28 марта 2024, четверг, 15:51
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

25 марта 2009, 09:41

Страсти по ЕГЭ

Летом 2008 года в ответ на запрос ЕГЭ «Яндекс» выдавал 7 миллионов страниц, в марте 2009 года их число увеличилось до 10 миллионов. Проблемы образования в общественном дискурсе сегодня в значительной степени (оправданно или не вполне) сконцентрировались именно в этой точке: нужен ли ЕГЭ, что он дает, решает ли он проблемы современного российского образования или только обостряет их1. На первый взгляд, этот вопрос достаточно локален: как лучше проводить выпускные и вступительные экзамены: по старой системе, когда школьники сдают экзамены дважды, или по новой, когда баллы, набранные во время выпускных испытаний (ЕГЭ) засчитываются при поступлении в вуз. Но если анализировать СМИ, читать интернет-дневники, создается впечатление, что страсти по ЕГЭ кипят даже сильнее, чем по поводу экономического кризиса, и в социальной сфере нет более больного места, чем это.

В связи с ЕГЭ создан портал с экспрессивным названием «Спасем российскую школу»2, на котором заявлено существование коалиции «НЕТ ЕГЭ!», и каждый желающий может вступить в эту коалицию. Против ЕГЭ резко выступает спикер Госдумы, председатель партии «Справедливая Россия» Сергей Миронов, по мнению которого «Единый госэкзамен - это инструмент коррупции среднего и высшего образования сверху донизу»3. Более того, «Миронов уверен, что безответственные эксперименты над образовательной системой могут закончиться ее окончательной деградацией и развалом»4. Какой же силой должен обладать способ аттестации знаний, чтобы быть в состоянии разрушить всю систему образования? Летом 2008 года группа родителей выпускников даже пыталась подать иск в Конституционный суд на предмет проверки того, насколько Единый госэкзамен соответствует российской Конституции.5 Много ли мы помним проявлений такой социальной активности в последние годы?

Но и это еще не все. Прошлым летом, когда стали известны результаты ЕГЭ, страницы печати запестрели заголовками такого рода: «ЕГЭ довел девочку до самоубийства»6, «ЕГЭ довел отличницу до самоубийства»7, «ЕГЭ убивает школьников»8. Правда, вскоре выяснилось, что покончила с собой после неудачного экзамена 9-классница, а в девятом классе ЕГЭ не сдают, но все равно этот трагический случай остался в общественном мнении связанным именно с пресловутым единым экзаменом.

Эта проблематика обсуждалась и в программе «Пусть говорят» Андрея Малахова, где рыдающие выпускница и ее мама говорили, что ЕГЭ разрушил жизнь девочки и всей ее семьи. Безутешная девочка рассказывала, что с первого класса мама ориентировала ее только на медаль, но из-за скромной оценки за ЕГЭ она медали лишилась, и не хочет больше жить. Мама вторила дочке, заявляя, что поставила на карту всю свою жизнь, лишь бы дочь стала медалисткой, и это обязательно случилось бы, если бы девочка сдавала экзамены в школе. Она больше не знает, как жить.9 Так что проблема ЕГЭ из образовательной сферы перешла в область экзистенциальную, жизни и смерти.

Для того чтобы разобраться, почему вокруг ЕГЭ кипят такие невероятные страсти, действительно ли он разрушает и скоро разрушит всю систему российского среднего и высшего образования, я сделала серию интервью с учителями московских школ. Поскольку разговор был весьма откровенным, я не буду называть ни своих респондентов, ни номеров школ. Мы знаем, какие неприятности обрушились на голову учительницы Натальи Мелиховой, когда она показала «Новой газете» два журнала, которые существовали в ее школе: один – обычный, где фиксируются оценки школьников, а второй - тот, где эти оценки корректируются, чтобы вытянуть выпускников на медаль10.

Практически общепринятым в нашей стране является мнение, что советское образование было лучшим в мире, оно-де пострадало от реформ (ничего трогать было не надо), а многие полагают, что именно ЕГЭ – это гвоздь в крышку гроба бывшего лучшего образования. Если отменить ЕГЭ, то еще можно что-то спасти.

Не будем возвращаться к советским временам и оценивать тогдашнюю ситуацию в области образования. Прошло 20 лет – к ней все равно не вернуться. Мы попробуем проанализировать уже существующую ситуацию и роль ЕГЭ в ее дальнейшем развитии. Время самое подходящее, поскольку именно в 2009 году ЕГЭ из стадии эксперимента перешел в форму обязательного испытания (хотя и растеряв значительную часть запланированных свойств).

Российское образование: что мы имеем?

Международное исследование образовательных достижений учащихся (PISA) проводится раз в три года. Россия принимала участие в трех из них (2000, 2003, 2006 гг.), весной 2009 года будет участвовать в этом исследовании в четвертый раз. От раза к разу география исследования расширяется: в 2000 г. было 32 страны-участницы, в 2003 – 41, а в 2006 – уже 400 тысяч участников из 57 стран мира. В России в последнем исследовании приняло участие 6154 15-летних подростков из 210 образовательных учреждений 46 регионов11, половина участников – десятиклассники средней школы. Полученные данные являются репрезентативными для России.

В ходе исследования ребятам даются письменные тесты, касающиеся математики, естественных наук, грамотности чтения, а также умения решать проблемы. При этом от подростков требуется умение логически мыслить, сопоставлять факты, делать выводы и здраво рассуждать. В тестах рассматриваются ситуации, взятые из реальной жизни.

Первое же участие россиян в PISA привело к шоку в педагогическом сообществе: по всем трем компонентам исследования наши подростки оказались в третьей десятке среди 32 стран. Тремя годами позже ситуация не улучшилась: по чтению и пониманию прочитанного Россия оказалась на 32-м месте среди 41 страны, по естественным наукам - на 24-м, а по математике на 29-м. И это при том, что наши школьники исправно занимают призовые места на олимпиадах по математике, физике и программированию, становятся чемпионами мира. Прошло еще три года, и вновь никаких позитивных сдвигов: 37-40 место по чтению, 32-36 – по математике и 33-38 по естественнонаучному знанию. А число званий и регалий на всемирных и других международных олимпиадах у ровесников тех, кто принял участие в исследовании, за это время еще прибавилось. Так что, с одной стороны, российское образование позволяет достичь блестящих результатов, с другой – знания и умения массы школьников сложно назвать даже удовлетворительными. В последние десятилетия сложилась и все более усугубляется ситуация, когда у нашего школьного образования ножницы между сильным, элитарным - и массовым образованием все больше закрепляются. Казалось бы, ЕГЭ не имеет к этому прямого отношения, но это не совсем так.

Качество современной массовой школы не удовлетворяет большинство наших соотечественников: по опросам «Левада-Центра», только четверть населения выражает свою удовлетворенность качеством современного образования, а неудовлетворенных им вдвое больше, то есть каждый второй житель страны.12 При этом 60% жителей России полагает, что для будущей карьеры ребенка важно хорошо учиться в школе. Но учат в школе сейчас хуже, чем когда современные родители сами были школьниками, – об этом заявило в 2006 году 43% участников опроса, а шестью годами раньше их было лишь 33%. Это означает, что неудовлетворенность качеством школьного образования растет.

Однако из любой неблагоприятной ситуации, тем более, затрагивающей социум в целом, всегда ищется и находится какой-то выход, так происходит и со школой. Раз массовая школа не удовлетворяет запросам, значит нужно искать не массовую, а «хорошую». И вот в городах все более явной становится тенденция: одной из важнейших для родителей забот является выбор подходящей школы. На многочисленных интернет-форумах обсуждаются достоинства и недостатки школ, гимназий и лицеев, даже конкретных учителей13. В журналах и на интернет-сайтах публикуются многочисленные рейтинги школ14, и интерес к этим рейтингам огромен. К поступлению в подходящую школу готовятся загодя: год или два многие посещают платные подготовительные курсы, которые вовсе не дают гарантии поступления. В престижную школу поступить иногда труднее, чем в престижный вуз. Но сильная школа, а потом еще репетиторы – все это в дальнейшем дает возможность стать студентом престижного же вуза и сделать карьеру. Поступление в «правильную» школу сегодня превратилось в первое нажатие кнопки на социальном лифте. Вторым нажатием станет через 11 лет собственно поступление в вуз.

Но что делать тем, кто отдал ребенка в обычную массовую школу? Такие школы стали не слишком почтительно называть «дворовыми». В значительной части случаев ребенок окажется в ситуации достаточно слабого окружения одноклассников, с которыми не слишком активно занимаются родители, в окружении детей, не имеющих ранних навыков интеллектуальной деятельности. В такой школе часто формируется негативное отношение к самому образовательному процессу и к детям, на этот процесс ориентированным, формируется культ силы, маскулинности. А на выходе из такой школы значительная часть детей уже не может претендовать на сильный институт. Более того, в такой школе немалую часть школьников составляют те, для кого в силу разных причин школьные программы просто слишком сложны. Им тяжело, подчас просто невозможно учиться в старших классах, но деваться некуда - школа обязана их обучать и выпустить с аттестатом о среднем образовании.

Аттестат нужен практически каждому, хотя бы потому, что высшее образование у нас стало практически обязательной нормой для всех выпускников. Этого не было в советское время, тогда существовали другие «правила»: например, в позднесоветское время у родителей, имеющих высшее образование, дети шли в институты, для остальных это не было обязательным. Что мы видим теперь? Только 1% участников всероссийского опроса «Левада-Центра» полагает, что неполное среднее образование достаточно для их детей и внуков, еще 4% считает достаточным образование в размере средней школы.15 Это означает, что средняя школа сегодня – плацдарм для получения «настоящего» образования. Ее дело чему-то научить (чему, это уже зависит от амбиций родителей, школу выбирающих) и выпустить. А вот после этого речь пойдет собственно об образовании. Для 56% это итоговое образование – вуз, еще для 18% - второе высшее и аспирантура. Мы столкнулись с новым социальным феноменом, который до конца еще не осознали, – людей, стремящихся, чтобы их дети получили два высших образования или ученую степень, лишь немногим меньше, чем было в советское время ориентированных на получение их детьми высшего образования16. Но если вуз – норма для всех, то два высших - для части тех, кого раньше называли интеллигенцией, а теперь нередко – средним классом. А немалую часть остальных на выходе из школы ожидает вуз попроще, иногда частный, где вступительные экзамены номинальны. И вот здесь ЕГЭ начинает создавать проблемы.

ЕГЭ: проблемы для школы

Во время выпускных экзаменов каждая школа прилагает все усилия к тому, чтобы у ребят не было двоек. Это норма, которая практически никогда не нарушается. Даже самые слабые выпускники получают свои тройки, а с ними и аттестат, после чего учителя с облегчением с ними прощаются. На противоположном полюсе находятся ребята, которым «требуется» медаль. Если требуется, они ее, вероятно, получат. Во время экзаменов в школе учителя всегда могут им «помочь», что повсеместно и делается.

Наличие единого экзамена предполагает государственный стандарт образования, поскольку все, и сильные и слабые, сдают одни и те же тесты, которые (в идеале) оцениваются одним и тем же образом. И вот здесь возникают практически неразрешимые проблемы. Выпустить с аттестатом нужно всех, а знаний даже для минимального уровня «А» у многих нет. Что делать в такой ситуации (если не говорить о вещах содержательных, то есть уровня школьного преподавания и усвоения знаний)? Казалось бы, ответ очевиден: сделать задания ЕГЭ максимально простыми, чтобы все могли с ними справиться. Но тогда может оказаться завышен уровень и слишком высоких отметок, что создаст проблемы при организации поступления в вузы.

Своего рода выход - максимальное упрощение первой части тестов, чтобы с ними справлялись все или почти все школьники, и нормальный, достаточно сложный уровень двух остальных частей, чтобы происходило четкое дифференцирование набранных баллов. Тогда будет продолжать воспроизводиться существующая ситуация, когда ориентированная на всех без исключения детей школа обеспечивает им получения аттестата, не гарантируя знаний. А уж сами выпускники имеют возможность распорядиться этим аттестатом, передав его в вузы, на которые могут претендовать. Разброс требований велик. И это хорошо, потому что для слабых выпускников вуз фактически берет на себя ту функцию, которую не в состоянии выполнить школа: дает что-то вроде окончательного среднего образования.

Такой характер функционирования некоторых вузов четко виден на следующем примере. Преподавая много лет в частном вузе, носящим гордое имя университета, я заметила странную тенденцию: уровень подготовки студентов с каждым годом падал, а их грамотность росла. Выяснилось, что в институте начали на вполне школьном уровне преподавать русский язык. Сначала только на 1-ом курсе, потом и на втором тоже, а затем - в течение четырех лет обучения. В результате ребята, которые пришли в институт практически неграмотными (привет школьным экзаменам и школьному сочинению!) к моменту получения диплома уже научились относительно грамотно писать. Во всяком случае, слово «учусь» они писали уже не через «ю», как на первом курсе17. Но как с такими знаниями сдавать обязательный ЕГЭ по русскому языку? Если на экзамене по математике вместо логарифмов и производных можно предложить тесты на таблицу умножения, то каковы могут быть доступные для всех тесты на экзамене по русскому языку?

Речь не идет о необходимости законсервировать сложившуюся систему, когда школьное образование на выходе скрывает отсутствие у школьников требуемых программой знаний, и о ненужности повышения качества образования в школе. В необходимости последнего нет сомнений. Только пока никому не ясно, как этого достичь. А учить детей нужно уже сегодня. Причем всех детей без исключения. При существующей системе обмана и приписок у них есть возможность пойти в вуз – школу второй ступени, а что они будут делать без аттестата? Это серьезная проблема, поскольку таких ребят очень много.

В печати многократно отмечалось, что почти четверть школьников получили в 2008 году двойки по математике. Это нормально, поскольку даже в идеальной ситуации не все могут справиться со школьной программой. Хуже другое: у большинства остальных выпускников оценка была бы в пересчете не выше тройки. Менее половины из ста тестовых баллов получили 78,6% выпускников, а более 80 баллов – лишь 2,9%. То есть с программой по этому предмету плохо справляется большинство выпускников, а, значит, она является скорее номинальной, нежели реализуемой.

С такими плачевными результатами очень трудно согласиться, не хватает психологической готовности, и тогда в ней начинают обвинять ЕГЭ. Первое обвинение, наверное, в немалой степени справедливое, касается качества тестов. По поводу заданий ЕГЭ по математике опрошенные мною учителя (преимущественно из спецшкол) находят качество заданий удовлетворительным. Никто не сказал, что эти тесты хуже, чем задания на традиционных экзаменах. Только к небольшой части заданий предъявлялись претензии, да еще возражения вызвало то, что в тестах очень мало зданий по геометрии.

Вторая претензия касается того, что дети пишут ЕГЭ вне родной школы, в незнакомой обстановке, без любимых учителей. В переводе на обычный язык это означает, что ребятам некому помочь, и потому результаты будут ниже, чем в стенах родной школы. К этой же группе относятся высказывания о том, что учителя знают ребенка, его способности и возможности, если он переволновался, то они это поймут и учтут при выставлении оценки. Можно не сомневаться, в большинстве случаев, конечно, учтут. Но тогда надо ответить на вопрос: зачем нужны выпускные экзамены? Достаточно выставить в аттестат годовые отметки. А если экзамен – это оценка именно ответа, решения, то при чем тут прежние успехи?

Третья претензия – тесты всегда письменные, возможны случайные ошибки, описки. При устном ответе учитель их может «простить», а жестокая и бездушная машина ЕГЭ к этому не способна. Надо сказать, что более половины участников всероссийского опроса «Левада-Центра» (54%) полагает, что с помощью устных экзаменов можно точнее определить уровень знаний школьников, и ровно вдвое меньшее число ответивших (27%) придерживается противоположной точки зрения.18 Правда, ответ на вопрос о том, какой экзамен более честный, где появляется меньше возможностей для злоупотреблений, оказался гораздо менее очевидным, мнения сблизились. Более честным устный экзамен считают 43%, а письменный тест – 35%. Впрочем, вступительные экзамены в вузы сейчас тоже значительной частью проводят в письменной, а не в устной форме.

И, наконец, четвертое – тесты оценивают «натасканность», а не умение нестандартно мыслить. Талантливые, нестандартные дети пройти это жесткое сито имеют гораздо меньше возможностей, чем унылые зубрилы. К этому вопросу мы вернемся чуть позже. Отметим пока лишь, что письменный вступительный экзамен здесь ничем не отличается от ЕГЭ: тоже требует точности и карает ошибки, даже случайные.

В 2008 году слабые результаты были не очень страшны, поскольку ЕГЭ проводилось, как и школьные экзамены, по принципу «три пишем – два в уме». И аттестаты получили все. Но сделать систему приплюсовывания баллов постоянной государство вряд ли согласится – это означало бы фактическую легитимизацию существующей ситуации: обязательное дело школы продержать в своих стенах детей в течение 11 лет, а сверх этого минимума – еще чему-то их научить.

Казалось бы, надо радоваться тому, что ЕГЭ вскрыл «нарыв» – показал, что современная массовая российская школа учит далеко не всех и далеко не всему, что предусмотрено программой; открыл, наконец, правду, «какой бы горькой она ни была». Когда я высказывала такую точку зрения во время бесед с учителями, причем с хорошими учителями из хороших школ, то слышала в ответ примерно следующее: «Мы-то действительно учим детей, у нас и с ЕГЭ проблем нет. А что творится в дворовых школах, и так все знают. Кому нужно доказывать, что дети выходят из школы без знаний? А что с этими детьми дальше делать? Оставлять на второй год в 11-ом классе? Отправлять на улицу?» Похоже, желание как-то оздоровить атмосферу школы, где дети постоянно видят подлог, сегодня мало у кого есть - для этого нет заинтересованных субъектов. Ведь что такое, если не подлог, «нарисованные» тройки и переписанные классные журналы? Но, к сожалению, решение нравственных проблем, какими бы болезненными они ни были, привело бы к появлению проблем гораздо более серьезных.

Не случайно в Государственной Думе выдвинуто предложение отказаться от ЕГЭ на время кризиса, а точнее было бы сказать: пока на время кризиса! По мнению заместителя комитета Госдумы по образованию Виктора Шудегова это нужно сделать, поскольку в 2008 году четверть выпускников получила двойки за ЕГЭ по математике и литературе, а это 250 тысяч человек. Если такое количество ребят не получат из-за двоек за ЕГЭ аттестат в этом году, то они окажутся на улице и пополнят ряды безработных.19 Так что лучше отказаться от этого взрывоопасного ЕГЭ: получит эти четверть миллиона двоечников свои аттестаты, отнесет их в вузы и еще пять лет безработица им не страшна. А если без ЕГЭ никак не обойтись, то можно просто снять ограничения по количеству «зачетных» баллов. Такие баллы, по мнению В.Шудегова, неконституционны.20 Надо сказать, что последнее предложение достаточно мудро: те, кто хочет поступать в вузы, где нужны высокие баллы, будут готовиться, биться за знания и умение справляться с тестами, а кто в конкурсах участвовать не собирается, благополучно получат свои аттестаты: и волки сыты, и овцы целы.

Этой цели пытаются добиться и в Москве, где результаты ЕГЭ не сильно отличаются от общероссийских. На заседании столичного правительства в ходе рассмотрения городской целевой программы «Столичное образование - 5» на 2009-2011 годы глава Департамента образования Москвы Ольга Ларионова сделала заявление по поводу корректности ЕГЭ как инструмента оценки знаний выпускников: «ЕГЭ не должен быть единственной формой оценки успешности наших выпускников. Мы должны смотреть на так называемое портфолио ребенка, то есть просматривать то, как он учился все время пребывания в школе с первого класса… Механическая оценка знаний не всегда хороша»21. Понятно, что этот «гуманный» подход фактически дезавуирует ЕГЭ с его однозначностью оценок.

Не очень любит массовая школа ЕГЭ еще и потому, что в доЕГЭшную эру делом массовой школы было чему-то научить и выпустить учеников. Все прекрасно знали, что школьные и вузовские требования очень сильно расходятся, и для подготовки в вуз требуется репетиторство, предпочтительно преподавателями того же вуза. От школы (в очередной раз повторю, массовой городской школы) давно уже перестали требовать, чтобы полученных ее выпускниками знаний было достаточно для поступления в престижный вуз. А теперь через ЕГЭ, как замечательно сформулировала одна из учительниц, «вуз приблизился к школе, задышал нам в лицо». Это означает, что родители стали гораздо большего требовать от школы: чтобы она выпускала ребят с хорошими отметками, позволяющими им поступить в институт, где есть конкурс.

ЕГЭ: проблемы для вуза

Школы борются за сильных детей, поскольку хорошие выпускники создают для них имидж. Это особенно важно в современной ситуации, когда по демографическим причинам число детей невелико. По тем же причинам за сильных абитуриентов борются вузы, особенно сильные, престижные. Чем выше конкурс, чем больше желающих и строже отбор, тем лучше. Но наличие конкурса, когда принимают не всех, у нас неизбежно приводит к появлению коррупционной составляющей.

Наши сограждане знают, что поступление в вуз требует денег, они к этому привыкли, это превратилось в своего рода норму. Это очень четко характеризуют ответы россиян на вопрос «Левада-Центра»: что сейчас более всего необходимо для поступления в высшее учебное заведение? Ответ «Знания» дали только 17% участников опроса, еще меньшее число ответов пришлось на «Связи» - 13%, а 2/3 (67%) выбрали вариант ответа «Деньги». Если же просуммировать ответы «Связи» и «Деньги», то мы получим 80%, то есть 4/5 россиян не связывают возможность поступить в вуз со знаниями абитуриентов или, в лучшем случае, только со знаниями. Если это частный (неконкурентный) вуз или платное отделение не слишком престижного госвуза, то выбор ответа «Деньги» понятен: заплатил и учись, либо – заплатил, позанимался на подготовительных курсах или с репетиторами, и ты студент. Но такой ответ выбирали и родители студентов бюджетных отделений.

Сложилась определенная система, когда всем было более или менее ясно, что надо делать и как себя вести. Эта система работала, хотя вызывала и вызывает всеобщее возмущение: мы негодуем, но участвуем в коррупционных отношениях. При этом мы упускаем из виду важное обстоятельство: традиционно принято было считать, что в институт идут мотивированные молодые люди, рвущиеся к знаниям вообще и к получению конкретной специальности в частности. И инициация жесткими, а иногда жестокими вступительными экзаменами – это проверка на соответствие этим требованиям. Не будем обсуждать, существовала ли когда-либо такая ситуация в реальности, но сейчас она точно отсутствует. Как известно, около 70% выпускников вузов не работают по специальности, об этом говорят разные исследования и оценки22.

Более того, в большинстве случаев вуз выбирают не для получения конкретной специальности как обязательного будущего места работы. В ситуации всеобщей ориентации на получение высшего образования этого и не может быть, при выборе вуза и факультета действуют совсем другие факторы, требующие отдельного обсуждения. Поэтому прием в вузы (за некоторыми исключениями, разумеется) представляет набор в него людей, которые по своему уровню знаний в принципе способны здесь учиться. Не больше, но и не меньше.

И вот здесь ЕГЭ опять оказывается крайним, поскольку он ломает сложившуюся систему, приемлемую для многих субъектов взаимодействия при наборе студентов в вузы. Для частных вузов, которым в связи с сокращением из-за «демографической дыры» числа выпускников и так не хватает студентов, а в связи с экономическим кризисом и снижением финансовой состоятельности людей, их будет не хватать еще больше, ЕГЭ с его двойками может стать настоящей угрозой. Для государственных вузов главная проблема – всем понятная опасность снижения запроса на услуги репетиторов. Нужно искать какие-то другие способы получения доходов, а родителям выпускников надо будет быстро сориентироваться в новой, непривычной ситуации.

Если верить родителям старшеклассников, то поиск в этом направлении уже идет. В частности, с помощью вузовских олимпиад, победители которых имеют право на поступление. Приведу два примера такого рода деятельности, размещенных на семейном сайте: «Была моя дочь давеча на олимпиаде в одном заштатном вузике. Потрясло то, что к некоторым абитуриентам подсаживались тетеньки-экзаменаторы и писали с ними работы в соавторстве! Вот мне подумалось, если в таких местах поступление куплено, то что же творится в приличных?» и ««У меня сын писал олимпиаду в МИИТе в свое время. Та же самая картина: преподаватель решал и относил девушке на последней парте, а остальная аудитория злобно скрипела зубами и молчала. Бедные ребята!»23 (разумеется, мы не можем ничего утверждать о конкретной достоверности приведенных свидетельств, но бытующие представления они заведомо отражают).

Очевидно, что проблему коррупции ЕГЭ полностью решить не в состоянии, но переход на единый экзамен – шаг в этом направлении. Однако при крайне низких официальных доходах преподавателей вузов, многие из них просто вынуждены жить за счет репетиторства и «помощи» студентам в процессе поступления, а в дальнейшем и обучения. Перенос акцента со вступительных экзаменов в вуз на школу (ЕГЭ) создает при этом много проблем. Оппоненты сразу возразят, что и к ЕГЭ надо готовить, что репетиторство при этом не исчезнет. Это так, но теперь им смогут столь же успешно заниматься не только вузовские преподаватели, но и школьные учителя, а это неизбежно приведет к снижению цен на подготовительные услуги. Дело в том, что в каждом вузе на экзаменах была своя «фишка», которую нужно было знать для поступления. ЕГЭ принципиально единообразен, так что готовить может любой, кто в состоянии это сделать. В том числе и хороший школьный учитель. Но, разумеется, университетское лобби победить не так уж просто, поэтому наиболее престижные вузы (где самые дорогие преподаватели-репетиторы) каждый год добиваются права проводить свои дополнительные экзамены, и так, вероятно, останется и впредь.

Но, может быть, самым престижным вузам требуется какие-то необыкновенно выдающиеся абитуриенты, которым и 100 баллов за ЕГЭ мало, чтобы быть в состоянии учиться24? Приведу пример, это опровергающий. Один из наиболее уважаемых и наименее коррупционных столичных вузов, «Высшая школа экономики», начал прием студентов по результатам ЕГЭ в первые годы его существования. А потом ВШЭ сравнила академические успехи ЕГЭ-шников и поступивших традиционным образом студентов. Оказалось, что практически все студенты, поступившие по ЕГЭ, оказались в верхней трети рейтинга студентов, то есть в среднем учатся лучше своих однокурсников, единого экзамена не сдававших. Так что набор студентов с помощью ЕГЭ вряд ли так уж опасен для хороших вузов. А вот для хороших школьников из глубинки он, несомненно, предпочтителен, поскольку к ЕГЭ при должной мотивации и достаточном трудолюбии можно готовиться самостоятельно. Во всяком случае, это проще, чем готовиться к традиционным экзаменам, где кроме собственно знаний часто нужны представления о специфике требований в данном конкретном вузе.

Заключение

У российских педагогов есть мрачная шутка: "Наше образование – лучшее в мире, только в остальных странах об этом не знают"25. Результаты международного исследования знаний и умений 15-летних подростков PISA и не позволяют остальным странам об этом узнать. Конечно, можно усомниться в результатах PISA, так же как российская общественность отвергает объективность той картины, которую рисует ЕГЭ, например, по математике. Но каким-то странным образом две «лживые» картинки совмещаются в одну. Как отмечал Виктор Болотов, экс-руководитель Федеральной службы по надзору в сфере образования: «Результаты PISA хорошо соотносятся с баллами Единых Государственных Экзаменов». Удивительным образом, не справляется с заданиями ЕГЭ и тестами PISA примерно равный процесс школьников.26 Это позволяет предположить, что действительно около четверти школьников даже на минимальном уровне не осваивает предмет, а большинству это удается в довольно слабой степени.

Если с этим согласиться, то нужно принципиально менять современную российскую школу. Причем не по мелочам (сколько часов нужно отдать какому-то предмету), а на очень высоком концептуальном уровне. Но у нас нет концепции школы: чему, как и для чего она должна учить. А без этой концепции сделать ничего нельзя: можно заниматься только латанием дыр.

Создание новой концепции образования требует заинтересованности и участия не только государства, но и самых широких слоев общества: педагогического сообщества, родителей, науки и пр. Иначе это будет «бумажная архитектура», которую не воспримет школа, и status quo после небольших встрясок и потрясений постепенно восстановится. Образование – институт консервативный и инерционный, серьезные изменения в нем возможны только в том случае, если на них есть реальный и настоятельный запрос.

Сегодня этого запроса, в общем, нет. Несмотря на ритуальные ламентации на коррупцию в сфере образования, на неудовлетворенность качеством школы, зарплатой учителей и пр., существующая система функционирует, и законы, по которым это движение происходит, известны всем участникам процесса. Появление ЕГЭ оказывается здесь скорее опасным: он показывает проблемы, но их не решает, потому что организации и содержания образовательного процесса не касается.

Одна из наиболее ясных и очевидных проблем при этом: как сделать, чтобы не было двоек, и выпускники-недоучки шли намеченным курсом, то есть в институт для достижения приемлемой для дальнейшей жизни и работы социализации, а не оказались на улице в числе безработных. Как не погубить частные вузы, которым с каждым годом будет все больше не хватать студентов: ведь преподавателям этих вузов надо жить и кормить семью? За счет чего будут жить со своими мизерными зарплатами преподаватели государственных вузов, если снизится запрос на репетиторство и оказание «помощи» во время приемной кампании в вузах?

Вопросов много, а ответов на них не видно. Прежде всего, именно поэтому, а не из-за недочетов самих экзаменационных тестов или организации экзаменов, ЕГЭ вызывает столько протестов и общественного возмущения. Ведь еще в древние времена убивали гонцов с дурными вестями, а от ЕГЭ чего-то социально позитивного ждать трудно. Вопрос в том, что полноценного перехода на ЕГЭ, скорее всего, не произойдет, хотя и совсем отказаться от него теперь уже сложно. Будут идти те же процессы, что и сейчас: вузы продолжат борьбу за право принимать студентов на основе дополнительных испытаний, то есть традиционных вступительных экзаменов, будет введен учет прежней успеваемости («портфолио») и пр. для итоговой аттестации, и работать будет смешанный вариант, включающий и старую систему выпуска-набора, и новую.

А чтобы не завершать на грустной ноте, анекдот о ЕГЭ: «Объявление: Выпускников, не сумевших сдать ЕГЭ, приглашаем сдать ЭКГ, ФКГ, ЭЭГ и т.д. Приём будет производиться медицинской комиссией oкружного вoеннoгo кoмиссaриaта".



1 Активное участие в этом обсуждении приняло и «Полит.ру»: см., например, Открытый семинар "Полит.ру" «ЕГЭ: от идеологии к технологии», «ЕГЭ: за и против» - что думают директора школ и учителя Пермского края. Репортаж о семинаре ГУ – ВШЭ в Перми», «ЕГЭ: индустрия и смысл», "КВН-2009" - заметки профессора МГУ Алексея Пескова о ЕГЭ по гуманитарным дисциплинам

2 http://spasem-shkolu.p-rossii.ru/20/256_1.shtml

3 http://www.km.ru/magazin/view.asp?id=8BBFE3673B0C4242988ADFE81BC3E136


4 Здесь же.

5 http://zakon.edu.ru/news.asp?ob_no=13258    

6 http://www.ctege.org/page.php?pageid=3403

7 http://www.dni.ru/incidents/2008/6/10/143899.html,

8 http://www.novoteka.ru/sevent/4123493

9 Отметим, что ведущий пытался вразумить маму девочки, объяснить, что школьная медаль никак не может быть целью жизни, но убедить героинь программы, как и аудиторию, собравшуюся в студии, ему не удалось.

10 http://www.novayagazeta.ru/data/2007/72/16.html

11 PISA-2006 Отчет "Основные результаты международного исследования образовательных достижений учащихся PISA-2006 http://www.centeroko.ru/public.htm 


12 http://www.levada.ru/education.html

13 См., например, конференции «Школьное образование». «Подростки», «Дети от 7 до 10 лет» и пр. на сайте «7я.ру» http://www.7ya.ru//.

14http://www.mosparents.ru/ru/education/best_schools_moscow/,

http://www.ucheba.ru/school-rating/63.html,

http://www.proforientator.ru/ucheba/school.html,

http://ratings.7ya.ru/schools/


15 http://www.levada.ru/education.html

16 При этом среди студентов государственных вузов больше тех, родители которых имеют высшее образование, а среди студентов частных, более доступных для поступления вузов, больше тех, чьи родители в институте не учились, а потому в меньшей степени были озабочены выбором сильной школы, да и помочь детям в процессе школьного обучения им было труднее.

17 Я не случайно привела пример написания именно этого слова. Более 20 лет назад, в середине 1980-х годов я начала работать с анкетами, заполненными молодежью. Примерно в половине случаев было написано: «учюсь». А в одной анкете молодой человек написал это слово даже как «учёсь», с точками над ё. Это к вопросу об уровне образования в советское время.

18 http://www.levada.ru/education.html


19 http://www.e1.ru/news/spool/news_id-299367.html


20 http://www.e1.ru/news/spool/news_id-299367.html


21 http://www.km.ru/magazin/view.asp?id={D23348CA-2EA1-43C6-B535-3862ABA37797}


22 http://www.hrmonitor.ru/index.php?pname=news&news_id=4866,

http://www.zarplata.ru/n-id-14230.html,

http://www.volgainform.ru/allnews/848732,

http://www.faito.ru/archnews/1182632184,1194342915

23 http://conf.7ya.ru/frameset.aspx?cnf=Teenagers


24 Разумеется, особый разговор о творческих и некоторых других вузах, где требуется особый дар, который с помощью ЕГЭ оценить нельзя.

25 http://www.abitura.com/man/pisa.html


26 http://www.abitura.com/man/pisa.html


Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.