28 марта 2024, четверг, 20:56
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

Миф и Логос эффективной политики

Считается, что миф – это свидетельство об исчезнувших ритуалах или способах мышления. Однако сам миф не следует относить к прошедшему времени. Миф возникает, то есть становится собственно мифом не в седой древности, а непосредственно на глазах наблюдателя. Именно свежий критический разум замечает несоответствие тех или иных представлений современному уровню знаний и объявляет о переносе этих представлений из области реального в область мифологии. В этот момент, когда рождается миф, надо бы забыть про оставшиеся в прошлом причины и предпосылки, и начать срочно искать тот новый фактор, который и превратил какой-то сегмент реальности в миф.

Один из самых перспективных для изучения мифов нашего времени – это миф о значимости политических институций.

Российская социально-политическая практика последних месяцев способствовала, на мой взгляд, стремительному устареванию прежних, возникших на излете Средневековья представлений о политических механизмах и политическом инструментарии.

Невидимые миру реформы

Прошедшее 2 октября заседание фонда "Либеральная миссия" было посвящено обсуждению вопроса, почему уличный протест не сподвиг прогрессивную часть элит к принятию новой повестки, включающей требование постепенной, но реальной демократизации политической жизни, а также сформулированные под брендом медведевской "модернизации" и в "Стратегии-2020" программные элементы. Начавшиеся в декабре 2011 года политические реформы очевидно были гораздо радикальнее задач, поставленных медведевской "модернизацией". Но участники заседания не обратили внимания на это обстоятельство. Почему? Потому что эти реформы были обречены на забвение. С одной стороны, они были, с другой их как бы не было. Внезапно выяснилось, что даже такие значительные новации в государственно-правовой модели, о которых за день до их объявления никто не мечтал, ничего не меняют. Верно и обратное:

мощными политическими факторами оказались события не институционального, а очень индивидуального характера, из которых крайне сложно выделить формальную составляющую.

Достаточно напомнить, с какими сложностями столкнулись год назад политологи, публицисты и сетевые аналитики, пытаясь объяснить, как и почему предсказанная заранее едва ли не всеми передача Медведевым власти Путину вдруг разнесла в клочки социальную апатию и в итоге вывела людей на улицы. Точно так же потом многие хотели, да так и не смогли объяснить резонанс дела Pussy Riot, беспрецедентный не только для РФ, но и, пожалуй, для всей послевоенной истории страны. Решающими факторами оказались не демократические изменения законодательства о выборах и выборной практики, не упрощенная регистрация партий, не допуск несистемной оппозиции на телевидение, а совсем другие вещи: слеза Путина, мат в Твиттере Медведева, пена на губах Кургиняна, отражательные свойства полированной крышки стола в Патриаршей резиденции в Чистом переулке, словечко "кощунницы", так же быстро прижившееся на телевидении, как и Света из Иваново, полет со стерхами, похищение Развозжаева и другие подобные вещи. Любой из поживших в советское время "россиян" кожей чувствует, что важно именно это, а законы вторичны, и что одна слезинка Путина весит больше всех официальных институций. Это не метафора. На том же заседании "Либеральной миссии" Дмитрий Орешкин отметил, что заявленная А. Дугиным еще в 2002 году партия "Евразийский Союз" так и не состоялась, "но дело ее живет и побеждает – по крайней мере, в кабинетах так называемого «силового крыла» путинских элит". Для контраста напомню, что существующие в России парламентские партии обычно упрекают в полном отсутствии какого-либо реального политического потенциала. При этом эта ситуация, видимо, свидетельствует не столько о диктате исполнительной власти, сколько о неспособности самой законодательной власти в России обеспечить свою самостоятельность. Неоднократно высказывались опасения, что смена лидера в России не приведет ни к чему, кроме появления в ближайшем будущем "нового Путина" (см. напр. В. Пастухов. «Герои в толпе»).

Утерянный рецепт

Постоянно и навязчиво ставится вопрос: имеем мы дело с институциональным пороком самой системы или же с недостатками "обслуживающего персонала"? Рецептура плоха или нет нормального повара? Второй вариант кажется, на первый взгляд, более убедительным. Ситуация выглядит так, будто мы просто не умеем пользоваться демократическими механизмами.

Однако же связь между нормальным функционированием западной демократии и "правильным" использованием ее механизмов оказывается вовсе не безусловной. Даже официальное (не говоря уже о неофициальном) ограничение в правах части населения не мешает западным демократиям сохранять свою демократическую сущность. Можно вспомнить ироничное отношение современных западников к главному доводу советского антиамериканизма "а у вас негров угнетают", более того – даже система апартеида не мешает иной стране считаться свободной, как не мешало рабовладение существованию полисной демократии в Древней Греции. Похоже, стандарты западной демократии обеспечиваются не демократическими институтами, а чем-то еще. Точнее, сами демократические институты стали оформлением этого "чего-то еще"! Так похоронный ритуал служит оформлением смерти, а не ее причиной.

Шапка Мономаха. Фото: museum.ru

Рецепта демократии не существует, есть только традиция. Первоначальный импульс этой традиции затерялся где-то в европейском средневековье, и она пока еще существует только за счет механизмов социально-культурной диффузии, хорошо известных этнологам и археологам. Однако эти вещи, понятные интуитивно, почему-то мало интересуют политологию, которая целиком ориентирована на классическую, т.е. западную модель. Факты, не укладывающиеся в эту модель, уже давно упоминаются в общественных дискуссиях, но пока еще не отрефлексированы даже на уровне общественной мысли, которая видит в них не предмет исследования или повод для него, а лишь возможность с удовлетворением констатировать ущербность старой и чужой модели. К изменившемуся мифу нужен новый логос. Между тем кризис Вестфальской системы, размывание принципа государственного суверенитета, вызванное глобализацией ослабление роли национальной идентичности и гражданства, а также последовавшее за полным раскрепощением личности создание тоталитарных методов контроля за обеспечением разветвленной системы личных прав и свобод – все это резко снизило значимость представительных форм власти.

 

Принцип делегирования гражданином его политической воли уже не работает, а эффективность политики совершенно не зависит от того, что принято называть политическими институтами.

Это сильно напоминает ситуацию в Римской империи к концу II века н.э., когда сенат и прочие законодательные собрания полисного типа еще существуют, но уже не играют никакой роли, а римское гражданство полностью утрачивает свою престижность. Действуют совсем другие связи, хотя государственный механизм остается пока прежним. С этой точки зрения Новое Средневековье, предсказанное еще Бердяевым, не за горами. А то, что предсказаниям Бердяева и Шпенглера уже около ста лет – так ведь sub specie aeternitatis это не срок. Для нашей эпохи свой 476 год еще не наступил. Но он может наступить в любой момент.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.