29 марта 2024, пятница, 15:30
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

30 ноября 2010, 19:46

«Я ведь не дала отбой»

Сегодня журналисту и гражданскому активисту Анастасии Бабуровой могло бы исполниться 27 лет. 19 января 2009 года она была убита вместе со Станиславом Маркеловым. Мы публикуем воспоминания об Анастасии Влада Тупикина (по изданию: Стас Маркелов : никто кроме меня : выступления и публикации С.Ю. Маркелова. Воспоминания друзей и коллег / сост.: И. Федотова, О. Трусевич, А. Черкасов, П. Рябов, Я. Леонтьев. М.: Памятники исторической мысли, 2010).

<…>

Настя

С Настей мы были знакомы полтора года: с лета 2007-го. Я читал тогда свою очередную квази-лекцию для активистов по истории общественного движения. Это бывало когда где, когда в чьём-то офисе, когда в столовой, а в тот раз пришло 35 человек. В офисе МХГ, который нам был обещан, помещалось 15 человек в зале или 20, если девочек посадить на колени к мальчикам или к другим девочкам, и 25, если некоторых посадить на стол. В общем, 35 никак не помещалось, и мы пошли на бульвар, благо было тепло. Я сорвал себе голос за три часа непрерывного говорения.

На лекции впервые была Настя, которая выделялась высоким ростом и вообще как-то очень прямо держалась. Перед началом она ко мне подошла... Ну, мероприятие это очень неформальное было. А она мне почти официально представилась, сказала, что она подруга известного мне Саши с журфака, спросила, можно ли ей послушать. Я удивился: никто же мне не представлялся, а она сочла это важным.

- Я журналистка, - добавила она. - Но это неважно. Я не потому пришла, что я журналистка.

По-моему, она несколько стеснялась этих «Известий», этого экономического отдела.

Дальше я стал эту девушку замечать на разных собраниях и общественных тусовках всё чаще. С весны 2008 года мы с ней почти что подружились. Тогда как раз была эта демонстрация на Тверской против милицейского беспредела. 18 апреля мы перекрыли движение и прошли от Пушкинской площади до метро «Белорусская», где все успешно спустились в метро. Через пять минут приехал ОМОН, а никого нет. Она там тоже шла в этой демонстрации. Я её увидел и спрашиваю:

- Ты что, выбежала из редакции посмотреть, что ли? (редакция «Известий» находится на Пушкинской площади).

- Нет, ну ты что! Я тут вообще не как журналист. Я участвую.

Потом было 1 мая в Сокольниках. Настя там была раскрашена в клоуна и играла на дудочке. Это была такая спокойная вечерняя маёвка, релаксация и afterparty после двух утренних демонстраций. Вечером в 6 часов все собрались у фонтана в Сокольниках, в парке. Там был, что называется, sit-in или be-in даже. То есть мы сидели, лежали на траве, тусовались, ходили. Пили... квас. Действительно квас! ФНБшники («Еда вместо бомб») привезли пару сорокалитровых бидонов кваса. Не покупного, конечно, они сами его сделали, сквасили из подручного хлеба, каких-то фруктов, изюма. Ещё там раздавали вегетарианскую еду. Настя в костюме клоуна ходила и играла. А потом уехала с группой велосипедистов отвозить реквизит, костюмы. Был один свободный велик, Настя предложила его мне, но я устал и, хотя компания была что надо, решил, что как-нибудь в другой раз с ними покатаюсь. Но это не вышло.

Я - известное всем в движении лицо без профессии, имею склонность выпускать какой-то бумажный и электронный самиздат или мутить ещё какие-то проекты, типа тех же лекций и семинаров. В одно рыло, мне честно говоря, скучновато это делать. Быстро надоедает, поэтому я всё время ищу себе компанию. В 2008-м настал момент и к Насте подкатывать, и к некоторым другим московским анархожурналистам. Все же заняты - время такое, и город такой, да и вообще жизнь безумная, у всех свои проекты. Но Настя сразу согласилась. Она ответила: «Да-да-да! Как только у тебя всё будет на мази, я и репортажей напишу, и могу тебе всё сверстать, сделать макет полностью».

Мне она так ничего не сверстала, не успела - я слишком тормознутый, но в «Автономе», вышедшем через пару дней после их со Стасом гибели, как раз её вёрстка и несколько её статей. Они подписаны: Skat.

Мне кажется, она ничего не боялась вообще. Людям изначально ведь свойственен страх нового, страх непривычных обстоятельств. И потом, когда его вроде победишь, – он, бывает, возвращается. Но она точно сознательно его изживала. Она старалась как-то соответствовать вызовам времени, места, обстоятельств. Я не слышал её доклада на «Прямухинских чтениях», потому что, нервно курил, пытаясь решить, буду ли я сам докладываться. Пока я на крылечке это решал, она свой доклад как раз прочитала. Не знаю, был ли он хорош; не думаю, что он был особо научен - всё-таки она не историк. Но тот факт, что она решила не просто поехать на халявном автобусе вместе с учеными на конференцию, а потом закосить и всё время провести на речке или в парке, или тихо выпивая в сторонке... Она слушала все доклады, что-то записывала себе в тетрадку, и сама выступала. Это её такое стремление вникнуть, его непременно надо отметить.

Заметна была её любовь к японской культуре. Не только стихи её были в японском стиле, но даже внешность - то, как она себе брови выщипывала одно время и старалась, чтобы лицо её приобрело более азиатский вид. А ведь на фотографиях времён Крыма ничего такого нет. Причины? Ну, я, в общем, в душу к ней не лез, а сама она была хоть и очень общительной, очень живой, хоть и легко шла на контакт, но... Было понятно, что у неё богатый внутренний мир, который она не стремится первому встречному сразу же изложить. Панибратства в духе плацкартного вагона «после первой выпитой» там не было.

Говорят о том, что в 2008 году она всерьёз начала собирать информацию о фашистах. Не знаю наверняка, но думаю, что так и было. Обратите внимание на тематику её последних статей в «Новой газете». Известно, что Настя даже дралась с фашистами. Как говорят в молодёжной неформальной среде, «гоняла за антифа». Совершенно естественно и то, что она собиралась проводить какие-то расследования. Так что случайной жертвой никак её нельзя назвать. Она совершенно не случайно оказалась рядом с Маркеловым и, конечно, совершенно не по тем причинам, которые пыталась озвучить одна совершенно неприличная газета с Пушкинской площади. А по причинам вполне политическим и связанным с общественной борьбой, с её пониманием журналистской профессии.

Что довольно редко происходит, и что произошло как раз с Настей - это когда журналист переходит какую-то черту и становится не совсем уже журналистом. В своё время Степанов, в 94-м году работавший ответсеком «Новой газеты», тогда ещё «Новой ежедневной», говорил мне: «Тупикин, мне непонятно, ты вообще агент «Новой газеты» в общественном движении или агент общественного движения в «Новой газете»? Я его успокаивал тогда, потому что даже когда пишешь о ком-то с любовью и о ком-то с ненавистью, врать при этом всё равно неинтересно и потому вроде не так важно, что ты занимаешь чью-то сторону. Но вообще он тогда верно ухватил проблему, верно догадался: я, конечно, играл за общественное движение. Так вот, Настя, по-моему, также знала, на чьей она стороне и, в общем, свою работу журналиста она воспринимала именно в этом контексте. Понимала, что кому многое дано, с того много и спросится, понимала, что дано ей много и что нужно отвечать по-серьёзному.

Одним словом, этой некоторой несерьёзности, что свойственна мне, как старому панку, в ней совершенно не было. Она была, хотя и весёлым, но совершенно серьёзным человеком. Думаю, она действительно серьёзно собиралась заниматься разоблачением нацистов. И, наверное, уже начала этим заниматься. А со мной, несерьёзным, понятно, не делилась.

Ещё она была такой полуночницей и очень работоспособной какой-то. Я помню, однажды (это была середина ноября, уже после нападения на Бекетова) мы с ней говорили полтора часа в чате. Что-то между половиной пятого и шестью утра. Я собирался ложиться, а ей надо было как раз идти на суд. Я как-то постеснялся спросить, зачем, думал - по поводу какой-то очередной акции, на которой Настя попала по административке в милицию. А выяснилось, что это был суд над Тесаком (Марцинкевичем), на который она как журналистка должна была пойти. Потому я и не сразу, а только потом понял контекст её слов: «Подходил там ко мне один дядечка и говорит: «А вы в «Новую»-то, конечно, напишите, чего уж там взять с «Новой», а вот в ЖЖ - не надо». То ли ФСБшник это к ней какой-то подходил, то ли может других каких спецслужб сотрудник. А не спала она тогда потому, что «Автоном» верстала.

Настя, будучи серьёзной и ответственной, была скромна и проста в общении. Весной 2007-го, ещё до личного с ней знакомства, я нашёл в сети её ЖЖ. Дневник у неё был не особо-то популярный, я обратил на него внимание через какие-то перекрёстные ссылки, мне показалось, что она умно повела себя в сетевом споре, которым и я интересовался. Полез в её дневник, посмотрел, он представился мне таким очень личным и немного загадочным, человеку, с ней незнакомому, далеко не всё там было понятно. Я нашёл какие-то её стихи, они мне искренне понравились и я написал ей, что этот твой стих я бы в свой анархистский самиздат хотел бы взять, если ты не против. Она ответила, что, конечно, не против – бери. Но, вообще-то, говорит, это не одно стихотворение, а несколько, это хокку, просто выложены подряд, и они вообще про разное. Спустя несколько месяцев мы с ней познакомились на моей лекции, но она не призналась, что это были её стихи и её ЖЖ, я узнал об этом только осенью.

То, что она делала летом 2008-го в Ясном проезде, где она помогала жителям общежития, незаконно выселяемого сотрудниками УФСИН, тоже в обычную журналистику не особо вписывается. Как она залезла в этот блокированный «силовиками» дом, я вообще не понимаю, по трубе, что ли, в окно, но как-то залезла внутрь. И там внутри она некоторое время продержалась, вела репортажи, вывешивала их в сеть. Там её в итоге и задержали, вместе с другими людьми она провела сутки в милиции.

Настя вообще впрягалась во всякие траблы, в проблемы. У меня был один некоммерческий проект, где нужна была техническая, «непочётная» помощь разных людей. Славы на этом уж точно получить было невозможно, а денег - тем более. Но она, похоже, никогда от подобной загрузки не отказывалась и потому сразу «нашлась». Осенью 2008 года она уволилась из «Известий», уже понятно было, что наступает кризис, а она вообще-то не москвичка, ей надо снимать комнату и платить за неё, то есть надо зарабатывать постоянно. И на всякие не связанные с зарплатой вещи, понятно, меньше времени остаётся. Я и сам очень сомневался в своём проекте, я понимал, что не только у неё проблемы с деньгами, со временем, я серьёзно сомневался в его осуществимости. Но Настя мне сказала: «Нет-нет-нет! Отказаться? Что ты? Я же тебе обещала. Я ведь не дала отбой, значит так всё и будет, я буду тебе помогать обязательно, и обязательно сделаем».

<…>

30 ноября 2008 года и несколько дней после

В 2008 году 30 ноября выпало на воскресенье. В Москве на Чистых Прудах был заявлен митинг против нападений на общественных активистов (в середине ноября 2008-го было несколько знаковых нападений одновременно - на журналиста и активиста Михаила Бекетова в Химках, на социологиню и активистку Карин Клеман в Москве, на профсоюзного лидера Алексея Этманова под Питером, плюс нападения на других активистов в Подмосковье и не только, всех случаев я сейчас уже и не упомню).

На митинге было человек 300 и впервые, кажется, пришли на общий, не-анархистский и не-левацкий митинг многие молодые антифа, помню их транспарант с эмблемой Антифашистского действия, маски эти, ныне столь популярные по гриппозной теме.

Выступали много кто, в том числе и Стас Маркелов. Собирался даже и я взгромоздиться на трибуну (хотя в целом я не митинговый, конечно, оратор, я себя лучше чувствую в аудиториях, покрыть которые голосом можно и без микрофона), но когда услышал речь адвоката Маркелова, подумал, да ну, зачем я буду теперь повторяться, Стас всё отлично сказал.

Я дождался окончания митинга. Было холодно, я искал, с кем бы пойти в какой-нибудь кабак, выпить чаю или чего там (тогда я ещё пил алкоголь). Подобралась компания, почти случайная, человек десять. Среди них - Стас и Настя. Мы пошли в "Билингву", на второй этаж, на балкончик, сдвинули два стола, стали соображать, что заказывать. Ко мне сразу пристали с каким-то вопросом по истории левого движения, я погрузился в объяснения и половину или более общего разговора прослушал. Пока не договорил, прервал процесс вещания я только однажды, когда Настя принесла пару кувшинов пива и сказала, что угощает: у неё день рождения, 25 лет. Это было сюрпризом для всех: никто этого не знал заранее, подарков не приготовил. Я вспомнил тогда свои 25: "Ого, - думаю, - взрослая уже!" Мы, конечно, провозгласили тост за именинницу, поулыбались и погрузились снова в свои разговоры и разговорчики. Стас всё время отвлекался: даже сюда, в "Билингву", к нему приходили и приезжали клиенты, он уходил с ними в другой конец заведения, где было тише и не было лишних ушей, разговаривал. Я, наконец, завершил свою мини-лекцию и одним глотком осушил чуть ли не полкружки.

Сидели мы за столом не очень долго, может, часа два. Потом разошлись кто куда. Я пошёл на собрание в другой кабак, Настя, кажется, совершенно не захмелевшая (она пила, впрочем, не пиво, а какое-то вино из бокала, может быть, шампанское), поехала куда-то праздновать дальше.

В другой раз мы увиделись с ней 6 декабря в гостиничном комплексе "Измайлово", в одном из цокольных этажей, где проходила разговорная часть фестиваля "Антикапитализм 2008". Мы должны были вместе вести медиа-секцию. Я заявился минут за тридцать до её начала, увидел Стаса, он поздоровался со мной, не без гордости, широким жестом показал на стопку ризографических брошюр в красных обложках - ту самую "Красную книгу антифа", которую, теперь об этом можно уже говорить, он сам и написал. Я, как всегда, был увлечён какими-то девочками и женщинами, кокетничал, здоровался за руку то с одной, то с другой, так что невесёлые вещи о том, что ему снова угрожают нацисты, Стас рассказал в этот вечер не мне, и разговор этот был передан мне только несколько дней спустя, после моего возвращения из Петрозаводска.

Мы вышли с Настей покурить на лестницу и решить, как будем вести секцию медиа. Настя курила не помню какую марку, я чередовал вкусные самокрутки и злые фабричной выделки горькие сигариллы без фильтра (тогда я ещё курил).

Мы вроде договорились уже к концу второй, но всё же я не выдержал и скрутил себе третью цигарку. Почему-то я нервничал, вроде бы беспричинно.

Когда мы уселись с Настей в так называемом "президиуме" - за стол с торцевой части, лицом к залу, - всё пошло не так. Настя спонтанно решила, что наши вводные речи по 10 минут каждому, на которых мы сошлись только что, не нужны, что надо сразу предоставить слово залу. Я был с этим не согласен, мы поругались прямо при всех, в "президиуме", теперь уже больше нервничала Настя: я, в общем, обидел её.

Как-то секция прошла, мне надо было бежать на поезд, я наскоро попробовал заполировать с Настей конфликт и вроде бы это получилось. Но всё равно совесть у меня была нехорошая и потому вопрос о возможном совместном участии в новой анархистской газетке, который мы предварительно обсуждали с ней в октябре или в ноябре, я решил отложить до Нового года, а вернее, до посленовогодней второй половины января.

Так вышло, что эта встреча с Настей была последней. Я много писал в декабре и январе, много разъезжал (в Петрозаводск, в Питер, не помню, может и куда-то ещё), пропустил несколько уличных акций, в которых Настя участвовала. 1 или 2 января, она звонила мне, спрашивала, не знаю ли, кому можно прямо сейчас продать одну важную новость. Был Новый год, я даже не спросил, о чём она, дал чей-то телефон и пожелал удачи. И это был последний телефонный разговор с Настей.

19 января 2009-го я был уверен, что увижу её на Курском вокзале, где анархисты проводили контракцию против антимигрантской акции МГЕРа ( Молодая гвардия "Единой России"). "Коммерсантъ" сообщил на другой день, что я был там задержан: неправда, я отличился иным образом - помог спасти из лап МГЕРовцев одну нашу активистку, которую они пытались прямо на перроне похитить. Там были разные наши ребята и девчонки, и около двадцати из них действительно были задержаны милицией, но Настя там не появилась и задержана, соответственно, не была. И репортаж не написала. В этот день она почему-то решила пойти на пресс-конференцию Стаса Маркелова, хотя со многими его делами и так была хорошо знакома, так как готовила подробное интервью с ним для "Новой газеты".

Все знают, что было дальше: с этой пресс-конференции Анастасия Бабурова и Станислав Маркелов не вернулись. Их остановили выстрелами в головы, в упор.

См. также:


Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.