29 марта 2024, пятница, 14:55
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

01 сентября 2014, 05:45

Бывает и так: производство вниз, а цены - вверх

Схема: myshared.ru
Схема: myshared.ru

Если отвлечься от политических событий на Украине и связанных с ними трудностей, вроде разного рода санкций и контр-санкций, то текущее состояние российской экономики почти полностью описывается термином «стагфляция»: отсутствие экономического роста при одновременном росте цен. Сейчас это состояние экономики хорошо известно – впервые оно появилось в период 1973-1982 год, когда после резкого скачка нефтяных цен производственный сектор индустриально развитых стран пришел в депрессивное состояние. Тогда тоже постоянно росли цены, причем не только на нефть и нефтепродукты, но и на все остальные товары, а выпуск продукции или топтался на месте, или стремительно падал вниз.

Но в 1973-1982 годах само явление стагфляции было совершенно новым феноменом, до этого экономической науке и практике не известным. Не известным, потому что раньше, когда в экономике происходили кризисы, цены всегда падали, а когда начинался экономический подъем, цены, наоборот, начинали расти. Теперь же все стало по-другому – производство сокращалось, а цены все равно продолжали расти, или оставаться на достаточно высоком уровне.

Почему возник такой феномен, существует две точки зрения, причем они не являются взаимоисключающими. Первая, более или менее хорошо известная, состоит в том, что нефтедобывающие страны, в ответ на поведение западноевропейских стран и США в ходе войны Судного дня, ввели эмбарго на поставки нефти в эти страны и, создав искусственный дефицит, заставили нефтяные цены резко вырасти. После этого импульса рост цен стал распространяться по всем производственным цепочкам и, поскольку в индустриальных странах они очень длинные, их рост продолжался очень долго, создавая постоянный инфляционный фон.

Вторая точка зрения заключается в том что, хотя, нефтяное эмбарго и сыграло свою роль в скачке цен, однако оно явилось своего рода реакций на уже сложившиеся дисбалансы в индустриально развитых странах Запада. Одним из таких дисбалансов был почти неограниченный рост потребления жидких углеводородов, особенно за счет постоянного увеличения автомобильного парка, при достаточно ограниченных ресурсах их добычи. А вторым дисбалансом – накопление в мировой экономике избыточного количества долларов, которые эмитировала Федеральная резервная система США, чтобы покрыть дефицит государственного бюджета Америки. Причем этот дефицит постоянно увеличивался, по образному выражению А. Байера, за счет двух войн, которые тогда вел Президент США Линдон Б. Джонсон – война с бедностью в Америке и война с коммунистами во Вьетнаме.

Поскольку долларовая эмиссия длительное время не приводила к росту нефтяных цен (они контролировались знаменитым нефтяным картелем, носившим название «семь сестер»), то их рост неминуемо должен был приобрести взрывной характер, как только размер долларовых накоплений в мировом хозяйстве достигнет критической отметки. Поэтому, как только это произошло, реакция не заставила себя ждать. И нефтяное эмбарго сыграло только роль спускового крючка.

Позже, когда феномен стагфляции был изучен на большом количестве прикладного материала, стало ясно, что денежная эмиссия, не приводящая к росту производства, рано или поздно приведет к появлению т.н. мыльных пузырей, то есть искусственному росту цен на любые активы; и, после того, как эти пузыри хорошо надуются, они обязательно лопнут. И из этого был сделан вывод, что любая попытка искусственным путем вызвать экономический рост, когда для него нет объективных предпосылок, приводит только к появлению череды микро-кризисов на всех основных рынках: товарном, фондовом и недвижимости.

Теоретический вывод был подкреплен практическими инструкциями – в ходе депрессии монетарные органы власти должны проводить ограничительную денежную политику, давая возможность ценовому механизму самостоятельно установить новые стоимостные пропорции в экономике; и, после того, как эти пропорции будут установлены, станет ясно, какие отрасли имеют право на жизнь, а какие должны быть ликвидированы. И уже после ликвидации выбракованных отраслей и начнется экономический рост.

Правда, в этих инструкциях было сделано несколько исключений. Во-первых, во время кризиса, когда инвесторы, поддавшись панике, начинают срочно выводить свои капиталы из реальных активов, резко увеличивается спрос на деньги. Поэтому, чтобы не допустить массовых банкротств банков и бирж, через которые капиталы выводятся, центральным банкам приходиться резко расширять денежную эмиссию, снабжая их дополнительными ликвидными средствами.

Во-вторых, если падение производства все-таки достигает значимых величин, Правительствам стран, пострадавших от кризиса, все равно приходиться проводить политику стимулирования экономического роста, чтобы хотя бы довести выпуск и занятость до докризисного уровня.

И, в-третьих, если экономический рост все же начинается, его приходиться подкреплять дополнительной эмиссией денежных капиталов, потому что иногда на их старых запасах новый подъем долго не продержится.

Этот экскурс в историю и теорию феномена стагфляции необходим потому, что сейчас и мировая, и российская экономика вползают в состояние застойной депрессии. Если еще в 2011 году была иллюзия, что после окончания восстановительного роста мировая экономика плавно перейдет в состояние подъема, то после череды долговых кризисов она окончательно испарилась. Мирового экономического роста не будет, и это вполне объективный вывод из сложившейся ситуации.

Однако плохие перспективы мировой экономики вовсе не означает стагнации отдельных локальных экономик. Так, в Китае, несмотря ни на что, сохраняются высокие темпы роста, а в Индии, которая еще недавно находилась в серьезном кризисе, экономические показатели значительно улучшаются. То есть где-то политика стимулированного роста приносит свои плоды, и поэтому у многих Правительств может появиться соблазн повторить их успех. И российское Правительство не является здесь исключением.

Оно тоже хочет заняться стимулированием роста, потому что российская промышленность и транспорт стагнируют практически около года, и высока вероятность, что эта стагнация будет длиться и дальше. Поэтому велико желание включить дополнительные стимулы, чтобы взбодрить российское хозяйство, и основным таким стимулом является, конечно, увеличение государственного спроса.

То, что государственный спрос помогает выводить хозяйство из депрессивного состояния – хорошо известно. Правда, депрессия депрессии рознь. Одно дело, когда речь идет о т.н. «Великой Депрессии» 1929-1933 годов, когда после падения производства в течение одного года чуть ли не два раза, экономика находилась в таком «упадочном» состоянии еще несколько лет. И совсем другое дело современное состояние, когда сразу же после кризиса Правительства и центральные банки ведущих в экономическом отношении стран сразу же принимают меры по преодолению последствий кризиса и, буквально через год-полтора производство восстанавливается почти до докризисного уровня.

Поэтому прямой аналогии между этими двумя видами депрессий быть не может. Если в первом случае производство стагнирует на очень низком уровне, сопровождаясь с массовой безработицей, то во втором случае стагнация происходит на достаточно высоком, почти докризисном, уровне производства и занятости. И в этом смысле никаких серьезных проблем она никому не создает.

Тем не менее, кое-какие трудности все же есть. Дело в том, что достигнув потолка производства и занятости, хозяйственный организм, увы, продолжает жить только на тех же инъекциях, на которых он смог выйти из кризисного состояния. Владельцы частных капиталов по-прежнему боятся инвестировать их в реальные активы, и предпочитают сидеть на «подушке ликвидности», чем вкладывать капиталы в производство. Поэтому государство, если оно не хочет повторения кризиса, должно постоянно подпитывать хозяйственный организм, и государственный спрос здесь является одним из основных инструментов этой подпитки.

Однако продолжение стимулированного роста, как мы писали об этом выше, может повлечь за собой неприятные последствия в виде инфляции. Если факторы производства загружены почти полностью, то расширение спроса может повлечь за собой не увеличение выпуска продукции, а рост цен. Собственно говоря, именно этого и опасается Центральный банк и Министерство финансов, когда повышают процентные ставки и не хотят тратить средства фонда национального благосостояния на финансирование инвестиционных проектов.

И их позиция тем более обоснована, что эти проекты – инфраструктурного характера, то есть не создают новых производственных мощностей. Они могут улучшить логистику, повысить скорость и снизить себестоимость доставки грузов и пассажиров, но дополнительного выпуска продукции они не дадут. Максимум, чего от них можно ожидать – это поддержание загрузки уже существующих мощностей.

Но ведь так получается, что для дальнейшего экономического роста России необходимы вложения в инфраструктуру, пропускная способность которой далека от идеальной. Поэтому органам экономического управления придется проявить достаточно большую изворотливость, чтобы профинансировать инфраструктурные проекты, не создавая при этом избыточного спроса и, соответственно, не ускоряя инфляцию. Причем их возможности будут серьезно ограничены одним внешним обстоятельством – необходимостью оказывать финансовую поддержку банкам и компаниям, которые вследствие санкций лишились возможности рефинансировать свои долговые обязательства.

И если правительство не сможет найти выхода из этой ситуации, стагфляция нам обеспечена. Не такая сильная, конечно, как в 1973-1982 годах, но ничуть не менее опасная.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.