28 марта 2024, четверг, 20:58
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

Смута как дело рук Грозного

Н.В. Неврев. Опричники. Иван Грозный готовится зарезать боярина И. П. Фёдорова.
Н.В. Неврев. Опричники. Иван Грозный готовится зарезать боярина И. П. Фёдорова.

В Орле поставлен первый в России памятник Ивану Грозному. Это стало причиной многих споров о личности Ивана IV и его роли в русской истории. В СМИ и социальных сетях развернулись дискуссии на тему.

Историк, доктор исторических наук Иван Курилла на своей странице в социальной сети Facebook в связи с этими спорами пишет:

«…вот же интересно: любой спор легко переводится в дихотомию "либералы – государственники". То есть, государственникам почему-то положено защищать Ивана Грозного, а те, кто его ругают – исключительно либералы. (Так, во всяком случае, в комментах получается).

Либералам, конечно, Грозного совсем странно было бы защищать, но, господа государственники, перечитайте, что ли, Карамзина (уж на что первейший государственник), задумайтесь, почему в Российской империи Грозному памятников не ставили, – нет тут этой линии, и не "государственник" Грозный никакой, – вы же себя дискредитируете, ассоциируя свои идеалы с душегубством. Непонятно?

 
Памятник Тысячелетию России в новгородском детинце. Среди государственных деятелей отсутствует изображение Ивана Грозного. Фото: Aglav / commons.wikimedia.org

(Да, и заодно, чтоб два раза не вставать: "дело Мединского" тоже не про "государственников и либералов", а про науку и ее дискредитацию. Не надо вестись на перевод любого спора в единственный идейный раскол)».

Медиа-аналитик Василий Гатов, научный сотрудник Центра по изучению коммуникационного лидерства и политики Университета Южной Калифорнии, комментирует это рассуждение так:

«Это такая психологическая метонимия, встречается постоянно в российском дискурсе, о чем бы ни шла речь. Определенные взгляды на предмет заведомо переносятся на систему взглядов (например, противник гомеопатии и траволечения автоматически зачисляется в сторонники абортов, эвтаназии, "прививочники" и т.д.)»

 
Церемония открытия памятника Ивану Грозному в Орле 14 октября 2016 года. Фото пресс-службы губернатора Орловской области.

Политолог Алексей Макаркин, первый вице-президент Центра политических технологий, главный редактор «Политком.ру», отмечает:

«Стандартный аргумент сторонников Ивана Грозного (как правило, одновременно, и поклонников Сталина): а у них в Париже Варфоломеевская ночь была.

Разумеется, была. Хотя отличие заключается в том, что пока обезумевшие парижане и некоторые провинциалы резали своих соотечественников, во многих городах Франции руководящее указание не приняли к исполнению. В этом коренное отличие от тирании психопата с трудным детством, считавшего себя потомком Августа.

Главное же – невозможно представить себе современного министра культуры Франции, открывающего памятник неплохому полководцу Генриху де Гизу, причем в окружении персонажей, грезящих о возвращении Алжира. Или его британского коллегу, произносящего речь на открытии памятника Генриху VIII.»

Он также приводит собранные академиком Степаном Веселовским сведения о двух жертвах Грозного, что позволяет отчасти представить себе личность Ивана  IV.

«Академик С.Б. Веселовский о двух жертвах Ивана Грозного:

"Обвинение в «великих» или просто в «изменных» делах настолько трафаретно и неопределенно, что ровно ничего не говорит; приходится в различных источниках собирать отрывочные, неясные и случайные указания, чтобы найти какой-нибудь смысл в этом кровавом сумбуре.

Александр Борисович Горбатого [Суздальский] по своему происхождению, родственным связям и служебной карьере принадлежал к самой верхушке боярства и царской родне.

Александр Борисович Горбатый начал служить, когда Иван едва вышел из младенчества. В 1538 г. он был уже воеводой сторожевого полка в Коломне; после этого принимал участие почти во всех значительных походах и прославился как выдающийся воевода. В Казанском походе и при взятии Казани Александр Борисович был одним из главных военачальников. По мнению Курбского, он был «глубокого разума и искусный зело в военных вещах». После 1553 г. он не принимал участия в походах и большей частью оставался в Москве. Боярство он получил в 1544 г., но ни до этого, ни позже не принимал участия в борьбе боярских партий в годы малолетства Ивана.

Александр Борисович по своим брачным связям был в свойстве с рядом представителей боярства и в двойном свойстве с царем Иваном. (…) Одновременно с кн. Александром Горбатовым был казнен его единственный сын Петр. По словам Курбского, Петр был «в первом цвете возраста, аки в седминадесяти летех». Это показание Курбского подтверждается тем, что Петр упоминается в разрядах в полоцком походе 1563 г. как рында у царя, а известно, что юноша, достигший пятнадцати лет, считался «поспевшим в службу», и в рындах обыкновенно начинала служит молодежь знатных родов.

Едва ли можно оспаривать, что не участие в «великой измене» отца привело юношу кн. Петра на плаху. По тогдашним понятиям об устроении душ предков в загробной жизни, культ предков был священным долгом старшего представителя рода из числа живущих. Поэтому пресечение рода считалось само по себе большим бедствием. Курбский не раз с большим негодованием говорит, что Иван уничтожал иногда людей «всеродне», т. е. с женами и ни в чем не повинными малолетними детьми. Говоря так, Курбский имел в виду не простую жестокость царя, а указанные представления самого Ивана и его современников относительно культа предков и осуждал подобные действия Ивана как квалифицированный терроризм.

Со смертью единственного сына душа кн. Александра оставалась без поминания, а культ всех его предков – без обслуживания. Это должно было произвести соответствующее впечатление на всех возможных и будущих «изменников». Но поскольку Иван был в двукратном свойстве лично с кн. Александром, он счел обязанностью истинного христианина отдать последний долг своему родственнику, оставшемуся без потомства, и послал 12 февраля по его душе в Троицкий монастырь 200 руб. Это не портило эффекта казни, так как об этом добром поступке царя было известно только троицким монахам".»

Политолог Кирилл Рогов также высказал мнение по поводу Ивана IV, оспорив достоверность ныне популяризируемого его образа:

«Про Ивана Грозного.

Тут все очень просто и очень поучительно. В мифологии русского консерватизма (на самом деле это псевдо-консерватизм, это другое) есть негативный миф русской истории – "смута" – и позитивный миф – жесткий царь-централизатор, который пусть жестоко, но искореняет смуту и отводит от России эту главную беду. Ну, и Иван Грозный – это как бы экстремальный, но тем и самый главный образец актора позитивного мифа.

На самом-то деле все было наоборот. Смута – историческая смута начала XVII века – была непосредственным следствием правления Иоанна. И дело не только в том, что он своими руками подвинул царство к династическому кризису. Кризис возник не из этого. Кризис возник из того, что царь совершенно уничтожил предыдущую политическую традицию, политическую элиту, вывел подонков в тузы, разрушил ткань политической преемственности. Если существует эта ткань и эта преемственность, то династия и царство могут выстоять даже с малолетним наследником-эпилептиком. Если их нет, то никак не может.

Смута – прямое дело рук Ивана Грозного. И это один из главных, фундаментальных фактов всей русской истории. И пока принято считать наоборот, она будет продолжаться.»

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.