированы на отъезд за рубеж в основном молодые ученые: имеют возможность и хотят уехать 10% в возрасте до 29 лет[2] и 14% в возрастной группе 30 – 39 лет.

Велика доля ориентирующихся на отъезд и среди младших должностных групп: 15% среди младших научных сотрудников и 14% среди аспирантов.

Таким образом, исследование подтвердило, что значительная часть молодых ученых придерживается установки на эмиграцию. Вместе с тем значимость этой тенденции не следует преувеличивать: во всех названных «молодежных» группах доля тех, кто считает, что может уехать, но не собирается делать этого в 2 – 3 раза выше, чем ориентированных на отъезд.

Таблица 5.11     Отношение к отъезду за рубеж, % к численности подгрупп респондентов
  Могут и хотят уехать Могут уехать, но не хотят Не могут уехать Затруднились ответить
Кластер «помощников» 10 63 28 0
Возраст до 29 лет 10 45 21 24
Возраст 30 –39 лет 14 54 28 4
Младшие научные сотрудники 15 35 36 14
Аспиранты 14 41 20 25
Всего по массиву 5 39 46 10

Оснащенность компьютерами и научным оборудованием. Согласно результатам опроса лишь чуть более половины опрошенных ученых (57%) имеют на работе компьютеры современного образца, 65% опрошенных на работе имеют доступ к высокоскоростным каналам Интернет-связи. Устаревшими моделями компьютеров оборудованы рабочие места у 41% опрошенных научных сотрудников, 2% вовсе не имеют на работе компьютера. Практически каждый третий респондент (28%) пользуется на работе устаревшими Интернет-линиями (модем, диал-ап), а 7% опрошенных вообще не имеют доступа в Интернет.

Оснащенность институтов научным оборудованием и уровень научного оборудования оценивается участниками опроса еще более скептично. Только 37% опрошенных отметили, что их институты в достаточной мере оборудованы техническим оборудованием, 46% респондентов оценили техническую базу института как современную или «скорее современную».

Большинство же опрошенных (60%) считают техническую оснащенность институтов недостаточной, из них 20% - безусловно недостаточной. Около половины опрошенных научных сотрудников оценивают имеющееся оборудование как устаревшее, в том числе 11%  - как «безусловно устаревшее». Более половины (56%) респондентов считают, что необходимы большие средства, чтобы вывести техническое оборудование институтов на современный уровень.

Региональный сегмент науки отстает от московского по оснащенности современными компьютерами и высокоскоростным интернетом, но еще сильнее отстает по оснащенности научным оборудованием (см. таблицу). Это вступает в противоречие со сделанным ранее выводом о том, что кадровая ситуация, особенно ситуация с молодым научным пополнением в регионах более благоприятна. Налицо существенный дисбаланс: условия для воспроизводства научных кадров лучше в регионах, но научная оснащенность лучше в Москве.

Негуманитарный сектор науки лучше обеспечен современными компьютерами и интернетом, что отражает более высокие потребности этого сектора в компьютерном оснащении. Что касается научного оборудования, то худшие показатели оснащенности негуманитарного сектора следует отнести на счет меньшей потребности гуманитариев в оборудовании.

Таблица 5.12.    Оснащенность компьютерами и научным оборудованием российских академических институтов,  % к численности сегмента
  Всего Москва Регионы Негуманитарный сегмент Гуманитарный сегмент
Современная модель компьютера 57 64 52 60 46
Высокоскоростной Интернет 65 77 53 66 58
Оснащенность оборудованием «безусловно» или «скорее» в полной мере 37 53 22 33 49
Оборудование «безусловно» или «скорее» современное 46 59 34 44 51

В кластерных подгруппах компьютерная обеспеченность эффективного кластера заметно более высока по сравнению с остальными. Вместе с тем обращает на себя внимание тот странный факт, что наиболее высокая оснащенность научным оборудованием свойственна группе неэффективных ученых (кластер 3). Можно предположить, что здесь сказывается эффект завышенной самооценки состояния своих научных школ, поскольку качество оборудования является элементом такой самооценки.[3] Другой вывод, который может быть сделан наравне с первым, состоит в том, что дифференциация в оснащении оборудованием эффективных и неэффективных научных школ недопустимо низка.

Таблица 5.13.    Оснащенность компьютерами и научным оборудованием российских академических институтов в кластерных группах,  % к численности кластера
  Всего Кластер 1 Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
Современная модель компьютера 57 75 57 50 53
Высокоскоростной Интернет 65 78 68 62 51
Оснащенность оборудованием «безусловно» или «скорее» в полной мере 37 35 28 43 28
Оборудование «безусловно» или «скорее» современное 46 51 36 51 36

Значимость работы в институтах РАН. Работа в науке весьма значима для российских академических ученых. Отвечая на вопрос: «Можете ли Вы сказать, что наука для Вас – это главное дело сегодняшней жизни?», 47% опрошенных выбирают вариант «безусловно, да» и еще 37% «скорее, да» (всего 84%).

Подавляющее большинство (85%) опрошенных российских ученых намерены продолжить свою деятельность в науке, из них более половины (54%) «безусловно» намерены это делать.

Для 86% участников исследования гипотетическое закрытие института станет сильным жизненным ударом, из них для 66% «безусловно сильным». Только для 4% оно вообще не будет ударом.

Первое место в структуре мотивов ответа «будет сильным ударом» занимает вариант ответа «лишусь возможности заниматься научной работой» - 41%. Второе место в ранговой структуре мотивов занимает материальная составляющая – вариант ответа «лишусь единственного (основного) заработка» - 25%.

В московском и региональном, а также в негуманитарном и гуманитарном сегментах показатели приверженности науке не имеют заметных различий.

Среди молодых ученых в возрасте до 29 лет 34% «безусловно» считают науку главным делом своей жизни, 42% - «безусловно» намерены продолжать заниматься научной деятельностью», для 57% молодых ученых гипотетическое закрытие института станет «безусловно» сильным ударом.

Велика доля стойких приверженцев науки среди старших поколений ученых, а также среди ученых, занимающих позиции руководителей подразделений, лабораторий, работающих на позициях ведущих и главных научных сотрудников. У этих категория ученых наука является главным делом жизни примерно для 80% опрошенных.

Значимость работы в науке велика для представителей кластера эффективных ученых: 69% респондентов из этого кластера «безусловно считают науку главным делом своей жизни», 78% - безусловно собираются продолжить  научную деятельностью».

Гипотетическое закрытие института станет «безусловно сильным» ударом для 76% кластера эффективных ученых. Для кластеров «помощников» и «неэффективных» этот показатель близок к среднему (63% и 66% соответственно), и заметно снижен для кластера «посторонних» (50%).

В случае гипотетического закрытия института 57% опрошенных полагают, что сотрудниками института будут организованы акции протеста, 58% респондентов намерены лично принять участие в этих акциях. Эти показатели слабо различаются в возрастных, должностных и кластерных группах. Это свидетельствует о высокой однородности мировоззренческих установок и высокой корпоративной солидарности академических ученых.

Политические установки академических ученых сильно отличаются от установок всего российского населения. Для них характерен низкий уровень доверия и негативное отношение к власти. Электоральные установки российских академических ученых заметно отличаются от общероссийских в сторону политического негативизма.

На гипотетических партийных выборах среди академических ученых резко снижена доля голосующих  за «Единую Россию», повышены доли голосующих за «Родину», «Яблоко» и «против всех». В Москве также несколько повышена доля академических ученых, голосующих за КПРФ (по сравнению с московским уровнем).

На гипотетических выборах президента РФ значительно снижена доля голосующих за В.Путина, повышена доля голосующих за С.Глазьева и «против всех».

В кластерных группах наиболее сильные протестные настроения присущи кластеру эффективных ученых. За «Единую Россию» готовы проголосовать только 2%, а за В. Путина – 9% ученых, принадлежащих к «эффективному» кластеру. Для сравнения – в кластере неэффективных ученых за «Единую Россию» готовы голосовать 7%, за действующего президента 18% опрошенных.

Таблица 5.14.    Сравнение общероссийских электоральных установок и электоральных установок российских академических ученых (партийные выборы), % к итогу
  ФОМ, 26-27 марта 2005 г.
Вся Россия
Исследование РАН
Вся Россия
ФОМ, 26-27 марта 2005 г.
Москва
Исследование РАН
Москва
ФОМ, 26-27 марта 2005 г.
Регионы
Исследование РАН
Регионы
Аграрная партия России 2 1 0 1 2 1
"Единая Россия" 22 5 20 6 22 5
Коммунистическая партия РФ (КПРФ) 10 7 5 7 10 6
Либерально-демократиче-ская партия России (ЛДПР) 5 1 3 1 5 2
"Родина" 3 10 6 12 3 9
Союз правых сил (СПС) 2 9 4 12 2 7
"Яблоко" 9 12 5 11 2 14
Другая партия 2 4 3 3 2 5
Против всех 8 20 14 19 8 21
Не пошел бы на выборы 21 13 28 13 21 13
Затрудняюсь ответить 24 17 13 16 25 18
Всего 100 100 100 100 100 100
Таблица 5.15.    Сравнение общероссийских электоральных установок и электоральных установок российских академических ученых (президентские выборы), % к итогу
  ФОМ, 26-27 марта 2005 г.
Вся Россия
Исслед. РАН Вся Россия ФОМ, 26-27 марта 2005 г.  Москва Исслед. РАН Москва ФОМ, 26-27 марта 2005 г. 
Регионы
Исслед. РАН Регионы
С.Глазьев 2 11 3 12 2 11
В.Жириновский 4 1 3 0 4 2
Г.Зюганов 4 3 1 2 4 4
В.Путин 44 15 39 17 44 14
Д.Рогозин 2 1 3 0 1 3
И.Хакамада 2 5 2 5 2 5
Н.Харитонов 2 0 1 0 2 0
С.Шойгу 2 3 3 3 2 4
Г.Явлинский 1 8 4 8 1 9
М. Касьянов 0 4 0 6 0 2
Другой политик 2 7 5 7 2 7
Против всех 6 13 11 15 6 12
Я бы не участвовал в выборах 15 11 16 13 14 10
Затрудняюсь ответить 16 16 8 14 16 19
Всего 100 100 100 100 100 100
Таблица 5.16.    Электоральные установки академических ученых в кластерных группах, % к численности кластера
  Всего Кластер
1
Кластер 2 Кластер 3 Кластер 4
Голосуют за «Единую Россию» 5 2 10 7 2
Голосуют за В. Путина 15 9 17 18 16

6. Структурные проблемы российской академической науки
(по результатам опроса экспертов)

В российской академической науке наряду с проблемами, выявленными количественной частью исследования, существует иной слой проблем, носящих неколичественный (структурный) характер и определяемых на основе опроса экспертов. В результате проведенного исследования были следующие такие проблемы.

Плохой менеджмент или фактическое его отсутствие. Многие эксперты говорили о том, что дирекции их институтов, а также Президиум РАН фактически не выполняют своих менеджерских функций, а также о том, что научные заслуги ученого очень часто не коррелируют с его менеджерскими способностями. Поэтому высказывалась мысль о необходимости создания в академической науке независимого менеджмента.

  • Отсутствие грамотного и активного менеджмента в нашем институте – это его наиболее слабое место (физик, Москва, интервью).
  • Существует катастрофическая необходимость создания института менеджмента в академических институтах (науковед, Москва, интервью).
  • Как такового менеджмента в институте нет (социолог, Москва, интервью).
  • Президиум РАН – это вообще очень раздутая, забюрократизированная структура (физик, Черноголовка, интервью).
  • Президиум РАН – структура очень консервативная, там ничего не меняется десятилетиями (биофизик, Троицк, интервью).

Вместе с тем, судя по некоторым интервью, в отдельных институтах дирекция выполняет функции эффективного менеджера, хотя число таких институтов, по-видимому, невелико. Эти эффективные менеджерские культуры не должны быть потеряны при реформировании РАН.

  • Реорганизация нашего института не требуется. Плавные «подстройки» мы производим непрерывно. У нас со времен отцов-основателей института заложены управленческие принципы типа британской демократии. Хорошо работает (физик, Москва, интервью).
  • Сам принадлежу к дирекции, пришел на эту должность летом 2003 года. До этого никаким администрированием не занимался, занимался только наукой. Сейчас наша дирекция представляет единую команду, старается обеспечивать работу института, при этом не забывая про свою научную работу (физик, Москва, интервью).

Плохая связь академической науки с практическими разработками. Эта проблема прямо связана с проблемой плохого менеджмента, в первую очередь финансового и инвестиционного. Практический потенциал научных разработок, имеющихся в академической науке, многие эксперты оценивают как высокий, однако внедренческое звено, за редкими исключениями, отсутствует. Причины видятся в основном в сохранении советского менталитета у руководителей академических институтов.

  • У нас была крупная нерешенная проблема десятилетиями – это проблема интеграции науки и производства, отсутствие отлаженного инновационного процесса (науковед, Москва, интервью).
  • Та наука, которая осталась после советской эпохи, имеет расстроенные, разрушенные функции, имеет нарушенный механизм воспроизводства в материально-технической части. Необходимо решить проблему интеграции науки и производства, проблему инновационного процесса (науковед, Москва, интервью).
  • Наука, которая отделена от инновационного процесса, обречена на умирание. Для выживания фундаментальной науки это просто необходимо (физик, Москва, интервью).

Факт сильного отставания российской академической науки именно в организации ее связи с прикладными разработками отмечали также работающие за рубежом эксперты Фонда Гумбольдта, причем этот результат был получен авторами опроса и на количественном уровне.

Таблица 6.1.      Сравнение уровня фундаментальных и прикладных исследований (по данным Фонда Гумбольдта) «Как бы Вы оценили уровень фундаментальных и прикладных исследований в России по Вашей научной специальности в сравнении с западными странами?» (один ответ по каждому столбцу), % к итогу
  По сравнению с западными странами
  Уровень фундаментальных исследований Уровень прикладных
исследований
В России выше 15 2
Такой же 39 9
В России ниже 41 69
Затруднились ответить 4 13
Нет ответа 1 7

Вместе с тем эксперты указывают, что слабая связь научных исследований с прикладными инновационными разработками свойственна российской науке не только из-за плохого менеджмента и сохранения неконструктивных советских традиций внутри науки, но и из-за общего кризисного состояния экономики, упадка профессиональных школ в базовых отраслях экономики. Продолжающийся передел собственности и связанные с этой деятельностью сверхдоходы также препятствует возникновению у крупных инвесторов мотивов работы в реальном (в том числе инновационном) секторе экономики.

  • Появились обращения  отраслевых организаций с предложением участвовать в прикладных исследованиях, но формулировка задач часто звучала столь некомпетентно (иногда на грани мракобесия и лженауки), что за благо было отказаться (физик, Москва, интервью).
  • Олигархические структуры обюрокрачены настолько, что даже не сравнить с прежними советскими организациями (науковед, Москва, интервью).

В перспективе можно ожидать, что общее оздоровление экономики и диверсифицированный экономический рост создадут значительный спрос на прикладные научные разработки. В связи с этим в российской академической науке важно заранее подготовить институциональные механизмы для взаимодействия с потенциальными потребителями инновационных разработок.

Слабая связь академической науки с ВУЗами. Слабая связь российской академической науки с ВУЗами – один из самых проблемных аспектов ее состояния. Барьер между ВУЗовской и академической наукой сложился в советские годы, возможно, еще до войны. По свидетельству ряда экспертов, в поздние советские годы этот барьер скорее усиливался: ВУЗы стремились комплектовать штаты преподавателей своими постоянными сотрудниками, невзирая на то, что научный уровень академических ученых во многих случаях был выше. Причем тенденция «выдавливания» академических ученых из ВУЗов коснулась даже крупных и известных ученых, включая академиков.

Ныне, по данным проведенного опроса, преподавательской работой в ВУЗах занимается 22% опрошенных академических ученых, из них лишь около 7% относятся к кластеру эффективных ученых (доля кластера эффективных ученых, преподающих в ВУЗах, составляет около трети - 31%). Преподавая в ВУЗах, многие из академических ученых, по выражению одного из экспертов, работают «в унизительном положении почасовиков». В связи с этим можно говорить о том, что кадровый потенциал эффективных академических ученых крайне слабо задействован в процессе подготовки новых специалистов.

  • Безусловно, необходимо существенно интенсифицировать взаимодействие академических институтов с ВУЗами (науковед, Москва, интервью).
  • У нас вместо интеграции существует ведомственная разобщенность образования и фундаментальной науки (академической) (науковед, Москва, интервью).
  • Мне видится здесь будущее в том, чтобы Академия Наук каким-то образом интегрировалась университетским образованием (математик, Флорида, интервью).

По свидетельству экспертов, интеграции академической науки и ВУЗов и формированию спроса с их стороны на высококвалифицированные преподавательские кадры препятствует несколько факторов.

Первый фактор – неблагополучное положение самих ВУЗов, падение качества преподавания в них и разложение научно-преподавательской среды, а также коррупция. До тех пор, пока эта тенденция не будет преодолена, эффективные ученые не смогут быть востребованы как преподаватели.

  • Учиться в российских ВУЗах стало просто невозможно, потому что масштабы коррупции в системе высшего образования в России не только потрясают, но и сказываются на качестве обучения (физик, Потсдам, Фонд Гумбольдта).
  • На нашем факультете заместитель декана по хозяйственной работе буквально подмял всех сотрудников за деньги. Многие преподаватели ушли. При нем стало много выходцев с Кавказа приходить, причем не на рядовые посты (заведующие кафедр, члены ученого совета)  (студент-психолог, второе высшее образование, интервью).
  • Университет  должен быть центром интеллектуальной жизни. Этого нет. Мы видим ляпанье диссертаций, тем более, что сейчас это поставлено на коммерческом уровне (математик, Москва, интервью).

Второй фактор – это низкая зарплата преподавателей, особенно «почасовиков». В настоящее время многие эффективные академические ученые вышли на хороший уровень заработков, поэтому преподавательская деятельность становится для них в основном средством реализации внутренних мотиваций (иногда она связана с необходимостью пополнять свои научные группы молодыми научными кадрами). Нужно еще отметить, что академические научные лидеры, имеющие должностной статус заведующих лабораториями, крайне загружены своей научной и менеджерской работой, что снижает их готовность заниматься преподаванием.

  • Я думаю, что лучший способ возродить российскую науку – это в первую очередь повысить зарплаты профессорам в университетах и приглашать на эти должности людей, которые в настоящее время занимаются активно наукой (биохимик, Москва, интервью).

Наконец, третий фактор, отмечаемый очень многими экспертами, состоит в том, что по советской традиции почасовая нагрузка преподавателей российских ВУЗов очень велика, она в несколько раз выше, чем нагрузка преподавателей западных университетов. В российских ВУЗах осуществляется «поточный» метод преподавания, что значительно понижает научную квалификацию преподавателей, которые фактически не ведут научную и экспериментальную деятельность, мало работают с передовой научной литературой и мало публикуются, причем публикации зачастую носят формальный характер. В этой связи многие эксперты из Фонда Гумбольдта отмечали, что в России вообще не существуют исследовательские университеты, целенаправленно сочетающие научную и преподавательскую деятельность.

  • В России заниматься преподаванием и приличной физикой просто невозможно. Мой отец преподает, я вижу, как он надрывается по шесть часов в день. А в Швейцарии, например, самое большее, что делает профессор, - два часа в неделю! (биохимик, Женева, Фонд Гумбольдта).
  • В России нет исследовательских университетов, в которых ученые могут сочетать научную работу с преподавательской. Этой цели даже не ставится. Нагрузка на преподавателей столь велика, что ни о какой исследовательской работе не может быть и речи (физик, Флорида, интервью).

По мнению экспертов, интеграция академической и ВУЗовской науки крайне необходима. Наиболее очевидная мотивировка состоит в том, что это повысит качество преподавания и обеспечит более органичный приток в науку выпускников ВУЗов. Другая важная мотивировка, пока еще мало распространенная в российских экспертных кругах, состоит в том, что преподавательская деятельность ВУЗов должна являться одним из источников финансирования фундаментальной науки, способом инвестирования средств, полученных в виде платы за обучение, в научные школы ВУЗов.

  • Понимаете, ВУЗам легче получить финансирование.  Это один из возможных вариантов выхода, такая интеграция существует в США,  в Англии, она работает и дает отдачу (математик, Тель-Авив, интервью).

К сожалению, сегодняшняя менеджерски неэффективная и коррупционная среда ВУЗов не позволят существовать такому инвестированию, поскольку в них реально идет процесс дезинвестирования научно-преподавательских школ. Многие ВУЗы, в том числе, по свидетельству экспертов, идут по пути сокращения программ и снижения качества обучения, работая на формальный результат – государственный диплом о высшем образовании, причем процесс девальвации дипломов пока не встречает значимого противодействия ни со стороны студентов, ни со стороны гражданского общества.

  • Нам сокращают часы за счет практических занятий, но в плане теории мы пока получаем все. А вот тем, кто собирается поступать в этом году, им уже будут сокращать и теоретические занятия, при этом очень сильно увеличивают цену (студент-психолог, второе высшее образование, интервью).

Вывод состоит в том, что сегодня российские ВУЗы институционально не готовы к интеграции с академической наукой и практически не предъявляют спроса на квалифицированные научные и преподавательские кадры. Без глубокой реформы высшего образования объединение академической и вузовской науки не сможет дать реального результата.

Дифференциация лабораторий по эффективности их научной деятельности. Оценивая современное состояние российской науки, большинство экспертов отмечают факт значительной дифференциации лабораторий и малых научных коллективов по эффективности их научной деятельности внутри институтов. Это означает, что многие институты перестали быть целостными научными организациями и де-факто превратились некие «ангары», объединяющие в рамках одного помещения разные научные группы, некоторые из которых обладают правами юридического лица (на правах научных центров внутри институтов). Причем наряду с действующими и эффективными научными группами соседствуют недееспособные, являющиеся отстойниками для неэффективного научного персонала.

  • Можно назвать 6 - 7 лабораторий, которые пережили самое худшее и в настоящий момент активно развиваются (биофизик, Москва, интервью).
  • У меня, безусловно, есть команда. Это моя лаборатория. Но это локальная среда, на весь институт она не распространяется (физик, Москва, интервью).
  • Перспективы развития в нашем институте есть, как развития отдельных областей, которые локализованы в отдельных лабораториях. В отличие от других 75-80%, которые уже фактически прошли свой путь деградации до конца (химик, Москва, интервью).

Указывая на эту тенденцию, целый ряд экспертов указали на недопустимость механического укрупнения институтов и на искусственное уменьшение числа действующих в РАН юридических лиц. Напротив, реформа академических институтов должна учитывать возросшую дееспособность малых научных коллективов и растущую недееспособность (плохой менеджмент) дирекций многих (хотя и не всех) институтов. Субъектом научной деятельности должен стать дееспособный научный коллектив, а не «большой» институт, в типичном случае фактически представляющий собой конгломерат дееспособных и недееспособных научных коллективов.

  • Надо выявлять не балласт, а лучшее. И поддерживать это лучшее (математик, Москва, интервью).
  • Не надо выявлять худшее, ломать, закрывать и упразднять. Надо выявлять лучшее и его поддерживать (науковед, Москва, интервью).
  • Надо разворачивать конкурсную систему, то есть переводить финансирование науки на поддержку программы эффективных, ценных с научной точки зрения проектов (биофизик, Троицк, интервью).

Поддержка наиболее дееспособных коллективов должна иметь правовую основу – создание на базе этих коллективов самостоятельных юридических лиц.

  • Поставили вопрос об уничтожении центров внутри институтов, чтобы уменьшить число юридических лиц (физик, Троицк, интервью).
  • Это можно было бы назвать специальным  опытом некоторых организаций, где есть большое число проектов. И лабораториям, ведущим эти проекты, присваивается статус юридических лиц (науковед, Москва, интервью).
  • Надо не сокращать, а увеличивать число юридических лиц (науковед, Москва, интервью).

Лишь в тех случаях, когда институт в целом сохранил свою дееспособность и возглавляется хорошей командой научных менеджеров, его целесообразно сохранить в виде единого субъекта научной деятельности.

Необходимость значительного увеличения доли целевого финансирования проектов

Этот тезис вытекает из описанной выше тенденции дифференциации научных коллективов, он высказывался многими экспертами. Эксперты отмечали также, что такой принцип финансирования является общемировой практикой, к которой надо переходить и в России.

В этой связи многие эксперты позитивно оценивали деятельность академического фонда РФФИ, отмечая, однако, что объем распределяемых им средств недопустимо мал и составляет незначительную часть общего объема финансирования РАН. Говорилось, однако, и об ослаблении качества научной экспертизы в этом фонде (см. ниже).

  • Казалось бы, самый простой и очевидный способ увеличения финансирования науки – через фонды. Между тем, у нас не шибко это делается. Может быть, финансирование РФФИ и растет в абсолютных величинах, но весьма незначительно (физик, СМИ).
  • Самой мягкой и очевидной формой является именно увеличение финансирования Фонда фундаментальных исследований, создание новых аналогичных фондов (физик, СМИ).
  • Нужно и сохранить и увеличить конкурсное финансирование фундаментальной науки в целом (в первую очередь через РФФИ). В основном все научные сотрудники держатся на грантах (биофизик, Москва, интервью).
  • Финансирование удается добывать с помощью ненормально большого количества грантов на фундаментальные исследования. Вместо одного большого гранта, как принято в других странах, приходится вести 15-20 маленьких проектов (химик, Москва, интервью).

Неурегулированность правового режима секретности научных разработок. Среди опрошенных ученых-физиков неоднократно звучала мысль о необходимости урегулирования правового режима секретности научных разработок. Эти высказывания были связаны с известными уголовными делами физиков Сутягина, Данилова и других, обвиняемых в разглашении государственных секретов и шпионаже.

Аргументы ученых сводятся к тому, что сам по себе режим секретности препятствует интеграции российской науки в общемировую, причем альтернативы такой интеграции нет. Поэтому круг засекреченных разработок необходимо сократить до действительно необходимого минимума, поскольку в советское время сфера секретности была несоразмерно раздута, и этот режим сохраняется доныне.

Еще более важным является четкое правовое определение режима секретности, исключающее его произвольное толкование. В этой связи многие эксперты выразили сомнение в обоснованности обвинений, предъявленных Сутягину, Данилову и другим.

По мнению экспертов, сохранение сегодняшнего несоразмерно расширенного и юридически неопределенного режима секретности ведет к свертыванию целого ряда важных научных направлений и отъезду ученых за рубеж (приводились конкретные примеры). Кроме того, говорилось о том что финансирование многих разработок, относящихся к категории секретных, в России не осуществляется, поэтому дилемма состоит в том, чтобы либо развивать эти направления с привлечением зарубежного финансирования, либо просто лишиться соответствующих научных разработок и школ (либо способствовать отъезду этих школ за рубеж).

  • Необходимо плодотворное и эффективное сотрудничество с западной наукой, оно должно быть продолжено, если, конечно, не будет осложнено неблагоприятной политической обстановкой и делами типа «дела Данилова» (физик, Москва, интервью).
  • Российская наука может далеко отстать благодаря «правоохранителям», следящим за государственными  интересами  так, как в делах В.Данилова и О. Кайбышева (физик, Москва, интервью).
  • Фундаментальная наука не может быть закрытой, если она будет закрытой – она проросту начнет загнивать. До нас докатились отголоски процессов, которые проходят в России, процессы над экологами. Потом над физиками. Это проблема, которую надо срочно решать (математик, Тель-Авив, интервью).
  • Важнейшей задачей российских физиков сейчас является прекращение возмутительного балагана, который развели так называемые «правоохранители» вокруг Валентина Данилова. Его посадили на 14(!) лет по абсолютно фальшивому обвинению (физик, СМИ).

Необходимость повышения качества научной экспертизы. Честная и адекватная научная экспертиза является необходимой основой для правильного финансирования науки. При отсутствии такой экспертизы денежные средства начинают работать на раскармливание «научных мафий», а подлинная наука сворачивается и прекращает свое существование.

Общеизвестным примером неадекватной научной экспертизы, повлекшей за собой катастрофические последствия для российской науки, является история Трофима Лысенко, сумевшего убедить государственную власть в необходимости поддержки именно его направления деятельности и ликвидации при этом всех остальных.

Ныне, по свидетельству ученых, такие истории, пусть не связанные с политическими последствиями, могут повторяться, чему свидетельство следующая цитата.

  • Эта история имела место в 1979 году. Некий изобретатель предлагал проект создания кварковой бомбы. Его отправили в ведущий теоретический институт Академии Наук для заслушивания и вынесения суждения. На всякий случай упомяну – никакой кварковой бомбы существовать не может. То, что мы слушали, было то ли бредом сумасшедшего, то ли этот человек был откровенным жуликом. В какой-то момент мы дошли до уравнения, левая часть которого была написана на доске, а правая была объявлена секретной. На этом дело и закончилось. Вторая история произошла пару недель назад, и она куда хуже. Люди из некоей серьезной корпорации ВПК стали агитировать включаться в очень серьезные разработки, сулили немедленно очень приличные по нашим понятиям деньги. Вся беда в том, что проект, который они «разрабатывают» не намного реальнее той «кварковой бомбы», о которой я рассказывал, а деньги под свой «проект» они, судя по всему, уже получили. Если мнение научных профессионалов игнорировать, то может получиться только растрата госсредств в особо крупных размерах (физик, СМИ).

Источниками неадекватной научной экспертизы являются научная некомпетентность и коррупция. Нередко сочетаемые друг с другом, они именуются в России эвфемизмом «узкокорпоративный интерес». О довлеющем «узкокорпоративном интересе», по сути, о нечестной научной экспертизе при распределении грантов в российских фондах, говорят многие эксперты. При этом ряд экспертов отметил падение качества экспертизы в академическом фонде РФФИ, деятельность которого в 90-е годы многими оценивалась очень позитивно.

Одним из важнейших средств для повышения честности и адекватности научной экспертизы многие эксперты назвали привлечение к ней зарубежных ученых, т.е. по сути, о придании международного характера российской научной экспертизе.

  • Важный механизм оценки – это обсуждение серьезных вопросов с привлечением иностранных ученых (физик, СМИ).
  • Главное, чего сейчас не хватает нашей системе – участия иностранных ученых в качестве части экспертов и публикации экспертных заключений (биофизик, Москва, интервью).
  • Нужны внешние институты независимой экспертизы с использованием независимых рейтинговых показателей и зарубежных экспертов (физик, Москва, интервью).
  • Западные гранты – они более честны, наши гранты требуют лоббирования (химик, Москва, интервью).
  • Внутри страны серьезных оценок не получить, все коррупцией поедено. Значит, эксперты должны быть зарубежные (физик, Москва, интервью).
  • С трудом развиваемая с начала 90-х годов система финансирования науки в России начинает сворачиваться. Невозможно понять, в результате каких экспертных процедур возникают проекты, рекомендуемые для финансирования (науковед, Москва, интервью).
  • В условиях финансового голода возникает узкокорпоративный интерес. Эта тенденция в последние годы резко усиливается, этот процесс стал довольно существенно развиваться и в отношении грантов РФФИ (биофизик, Москва, интервью).

Кроме того, говорилось о необходимости развития в академической науке институтов гражданского общества, и создании прозрачных процедур научной экспертизы.

  • Научное сообщество так и не смогло превратиться в научное гражданское общество. Реванш научной бюрократии подавил зачатки гражданского общества в сфере науки (науковед, Москва, интервью).

Неурегулированность прав собственности. Эта проблема вытекает из высказываний экспертов скорее косвенно, поскольку экспертами в данном исследовании являлись действующие академические ученые, а не экономисты и менеджеры. Тем не менее, важность этой проблемы вытекает из того, что если вопрос текущего финансирования деятельности ученых как-то решается, то процесс инвестирования в науку, в частности, в дорогостоящее научное оборудование, по мнению многих экспертов, не решается вообще. Эта проблема нашла свое отражение и в результатах количественного опроса: многие опрошенные отметили острый дефицит научного оборудования и отсутствие перспектив его приобретения (см. выше).

  • Сейчас, чтобы удержаться, мы буквально «на коленке» развиваем более совершенные нанотехнологии, основанные на электронной литографии  Финансирование нашей лаборатории со всем грантами не позволяет купить необходимое для исследований оборудование (физик, Москва, интервью).
  • Проблемы нарастают в связи с тем, что оборудование устаревает, денег не то, что на покупку нового, на ремонт старого не выделяется. Мы за ремонт оборудования платим со своих грантов, у нас в этом смысле натуральное хозяйство (биохимик, Черноголовка, интервью).
  • Совокупность всех грантов, которые у меня имеются, не позволяете покупать новое оборудование. Этого с трудом хватает на зарплату членов моего коллектива (биофизик, Москва, интервью).
  • Даже если у Вас есть все возможные гранты, Вы добиваетесь увеличения базового финансирования только в 2-2.5 раза. Таким образом, все гранты у Вас уходят только на обеспечение зарплаты нормально работающего ученого (биохимик, Москва, интервью).

Проблема привлечения инвестиций в науку возникает в связи с неразвитостью институтов привлечения инвестиций, которые, в свою очередь, не могут сформироваться без ясного определения титулов собственности и правового статуса всех имущественных объектов, в том числе тех, которые могут возникнуть в результате совместных инвестиций.

Проблема определения прав собственности станет особо актуальной, если в ходе реформы академической науки будет реализовано высказанное выше предложения о необходимости предоставления статуса юридических лиц отдельным лабораториям и научным коллективам, находящимся в составе больших научных институтов. Сегодня эта проблема совершенно не урегулирована.

Примером такой неурегулированности может служить история с электронным микроскопом, который одна научная группа приобрела с помощью западных партнеров и починила собственными силами. В этой ситуации весьма показательно, что ученые, сообщившие об этом факте, затруднились определить титул собственности данного имущественного объекта, сказав, что он либо числится на балансе института неясно по какой стоимости, либо вовсе нигде не числится.

  • Суммарное финансирование нашей лаборатории (в принципе довольно неплохое по сравнению со многими российскими лабораториями) в 30-50 раз меньше по сравнению с финансированием наших зарубежных лабораторий-партнеров. Например, мы купили с помощью наших голландских партнеров б/у сканирующий электронный микроскоп всего за 10 тысяч долларов, при цене нового микроскопа такого класса 200 тысяч долларов. Два года мы его чинили, зато теперь худо-бедно работаем (физик, Москва, интервью).

Примечания

[1] Оставшиеся 46% респондентов сообщили, что возможностей выехать из России у них нет.

[2] В этой возрастной группе много (24%) затруднившихся ответить, что может означать скрытую ориентацию на эмиграцию.

[3] Оценка степени современности компьютера в данном случае тоже субъективна, но все же в большей степени опирается на конкретные технические характеристики, чем оценка оборудования, поскольку тип оборудования невозможно конкретизировать.

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.