29 марта 2024, пятница, 13:31
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

02 февраля 2009, 09:42

Раскрыто ли убийство Анны Политковской

Обозреватель «Новой Газеты» Анна Политковская была убита 7 октября 2006 года в подъезде собственного дома. Практически сразу представители правоохранительных органов заявили, что связывают это убийство с её профессиональной деятельностью.

Довольно долго никаких подробностей о ходе следствия известно не было. Во многом и благодаря журналистам «Новой газеты», которые, взявшись за собственное расследование, тесно сотрудничали с прокуратурой, помогали собирать материалы для уголовного дела и старательно оберегали следствие от возможных утечек. И вот на пресс-конференции в августе 2007 года Генеральный Прокурор России Юрий Чайка заявил, что дело об убийстве Анны Политковской раскрыто, 10 человек арестованы.

«Это непосредственные организаторы, пособники и исполнители преступления», - сказал генеральный прокурор. Он сообщил, что убийство было организовано «самым тщательным образом. Существовало две группы слежения, когда одна из них следила непосредственно за журналисткой, вторая контролировала первую и наоборот. Во главе всего этого стоял лидер московской преступной группировки, выходец из Чеченской республики, занимающийся преступным бизнесом и специализирующийся на совершенных заказных убийствах». Юрий Чайка отметил тогда, что «в слежке и предоставлении информации о Политковской принимали участие бывшие и действующие сотрудники Министерства внутренних дел и сотрудники Федеральной службы безопасности».

На следующий день полный список арестованных появился в одной из бульварных газет. Вскоре уголовное преследование против большинства из этих людей было прекращено. В итоге из десяти человек, о которых полтора года назад говорил генеральный прокурор, перед судом предстали: братья Джабраил и Ибрагим Махмудовы и бывший капитан УБОП Сергей Хаджикурбанов. Еще один фигурант дела подполковник ФСБ - Павел Рягузов - проходит по второму эпизоду, включенному в дело. Его вместе с Хаджикурбановым обвиняют в превышении должностных полномочий и вымогательстве. Именно из-за подполковника ФСБ Рягузова дело об убийстве Анны Политковской рассматривает Московский окружной военный суд.


Секреты

На некоторых томах уголовного дела об убийстве Анны Политковской стоит гриф «секретно» - обычная уловка следствия: достаточно приобщить к делу пару-тройку документов из внутренней переписки спецслужб или сослаться на агента. Формально все эти сведения охраняются законом о гостайне, хотя на деле зачастую никаких секретов не содержат. Ну, например, следователь может спрашивать у ФСБ: «действительно ли за Анной Политковской велось наружное наблюдение сотрудниками спецслужб?» В ФСБ, конечно, на этот запрос ответят, что никакого наблюдения за журналисткой не велось. Вот это и будет секретным документом, наличие которого позволит пометить соответствующим грифом несколько томов, а то и все дело, а позже на этом основании гособвинение будет добиваться закрытых судебных слушаний. Закрытые процессы очень удобны для прокуратуры. О том, что происходит в зале судебных заседаний, журналисты могут знать только со слов адвокатов, которые тоже всего не расскажут: они давали подписку о неразглашении. И, кроме того, адвокатам, как известно, интересно говорить лишь о том, что может помочь их подзащитным, например, об ошибках следствия. Так что объективной картины не сложится, и довольно трудно будет понять, кем, как, почему и при каких обстоятельствах было заказано и организовано преступление. А главное, что удалось накопать следствию и те ли люди сидят на скамье подсудимых?

Собственно, так произошло и с делом об убийстве Анны Политковской. Несколько секретных документов. Несколько секретных томов. И вот мы видим гособвинителей, которые просят суд закрыть слушания. Пожалуй, прокуроры были обескуражены, когда услышали, что потерпевшие - дети Анны Политковской - желают гласного судебного разбирательства, вопреки требованиям гособвинения. Для российской судебной практики это большая редкость, поскольку потерпевшие, как правило, всегда поддерживают обвинение. В деле Анны Политковской произошло иначе. Адвокаты Ильи и Веры Политковских сразу заявили, что потерпевшие занимают нейтральную позицию. Им важен не «приговор для галочки». Им важно знать правду и понимать, что осудят действительно виновных, а не тех, кого таковыми назначат.


Суд

Председательствует в процессе полковник юстиции Евгений Зубов. Журналистам он известен в основном в связи с делом об убийстве корреспондента «Московского комсомольца» Дмитрия Холодова. В совершении этого преступлении обвинялись офицеры Российской Армии, именно поэтому дело рассматривалось в военном суде. Тогда Евгений Зубов вынес оправдательный приговор. С тех пор в «МК» к нему относятся несколько предвзято. Но большинство судебных репортеров, напротив, отмечают Евгения Зубова, как принципиального и весьма демократичного судью. У него большой опыт работы с присяжными. Несмотря на сетования адвокатов на ограничение их прав, нужно отметить, что редко в каком из российских судов можно наблюдать большую, чем здесь, свободу сторон в рамках судебного разбирательства. Зубов допускает дискуссии между участниками процесса в ходе судебных слушаний и решения (по ходатайствам, например) выносит после реального, а не формального их обсуждения.


Присяжные

Сначала их было 20. 12 основных и 8 запасных. Поровну мужчин и женщин. От 35 до 60 лет. Когда решался вопрос, в каком режиме будет рассматриваться дело, председательствующий Евгений Зубов, отклонив ходатайство прокуратуры о закрытых судебных слушаниях, отметил: «Если хоть один из присяжных сообщит о давлении, оказываемом на него, процесс тут же будет закрыт». Журналисты приняли это как руководство к действию. С тех пор мы стараемся даже не смотреть в сторону присяжных. Все разговоры о деле (мы же делимся впечатлениями во время перерывов) при появлении в коридоре кого-то из членов коллегии прекращаются моментально.

Нам эта коллегия очень дорога. Потому что благодаря именно этим присяжным нам, журналистам, разрешили оставаться в зале судебных заседаний. Это история почти детективная и почти невероятная. В первый день рассмотрения по существу дела об убийстве Анны Политковской заседание началось с заявления Евгения Зубова. Он сообщил присутствующим: «Мне доложили, что присяжные отказываются заходить в зал суда, если там пресса».

Адвокат одного из подсудимых Мурад Мусаев отметил, что закон не знает таких оснований для закрытия слушаний, как нежелание присяжных участвовать в процессе, где есть журналисты. Его поддержала и адвокат семьи Политковских Каринна Москаленко, заявившая, что до тех пор, пока нет никаких данных об угрозах в адрес присяжных, нельзя закрывать процесс. Но Евгений Зубов возразил на это: «когда появятся реальные факты, будет поздно. И объявил, что слушания будут проходить за закрытыми дверями».

На следующий день в прямом эфире радиостанции Эхо Москвы выступил Евгений Колесов - запасной присяжный из коллегии, рассматривающей дело об убийстве Анны Политковской. Он обратился к журналистам после того, как услышал, что радиоведущий назвал присяжных трусливыми.

«Все абсолютно присяжные были возмущены тем, что нас выставили в таком глупом каком-то виде, - заявил Колесов, - народ это обсуждал, мы сегодня написали общее заявление на имя судьи, что мы никаких заявлений в течение процесса, который был вчера и сегодня, не делали. Это первое. Второй пункт, мы просим убрать только видео- и телекамеры; пишущую прессу, средства массовой информации - мы не возражаем против того, чтобы она участвовала в этом суде».

После этого Евгений Колесов передал председательствующему личное заявление, в котором указал, что просит не считать себя больше присяжным заседателем, потому что не хочет участвовать в «неправильном суде». Евгений Зубов вынес решение о выводе присяжного из состава коллегии и распорядился проводить слушания в открытом режиме.

После ухода Евгения Колесова из состава коллегии по разным причинам были исключены еще трое. К настоящему времени в жюри осталось 16 человек.


Подсудимые

Из четырех подсудимых соучастниками убийства Анны Политковской называют троих. Считается, что бывший сотрудник Управления по борьбе с организованной преступностью МВД России Сергей Хаджикурбанов организовал убийство журналистки. По версии обвинения он создал преступную группу, распределил роли, спланировал покушение, приобрел газовый пистолет, который переделал в огнестрельный и передал его киллеру.

Незадолго до дня убийства Анны Политковской Хаджикурбанов вышел из следственного изолятора, где содержался в связи обвинением в служебных преступлениях. Изо всех подсудимых он кажется наиболее заинтересованным в исходе дела. В зале судебных заседаний Хаджикурбанов, как правило, появляется с папкой бумаг, что-то ищет в них. Делает записи. Дома его ждут жена и пятеро детей.

Чеченцев братьев Махмудовых называют пособниками. Прокуратура утверждает, что Джабраил Махмудов участвовал в слежке за журналисткой, а в день убийства привез киллера к её дому. Ибрагиму Махмудову отводится более скромная роль - он якобы дожидался, когда мимо него проедет автомобиль Анны Политковской, а затем сообщил киллеру, что совсем скоро она будет дома. Убийцей в прокуратуре называют старшего из братьев Махмудовых - Рустама. Он объявлен в международный розыск.

Джабраил Махмудов с отличаем закончил Московский государственный социальный университет. В этом же университете он получил второе высшее образование - юридическое. И собирался поступать в аспирантуру.

Ибрагим Махмудов закончил этот же университет с горем пополам - его 7 раз отчисляли. В детстве у него диагностировали воспаление мозга; с тех пор его речь и реакции несколько заторможены.

Есть еще подполковник ФСБ Павел Рягузов. Вначале его пытались арестовать как соучастника убийства журналистки, однако в итоге ему предъявили обвинение, с этим убийством никак не связанное. Эфэсбешника судят за превышение должностных полномочий и вымогательство - история аж 2002 года. Считается, что Рягузов превышал и вымогал вместе с Сергеем Хаджикурбановым, поэтому дела и объединили. О личной жизни Рягузова почти ничего не известно. Что, впрочем, не удивительно - подполковник ФСБ все-таки.

Все четверо своей вины не признают.


Прокуроры

Если они уже в зале, значит - скоро появится председательствующий, и слушания начнутся. То ли интуиция такая, что позавидуешь, то ли ждут до последнего, не желая без надобности оставаться в одном помещении с подсудимыми, адвокатами, журналистами.

Отутюженные мундиры, юбки до колена, высокие каблуки - это государственные обвинители: Юлия Сафина и Вера Пашковская. Впрочем, обвинителями и уж, тем более, пренебрежительным «прокурорши» назвать их язык не поворачивается. Весьма миловидные и приятные (во всяком случае, внешне) барышни.

Юлия Сафина, судя по всему, - старшая по званию (признаться, в нашивках-звездах на погонах я не разбираюсь, просто именно она чаще всего берет инициативу, выступая перед присяжными). Невысокая, чуть полная блондинка лет 35-40. Сафина считается успешным и опытным гособвинителем. Процессы с участием присяжных для неё не редкость.

Вера Пашковская выглядит моложе и кажется чуть выше. То ли из-за каблуков, то ли оттого, что стройнее. Роскошные тёмные, длинные волосы она собирает у висков и закалывает на затылке, оставляя на плечах кудри, которым позавидует любая барышня.

Стол государственных обвинителей, установленный напротив присяжных, ближе всего к кафедре председательствующего. Отсюда «барышни в синем» ведут допросы свидетелей и оглашают результаты экспертиз.

С журналистами, в отличие от многих гособвинителей, они общаются весьма охотно, правда, всегда оговариваются, что готовы давать пояснения, но никаких комментариев под запись: «Нужно согласовывать».


Адвокаты

Я называю их «заградотрядом». При виде адвокатов подсудимых это слово невольно приходит на ум. Фактически своими спинами адвокаты, чьи места расположены прямо перед клеткой, закрывают подзащитных от присяжных.

Адвокатов семеро. Но лишь трое из них обращают на себя внимание. Ближе всего к представителям гособвинения и кафедре судьи садится Мурад Мусаев. Он защищает Джабраила Махмудова. Мурад Мусаев - самый молодой адвокат в этом процессе. Зато самый разговорчивый. Он всегда и охотно дает комментарии журналистам. Именно он, как правило, становится зачинщиком долгих препирательств с гособвинением и не отказывает себе в удовольствии щегольнуть в суде фразами вроде: «Ваша честь, давайте уже отделять Гоголя от Гегеля!» или «Обвинение воюет с ветряными мельницами». Именно на него жаловалась председательствующему Юлия Сафина: «Первый раз сталкиваюсь с тем, когда защита учит нас, как представлять доказательства!». «Новая газета» писала, что именно Мусаев затягивает процесс, попутно превращая его в фарс.

Справа от Мусаева - адвокат Рустама Махмудова Сайдахмет Арсамерзаев. Г-н Арсамерзаев, мужчина зрелого возраста. Своих эмоций старается не показывать, афоризмами не козыряет. Возражения и протесты заявляет спокойно, но уверенно.

Дальше - адвокат Валерий Черников. Это его первое дело с участием присяжных. Черников представляет интересы подполковника ФСБ Павла Рягузова. Валерий Черников носит костюм в тонкую полоску и иногда в перерыве курит сигару на заднем крыльце суда. Он легко общается с прессой (руки в карманы, верхняя губа чуть приподнята), причем комментирует и то, что к его подзащитному вовсе не относится.

Другие участники «заградотряда» менее заметны. Это Андрей Литвин (он защищает Сергея Хаджикурбанова) и второй адвокат Павла Рягузова Андрей Трепыхалин. Пока Мусаев и другие воюют с прокурорами, он читает материалы дела.

Ну и, наконец, тихие, как мышки, Галина Тарлыкова и Асия Кувшинкина (адвокаты по назначению Ибрагима Махмудова и Сергея Хаджикурбанова). На одном из последних судебных заседаний Ибрагим Махмудов заявил, что отказывается от адвоката по назначению. Так что теперь одним защитником в процессе стало меньше.


Потерпевшие

Интересы детей Анны Политковской - Веры и Ильи - в этом процессе представляют известные в России адвокаты-правозащитники Каринна Москаленко и Анна Ставицкая. По их мнению, дело, которое рассматривает Московский окружной военный суд, - всего лишь промежуточный этап. «Не найдены самые главные фигуранты - заказчики, те лица, которые финансировали это преступление, и те лица, которые непосредственно нажали на курок,- говорит Анна Ставицкая.- Поэтому считать, что это дело закончено и расследовано, конечно же, нельзя. Дело, которое находится сейчас в суде, выделено из того дела, которое сейчас находится у следствия, и расследование продолжается. И наша задача как представителей потерпевших, и задача потерпевших состоит именно в том, чтобы это расследование продолжалось и чтобы все причастные к этому преступлению оказались на скамье подсудимых, и им было назначено справедливое наказание».

Побочный эпизод

Есть и еще один потерпевший- это предприниматель Эдуард Поникаров. В суд он приходил лишь тогда, когда рассматривался его эпизод, не связанный с убийством Анны Политковской. В суде Поникаров довольно подробно рассказывал, как летом 2002 года его избивали Хаджикурбанов и еще трое сотрудников милиции, ворвавшиеся в офис турфирмы, в которой он тогда работал. Как потом к ним присоединились еще два сотрудника ФСБ (один из них Рягузов) и т.д.

На протяжении этого рассказа с леденящими душу подробностями Павел Рягузов еле сдерживался, чтоб не рассмеяться. А в какой-то момент откровенно прыснул. Хаджикурбанов ухмылялся и периодически похохатывал. Присяжные этого не слышали. Они слышали Эдуарда Поникарова. Когда он дошел до места о том, как Хаджикурбанов ему, уже избитому до полусмерти, пальцем расковыривал рану на лбу и пытался засунуть в ухо авторучку, кто-то из заседателей гневно прошептал: «Сука». Две женщины-присяжных тихо плакали. Последовавший за этим рассказом трехчасовой допрос Поникарова адвокатами подсудимых несколько смягчил краски. Рягузов и Хаджикурбанов уже не казались откровенными упырями. Может, от этого стало особенно противно, когда, проходя в клетку после перерыва, Хаджикурбанов спросил меня: «Страшно с нами?» А то!

Доказательства

По большому счету, версия обвинения о причастности братьев Махмудовых к убийству Анны Политковской строится на результатах биллинга, который показывает, что в день покушения на журналистку Джабраил Махмудов находился в радиусе действия вышки мобильной связи, установленной недалеко от дома Политковской. А Ибрагим Махмудов был в районе действия другой вышки тоже в центре Москвы. Из детализации переговоров следует, что 7 октября 2006 года незадолго до времени, когда была убита Анна Политковская, и вскоре после установленного времени убийства братья созванивались.

В ходе слушаний нам показывали раскадровку записей камер наружного наблюдения, установленных неподалеку от места преступления и на подъездах дома, где жила Анна Политковская. Нам рассказали, что преступники репетировали покушение, и показали автомобиль, который парковался здесь несколько раз накануне убийства (похожий был и у братьев Махмудовых). Показали человека, лица которого не видно - он выходит из машины и направляется к подъезду Анны Политковской. Как сама Анна Политковская заходит в подъезд, а потом оттуда быстрым шагом выходит предполагаемый убийца.

А доказать, на мой взгляд, гособвинению удалось следующее: братья Махмудовы в 2006 году жили в Москве. Джабраил и Ибрагим, действительно, довольно часто общались по телефону. В 2007 году Джабраил Махмудов пользовался автомобилем своего старшего брата. Он знал номера мобильных телефонов Павла Рягузова и Сергея Хаджикурбанова.

О Хаджикурбанове, точнее, о том, как он организовывал преступную группу, планировал убийство и проч., гособвинители не сказали ни слова.

Впервые мне приходиться наблюдать за судебным разбирательством, в котором защита подсудимых пользуется преимущественно теми доказательствами, которые собрало следствие. Во-первых, адвокаты привели ответ на запрос следователя оператора мобильной связи. Из него следует, что радиус действия вышки мобильной связи в городских условиях составляет от 500 метров до полутора километров.

Адвокаты обратили внимание присяжных на то обстоятельство, что Махмудовым вменяется слежка за Анной Политковской, а от гособвинителей мы слышали, что 3, 5 и 6 октября 2006 года проводились репетиции убийства. Джабраил Махмудов приезжал на место преступления, а Ибрагим (как и было запланировано) стоял на пересечении Садового кольца и Малой Дмитровки, дожидаясь автомобиля Анны Политковской, чтобы затем позвонить киллеру и сообщить о том, что жертва скоро будет дома.

Однако, согласно данным биллинга, 3, 5 и 6 октября Ибрагим находился в Тушине, а Джабраил то на Стромынке, то на Кутузовском, то на Ломоносовском проспекте, то есть довольно далеко от дома Анны Политковской.

От адвокатов присяжные и журналисты узнали и о том, что на месте убийства Анны Политковской было найдено множество следов преступления - отпечаток ладони, волоски, предметы, на которых сохранились следы ДНК предполагаемого преступника. В частности окурки с остатками слюны и пистолет, на котором остался пот убийцы. Но все эти вещдоки по результатам экспертиз свидетельствуют скорее в пользу Джабраила и Ибрагима Махмудовых. «Наших подзащитных проверяли на принадлежность этих следов им, - пояснял Мурад Мусаев журналистам,- В случае с отпечатками ладоней - нет, не принадлежат. В случае с волосами - нет, не принадлежат. В случае с ДНК - нет, не принадлежат. Если не ДНК этих двоих братьев, то и не ДНК третьего, наверное. У них же папа с мамой одни у всех».

Из выводов экспертов следует также, что ДНК и нескольких других задержанных по подозрению в причастности к убийству Анны Политковской, в том числе и Сергея Хаджикурбанова, отличается от образцов, взятых с места преступления.

Кроме того, мы услышали результаты еще ряда экспертиз. Некоторые из них казались курьезными, но скорее свидетельствовали в пользу подсудимых. Так, например, в глушителе пистолета, из которого стреляли в Анну Политковскую, был найден волос. Экспертиза показала, что этот волос принадлежит не человеку, а животному. Тогда его сравнили с волосом собаки Ибрагима Махмудова, но эксперты заявили - это волос кошки.

По словам адвоката Мурада Мусаева, следствию удалось собрать довольно много доказательств причастности к убийству Анны Политковской других лиц, но в какой-то момент было решено отказаться от первоначальной версии:

«У них был примерный круг лиц, особенно тех, которые могли следить за Анной Политковской, это были сотрудники оперативно-поисковых управлений ряда служб, правоохранительных и специальных. Они вышли на примерный круг лиц, которые могли быть причастны к организации этого преступления, к установлению места жительства Анны Политковской. А потом прокуратуре понадобилось отчитаться перед обществом, заявив о раскрытии убийства Анны Политковской, и в итоге на скамье подсудимых оказались козлы отпущения. Вот из того набора людей, который они собрали, причастных и непричастных, они просто оставили таких, за которых не будет хлопотать начальство, которые будут совершенно безобидны и беззащитны. Много фигурантов в деле, против которых были реальные доказательства, но этих фигурантов сегодня здесь нет, они гуляют на свободе».

Кстати, выступая год назад перед журналистами, генеральный прокурор России Юрий Чайка заявил, что заказчика убийства Анны Политковской нужно искать за границей. «Это выгодно прежде всего тем людям и структурам, которые нацелены на дестабилизацию обстановки в стране, изменение конституционного порядка, формирование в России кризиса, возврат к прежней системе управления, когда все решали деньги и олигархи». Большинство наблюдателей скептически отнеслось к этому заявлению генерального прокурора, тем более что и спустя полтора года после той пресс-конференции имени этого потенциального заграничного заказчика убийства никто из официальных представителей правоохранительных органов так и не назвал. Окончание судебного следствия не за горами. Ожидается, что на следующем судебном заседании еще какие-то доказательства в пользу своего подзащитного представят адвокаты Павла Рягузова. Потом - стадия дополнений, после которой начнутся прения сторон. Ну а пока в слушаниях объявлен перерыв до 2 февраля.

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.