29 марта 2024, пятница, 01:30
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

24 мая 2004, 10:15

Стоп, машина!

В прошлую среду мы писали, что очередные переговоры между Россией и Всемирной торговой организацией (ВТО) - всего лишь очередной раунд, и на него можно не обращать внимания. Но на самом деле все оказалось гораздо интереснее хотя осмысленности сериалу про ВТО это не прибавило.

Поговорив два дня и одну ночь, стороны все-таки пришли к соглашению, по которому Россия принимает на себя определенные обязательства, а в ответ на это Европейский Союз не будет препятствовать ее вступлению в ВТО. Таким образом, "европейцы" нас вроде бы продавили, так как обязательства, которые нам теперь придется выполнять, для России не очень выгодны. Но что сделано, то сделано, и теперь можно сесть и подсчитать убытки. Убытки эти можно назвать добровольными, в том смысле, что правительство согласилось на тот вред экономике, какой оно и само наносит без всякого ВТО: в этом году, включая апрель, промышленность фактически не растет.

Как хорошо известно, основными пунктами разногласий на переговорах между Россией и ЕС по поводу вступления в ВТО были цены на энергоносители, практика скрытого субсидирования отдельных отраслей промышленности и сельского хозяйства, а также предельно допустимые нормы выброса вредных веществ в атмосферу (Киотский протокол). Кроме того, европейцев с недавнего времени заинтересовал наш банковский сектор, доступ к которому до сих пор ограничивается административными барьерами для нерезидентов. По нашему мнению, позиции российской стороны должны были отстаиваться до последнего, так как требования ЕС значительно ухудшали конкурентные позиции всей нашей экономики. Но защита длилась недолго, и практически все позиции, к сожалению, были сданы неприятелю, в смысле - партнеру.

Первая мысль после получения неприятного известия была: "Они что, там все с ума посходили?". Как можно ставить нашу тяжелую (в прямом и переносном смысле) промышленность в равные конкурентные условия с развитой европейской? Ведь нас же передушат, как котят! Но после зрелого размышления и сопоставления полученных данных с фактическим состоянием дел стало ясно, что не так страшен черт, как его малюют.

Итак, первая позиция, которую мы вроде бы "сдали", - это цены на энергоносители: природный газ и электроэнергию. В нашей стране они друг от друга неотделимы, так как 60% электроэнергии и, видимо, 90% теплоэнергии производится на электростанциях, использующих газ в качестве топлива. То есть повышение цен на газ автоматически приводит и к росту цен на электричество и пар, причем как для промышленных, так и для бытовых нужд.

Поэтому даже та российская промышленность, которая не использует газ для технологических целей напрямую, все равно окажется затронутой ростом его стоимости, - косвенно, через рост стоимости электричества. Напомним, что Россия обязалась поднять внутреннюю цену на природный газ до $37-42 за тысячу кубометров к 2006 году, а к 2010 году она дойдет до $47-50. И в этом месте скрыт первый подвох.

Внутри страны цены на газ, естественно, устанавливаются не в долларах или в евро, а в рублях. По официальным данным, внутренние цены на газ сейчас меньше 30 долларов за тыс. кубометров. Но по нашим данным из реального сектора, уже в прошлом году цена на газ для промышленных потребителей была около 1000 руб. за 1000 кубометров, а в этом, после индексации – 1200 руб./1000 м3. Или, переводя в доллары по курсу начала прошлого года (1$ = 31 рубль 78 копеек), тысяча кубов у нас стоила 31 доллар, а на начало текущего года, при курсе 1$ = 29,45 рублей - $40,75.

То есть, подписывая соглашение с ЕС по газу, российская сторона фактически фиксировала сложившееся положение дел, так как "газовые цены" на сегодняшний день уже практически вышли на тот уровень, который от нас хотят получить только к 2006 году. И, понятное дело, это не предел, так как по мере ревальвации рубля внутренние цены, даже их если вообще больше не трогать, все равно будут подниматься. А вслед за этим также вырастут и цены на тепло и энергию.

И никаких специальных усилий для этого прилагать не потребуется. Правда, надо оговориться, что эта индексация внутренних цен, как открытая (в рублях), так и скрытая (в валютном эквиваленте), кажется, не прошла для индустрии даром. Пресса уже подробно осветила мартовское торможение производства, когда из месячного отчета Федеральной статистической службы стало ясно, что экономический рост у нас оказался равен нулю. И во многом, как кажется, из-за роста энергетических цен и курса рубля. К сожалению, одним месяцем наши трудности не ограничились, так как статистические данные за апрель тоже неутешительны – падение промышленного производства на 4% без учета количества отработанного времени, и на 2% – с учетом того, что в апреле рабочих дней было больше, чем в марте.

Что касается ратификации Киотского протокола о предельно допустимых нормах выброса вредных веществ в атмосферу, - а это вторая переговорная позиция России, - то в ней, если разобраться, ничего изначально плохого для нашей страны нет. Все зависит от того, какую промышленность и как мы будем развивать. Пока ответа на этот вопрос мы не имеем, все обсуждение выгод и невыгод квот на вредные промышленные выбросы – слишком абстрактны. То есть бессмысленны.

Если теперь перейти к рассмотрению узкоотраслевых трудностей, то и здесь можно при желании увидеть положительные моменты. Особенно - если не рассчитывать на качественный рост этих отраслей и потребительского спроса.

Конечно, снижение тарифов на ввоз автомобилей и самолетов – вещь неприятная. Но есть подозрение, что после снижения тарифов никакого усиления ввоза заграничных авто- и авиасредств не произойдет. Это подозрение основывается на том, что для массовой покупки иностранных чудес техники у большинства населения России нет никаких финансовых возможностей. Бедное оно, и этим все сказано. Поэтому снижай пошлины с 35% до 20%, или отменяй их вовсе, для российского потребителя это пройдет практически незамеченным. Тем более, что лихие российские автодилеры наверняка поднимут цены вровень со снижением тарифов, так что никакого расширения спроса и сбыта у нас не случится, и российскому автопрому по-прежнему не надо будет бояться иностранной конкуренции. Не надо будет бояться конкуренции и российскому авиапрому, хотя он уже давно ничего не боится, потому что почти ничего не производит. Мы, конечно, имеем в виду не военные самолеты, изготавливаемые по иностранным заказам, а гражданские авиалайнеры, про которые уже много лет ни слуху, ни духу.

Так что иностранным производителям в нашей стране конкурировать особо не с кем, разве что только с той же самой бедностью населения, которая является основной причиной бедности авиакомпаний. У которых нет средств на приобретение новых самолетов, российских или иностранных - все равно, и поэтому они существуют только благодаря продлению ресурса самолетов, построенных еще в советские времена. Единственной возможностью обновить парк для них остается лизинг иностранной авиатехники, на это, судя по всему, и взяло курс наше экономическое руководство. Но вряд ли некоторое расширение лизинга – это тот вариант развития событий, на который рассчитывают западные авиастроители.

Правда, что делать с отменой пошлин на ввоз импортной сельхозпродукции, все-таки не совсем понятно. С одной стороны, Россия вроде бы вернула себе славу хлебного экспортера, но, с другой стороны, уровень потребления населения по-прежнему далек от оптимального. Может быть, заботясь о нем, и не рассчитывая больше на родного производителя, правительство и решилось кардинально улучшить продовольственное снабжение, делая ставку на производителя заграничного? Чувствует ли оно при этом себя достаточно сильным, чтобы выдержать атаку аграрного лобби? Ответить на эти вопросы сейчас трудно, поэтому лучше вернуться к ним еще раз по осени, когда, как известно, начинают считать цыплят. Это не просто поговорка, а реальный тест, который за это время пройдет наша птицеводческая промышленность. Сейчас, как известно, весь мир (или половина мира) страдает от птичьего гриппа. На нас эта пакость пока не перекинулась, поэтому российское птицеводство получило уникальный шанс быстро нарастить производство и сбыт в условиях отсутствия конкурентов. Сможет оно это сделать – честь ему и хвала, а нет – тогда никакого вопроса о снижении импортных сельхозтарифов просто не существует.

Таким образом, российское правительство в очередной раз продемонстрировало чудеса дипломатической эквилибристики, вроде бы вступая в очередную международную организацию и подписываясь под ее принципами, в то же время прекрасно понимая, что серьезных последствий для него это не повлечет. К тому же, последствия может оценивать только тот, у кого есть политика. А без тактики и стратегии любые уступки не принципиальны.

Это как отмена смертной казни. С 1996 года государство само никого не казнило, но это не помешало за тот же период времени погибнуть в разного рода бандитских разборках множеству людей. Посмотрим, будут ли гибнуть в экономических разборках российские компании после взятия обязательств по вступлению в ВТО.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.