Ту-154 мог упасть в Черное море из-за потери пилотом ориентировки в пространстве в результате возникновения иллюзии. Такой вывод, по данным газеты «Коммерсантъ», следует из исследования 3D-модели полета, созданной на основании расшифровки данных «черных ящиков».
Напомним, принадлежащий Минобороны России самолет Ту-154 с 92 людьми на борту, среди которых были артисты ансамбля имени Александрова и врач Елизавета Глинка, рухнул в море вскоре после взлета с сочинского аэропорта «Адлер». Катастрофа случилась 25 декабря 2016 года. На момент аварии причины ее были неочевидны, выдвигались различные версии – от отказа техники и обстрела самолета с земли до теракта или ошибки пилота.
Источники издания утверждают, что после расшифровки информации с самописцев стало ясно: примерно минуту самолет взлетал как обычно, а затем, оставаясь под управлением пилота, начал снижаться, ударился о воду, разломился на части и затонул. На основании этих данных эксперты сделали вывод, что причиной действий пилота могла стать оптическая иллюзия, возникающая ночью над морем.
Оптическая иллюзия действительно могла спровоцировать пилота действовать так, что произошла авария, считает Олег Смирнов, член Общественного совета Росавиации, заслуженный пилот СССР. В беседе с «Полит.ру» он подтвердил, что причиной падения самолета могла стать ошибка восприятия у командира экипажа в случае, если он пытался управлять самолетом, ориентируясь не только по приборам.
«Предположение, которое сегодня приобрело особую актуальность и было высказано в газете «Коммерсантъ», звучало уже в день катастрофы. Говорилось, что одной из возможных причин происшедшего могла стать потеря пространственной ориентировки экипажем на взлете самолета. Почему это считалось возможным? Дело в том, что аэродром в Сочи является сложным по определению.
Я застал еще времена, когда заход на посадку на этот аэродром производился со стороны гор. Однако после целого ряда столкновений самолетов с этими горами такие заходы были отменены, и уже многие десятилетия в Сочи самолеты взлетают только на море и садятся только с моря. Никаких гор – по сути, теперь самолеты там работают с одним посадочным и взлетным курсом. Но взлет с этого аэродрома все же имеет важные особенности и в силу них сложен.
На любом приморском аэродроме существует нюансы, которые летчикам необходимо учитывать. Там высок риск потери пространственной ориентировки, а это та причина, по которой за сто лет существования гражданской авиации во всем произошло очень много авиакатастроф. Конечно, такое случается не только в приморских аэропортах, но в том числе и там, и тому есть причина.
Надо сказать, что авиакатастрофы такого сорта в Сочи уже были. В 1967 году упал в море самолет Ил-18 со ста пассажирами – в той же самой точке, где и упал в декабре 2016 года Ту-154. Происходили и другие катастрофы: уже в наше время армянский Airbus с большим количеством людей на борту тоже упал в море в той же самой точке. Это, правда, случилось не на взлете, а при заходе на посадку, но в тот момент, когда самолет выполнял уход на второй круг – а это, по сути, те же действия, что выполняются при взлете.
Хочу напомнить, о чем я говорил еще в день катастрофы Ту-154 под Сочи, основываясь на собственном опыте. Я вспомнил, что когда прилетел в Сочи из Казахстана на Ил-18, на взлете с сочинского я поймал себя на том, что мозг мой бастует. Взлет производился в два часа ночи: была отличная погода, гладкое море, безоблачное небо – и вдруг я поймал себя на том, что звезды вижу и вверху, и внизу. Ровно такие же звезды. Вот это и есть ловушка приморских аэропортов, эти иллюзии и могут привести к катастрофе.
В такой ситуации есть только один выход – пилотировать самолет строго по приборам, абсолютно исключая опору на какие-то визуальные составляющие, будь то горизонт, звезды или что бы то ни было еще. Только пилотирование по приборам дает возможность вести полет при существовании иллюзий. Зная это, я, когда случилась катастрофа с Ту-154, одним из первых высказал такую версию: что командир корабля по каким-то причинам не смог перейти на приборное пилотирование и поддался иллюзиям.
Сейчас, насколько я понимаю, расследование показывает, что это вполне могло произойти. Ведется оно грамотно, профессионально, методом исключения одной за другой версий, связанных с отказом техники и другими сходными ЧП. На настоящий момент благодаря расшифровке «черных ящиков» создана 3D-модель полета, которая показывает реальный ход событий. И модель показывает, что в течение 10 секунд после того, как самолет набрал высоту в 250 метров, он двигался вниз, оставаясь под управлением пилотов.
То есть, запись свидетельствует, что рули высоты были направлены вниз, и самолет, вместо того, чтобы продолжать набор высоты, снижался. Снижался в пилотируемом режиме, без потери скорости (поначалу не исключали ведь, что он потерял скорость, свалился в «штопор» и так далее, но оказалось, что нет) – до удара о водную поверхность.
Надо сказать, что класс расследования показан высочайший – МАК, Международный авиационный комитет помог расшифровать и совместить записи самописцев и создать 3D-модель полета. И результат 3D-моделирования продемонстрировал, что экипажем была потеряна пространственная ориентировка; что командир корабля по каким-то причинам оказался не в состоянии полностью перейти на приборное пилотирование и абстрагироваться от иллюзий, которые возникли в его мозгу относительно положения самолета; и, вместо того, чтобы продолжать набор высоты, начал снижаться.
Записи самописцев ясно показывают, что пилот совершил ошибку. Управляемое снижение говорит о том, что он попал в иллюзию – полагал, что набирает высоту и действовал в соответствии с этим представлением. Он не соотносил свои действия с показаниями приборов, которые давали представление о реальном положении самолета, что и привело к крушению», – сказал Олег Смирнов.
Добавим, что в Минобороны версию о возможной ошибке экипажа до сих пор категорически отвергали. Об опытности и прекрасном послужном списке членов разбившегося экипажа упоминалось во всех сообщениях ведомства на эту тему. Более того, как отмечает газета, во время прощания с командиром экипажа майором Волковым главнокомандующий воздушно-космическими силами РФ Виктор Бондарев подчеркнул, что подготовка того «соответствовала всем требованиям, которые предъявляются нашими законами к выполнению полетного задания».