19 марта 2024, вторник, 13:17
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

ЕГЭ: индустрия и смысл

Мы публикуем резюме регулярного вторничного “Открытого семинара” “Полит.ру” и Института национальной модели экономики, созданного для обсуждения позиции нашего экспертного круга и сообщества. Семинар был посвящен продолжению обсуждения проблемы Единого госэкзамена. В центре обсуждения оказались сообщения Марии Самохваловой (преподавателя русского языка и литературы одной из московских школ) и Григория Канторовича (проректор ГУ-ВШЭ),. Участники обсуждения (кроме собственно "Полит.ру") – Ольга Гурова, Алексей Песков, Михаил Арсенин, Татьяна Малкина, Григорий Глазков.

Современная система образования, в том числе, высшего – это гигантская индустрия. И методы работы в ней должны быть индустриальными, то есть формализуемыми. Вместе с тем, российская система образования довольно безуспешно пытается следовать образцам академической культуры XIX века, когда обучение было элитным и через вузы проходила лишь небольшая часть населения. При нынешнем массовом высшем образовании все должно быть, вероятно, иным. ЕГЭ – это машина, которая приспособлена к индустриальной системе.

Это не всем нравится. Многие подпишутся под тем, что человек – это не винтик общественного механизма. Однако такая индустриализация процессов обучения и проверки знаний неизбежна. И с этой точки зрения ЕГЭ – это едва ли не единственный возможный вариант. Но наряду с национальным тестом (ЕГЭ), общим для всех, скорее всего, сохранится группа элитных вузов, которые оставят у себя какие-то экзамены. По сути, такая ситуация уже сложилась в ряде стран, ранее России перешедших на систему общенационального тестирования на выходе из школы.

Отобранная мягкость

Одной из самых больших проблем ЕГЭ остается не поддающаяся автоматизации проверка так называемой части C, состоящей из заданий, требующих развернутого ответа. Всего в «части C» можно набрать максимум 20 баллов. Проверяющих часть C отбирают среди школьных учителей и сотрудников вузов. Как правило, сейчас каждый из них проверяет работы по ЕГЭ дважды в год (на «репетиционной» сдаче и на основной) и дважды проходит подготовку к проверке. Подготовка включает проверку пробных заданий и «калибровку» проверяющих, а также ознакомление их с принципами проверки, критериями выставления оценок.

Еще два года назад подготовка проверяющих была много серьезней. Тогда их собирали по многу раз, а в этом году все свелось к одноразовой акции, единственная задача которой состояла в том, чтобы убедить проверяющих оценивать помягче. Участникам раздавали комплекты с образцами текстов, которые они как эксперты должны были проверить, чтобы получить за нее оценку. Потенциальные проверяющие начинали проверять очень рьяно. Эту пылкость организаторы тренинга постарались снизить.

Критерии отбора преподавателей в комиссии по проверке не вполне ясны, и иногда бывало трудно понять, почему, например, из двух педагогов одной и той же школы одного взяли, другого – нет. Кажется, заметна тенденция оставлять в команде тех, кто оценивает мягче.

Технология проверки

Типовой регламент проверки наиболее проблемной «части C» (первые две проверяются более или менее автоматически) можно рассмотреть на примере ЕГЭ по русскому языку.

Каждая работа зашифрована, имя экзаменуемого неизвестно экзаменаторам. Каждая работа подписана проверяющим, то есть, преподаватель несет персональную ответственность за свою работу по проверке. Каждая работа ксерокопируется и проверяется тремя экспертами. В этом году каждая проверенная работа оценивалась в 70 рублей. В день преподаватель проверяет в среднем 30-40 работ. Длится это мероприятие 5-6 дней.

Преподавателей ориентируют на то, чтобы ставить оценки максимально мягко и даже добавлять баллы тем, у кого дела обстоят совсем плохо. Разумеется, можно ставить оценки даже максимально жестко, однако радикальная позиция одного проверяющего всегда смягчается другими.

Сказать, от кого конкретно исходило указание проверять мягче, трудно, но, скорее всего, от московского департамента образования. По крайней мере, потом именно там очень гордились, что Москва написала ЕГЭ по русскому языку гораздо лучше, чем другие регионы. Общий уровень, впрочем, был достаточно низкий. По свидетельству одного из проверяющих, он никому не поставил 19 или 20 баллов, причем было очень много работ, которые набрали меньше половины возможных баллов. И все это – при том, что эксперт признавался в своей излишней мягкости.

Система оценок

На предыдущем семинаре по ЕГЭ говорилось о двойственной позиции ЕГЭ в системе оценивания. ЕГЭ одновременно должен дать некий разброс оценок по пяти-, а, фактически, трехбалльной шкале, которые должны как-то соотноситься со «школьной» системой оценок, и дать интервальные оценки с большим числом баллов для поступления в вузы. Вместе с тем, эффективность образования упала настолько, что весьма значительное количество учеников, просто не сможет «выплыть» в трехбалльной системе (3-4-5), погрузившись существенно ниже «тройки».

Попытки перейти на другие, более детализированные системы оценивания, предпринимаемые отдельными школами и вузами, пока не имели серьезных последствий. В аттестат все равно идут оценки 3, 4 и 5. В этом отношении не видно большой разницы между ЕГЭ, с одной стороны, и сочинением, а также прочими традиционными формами экзаменов, с другой.

Но изменение формы экзамена, вероятно, должно сопровождаться серьезной реформой системы оценивания. В настоящее время ЕГЭ как внешняя инстанция, оценивающая эффективность школьного образования, остается слишком негибкой и малоэффективной, поскольку там не удалось уйти от одномерной трехбалльной системы. Пока такая система действует, учителя всегда будут стремиться к тому, чтобы остаться «мягкими» экспертами.

В странах, где практикуют национальные тесты, аналогичные ЕГЭ, но с более тонко градуированной шкалой, например, во Франции, результаты этого экзамена выглядят куда «жестче». С первого раза «не сдает» порядка 30%.

Разработаны приемы многомерного оценивания. Например, многомерная оценка речевой компетенции в программе так называемого международного бакалавариата включает в себя следующие виды работ. Во-первых, записывается неподготовленный пятнадцатиминутный ответ на пленку и отсылается проверяющему. Во-вторых, пишется сравнительный анализ двух текстов. В-третьих, экзаменуемому присылают два варианта текста, например, один стихотворный, другой прозаический, и задается два наводящих вопроса для написания эссе. Там есть 7 критериев для оценки разнообразных навыков, отрабатываемых с учеником в процессе прохождения курса. Это совершенно конкретные критерии, образующие матрицу оценивания.

Точка опоры

Заняв место национального теста по ряду предметов, ЕГЭ превратился в мощный инструмент влияния на содержательную сторону учебного процесса. Преподаватели всей страны дрогнули и обратили свои взоры к требованиям, заложенным в ЕГЭ. Основная масса преподавателей не имеет позиции «за ЕГЭ » или «против ЕГЭ». У всех в сентябре стоит только один вопрос: к чему надо готовить детей.

Это хорошо заметно на примере того же ЕГЭ по русскому языку. Несмотря на то, что формально обучение русскому языку заканчивается в девятом классе, в настоящее время начинает распространяться практика дополнительных «подгоночных» занятий, специально готовящих к ЕГЭ, на которых будущих выпускников подтягивают и «доучивают» в нужном направлении. Части «A» и «B» довольно консервативны. В них сосредоточено то, что в школе учили все и с довольно давних пор. С частью «С» все несколько сложнее, поскольку, если школьная программа по грамматике русского языка недалеко ушла за последние десятилетия, то требования к связным зачетным текстам меняются на глазах. До введения системы ЕГЭ выпускники писали сочинения. С введением ЕГЭ перешли на небольшие тексты в относительно свободной форме (условно назовем их «эссе») по текстам, выдаваемым с экзаменационным тестом. Учителя вынуждены чутко реагировать на изменения требований к части «C».

На настоящий момент для проверки части C по языку (написание текста относительно свободной формы) выделено 12 критериев. Следует признать, что многие из этих критериев в 2007 году были связаны с тем, к чему абитуриенты, сдающие ЕГЭ, были не вполне готовы, поскольку не изучали в классе ничего подобного. Однако, при всех этих содержательных проблемах, благодаря выделению четких критериев процесс проверки был хотя бы механически упрощен, хотя местами и дорогой ценой.

Сначала предполагалось, что это должно быть небольшое эссе, в котором нужно будет провести формальный анализ небольшого фрагмента литературного произведения. Незадолго до последних экзаменов, однако, выяснилось, что дети не должны больше затрагивать теорию литературы (например, анализировать стилевые приемы), они должны свободно высказать свои мысли по проблемам, содержащимся в текстах, предоставляемых для комментирования и выявлять авторскую позицию.

Например, выпускникам предлагался текст вроде: «Я был ребенком, жили бедно, мама пришла в школу, она была бедно одета, и я застеснялся и сказал, что это моя гувернантка». Вопрос ставится о том, какую проблему автор поднимает в тексте, выделить основные идеи текста. Проверяющий имеет на руках список «правильных» вариантов - основных идей, которые потенциально мог бы усмотреть школьник. Проверяющий сверял полученный текст со списком и, если в там присутствовала идея из списка, ставил искомые баллы. По счастью, проверяющих предупреждают, что если у выпускника есть свое видение проблемы и оно отображено в тексте, то ответ может быть засчитан даже при несовпадении со списком. Следующая задача – составить комментарий к тексту: прокомментировать авторскую позицию, написать, согласен с ней или нет и обосновать это.

Если в первый раз, когда произошло смещение акцента, учителя и выпускники оказались не готовы к такому повороту событий, то уже с этого года все начали осваивать выделение проблем, экстрагирование авторской позиции по обсуждаемым в тексте вопросам и т. п.

Учителя ропщут: детей заставляют сдавать то, чему их не учили в школе. Звучат голоса в поддержку идеи вводить в ЕГЭ только те новшества, которые знакомы проверяемому по всему циклу обучения: если не учились чему-то люди все годы обучения, то не надо этого пока выпускать на экзамен. Однако механизм гибкой «подстройки» школы по принципу обратной связи под меняющиеся требования ЕГЭ представляется более жизненным.

В ситуации, когда ЕГЭ становится точкой опоры для приложения усилия по изменению содержательных требований к школьной программе, на первое место выходит вопрос о том, кто готовит тесты. Кому доверен мощнейший рычаг косвенного давления на содержательные аспекты образовательных программ в средней школе? Широкие круги ученых и интеллектуалов пока не вовлечены в это важное дело. Совершенно не продуманы механизмы, которые позволили бы вовлечь их в разработку, критику и селекцию тестовых заданий для национального банка тестов. Здесь можно было бы воспользоваться наработками крупных предметных олимпиад, в которых коллегиальная подготовка вопросов для тестов давно поставлена на надежную организационную основу, однако пока в этом направлении не сделано никаких шагов.

Границы применимости

То, что ЕГЭ становится точкой приложения силы, приводит к предсказуемым побочным последствиям. Престиж школьного предмета, часы педагогической нагрузки и зарплаты преподавателей попадают от него в зависимость. В результате, в России сейчас разрабатывается ЕГЭ по 14-ти предметам. Вместе с тем, уже сейчас становится ясно, что принцип равномерного представительства предметов, возможно, не оптимален. Здесь снова имело бы смысл посмотреть на международный опыт. Где еще в мире есть столько предметных экзаменов? Национальные тесты большинства развитых стран гораздо менее специализированы. Предметных тестов довольно немного. Довольно хорошо разработана система тестирования языков (многие тесты аналогичны знаменитому TOEFL). За ними следует математика. Гуманитарные дисциплины – история и литература, могли бы ужиться в рамках одного теста на общую культурную компетенцию. Интегрированный тест по биологии, химии и физике мог бы оценить познания в естественных науках.

Резюме обсуждений “Открытого семинара “Полит.ру”

Данный текст содержит следы полемики, дискуссии, различных реплик, но никакая фраза или тезис в нем не могут быть однозначно соотнесены с кем-то из участников или с мнением редакции, если об этом специально не сказано. Отдельные линии, позиции и оппозиции, возможно, найдут отражение в других жанрах и формах нашей работы.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.