29 марта 2024, пятница, 12:13
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

12 сентября 2008, 09:24

История одной границы

Дача, доставшаяся мне от отца, расположена на Карельском перешейке – соединяющем, точнее, разъединяющем Финский залив и Ладожское озеро. Место называется Орехово – это старый, еще с начала 60-х годов, дачный район, застроенный десятками тысяч если не сотнями тысяч дач петербургских жителей. Сейчас это – административно – Приозерский район Ленинградской области, до государственной границы (с Финляндией) оттуда – полторы сотни километров. Озеро, на которое мы ходим купаться, называется Большое Барковское – пляж на Северо-восточном его берегу. Если встать там у воды, хорошо виден южный берег – та же стена соснового леса, что и везде вокруг. И ничто не напоминает сегодня, что по этому южному берегу еще в 1939 году проходила линия государственной границы, причем линия весьма старая – впервые проведенная за 616 лет до этого.

Данная линия, берущая начало от Финского залива, – сама по себе действительно примечательный исторический объект. Сейчас значительная ее часть является административной границей Всеволожского и Приозерского районов Ленобласти, а также Выборгского р-на Ленобласти и Курортного района Санк-Петербурга. До 1940 года это была граница между СССР и Финляндией, до 1918 – между Петербургской губернией и Выборгской губернией Великого Княжества Финляндского. До этого, с 1710 года, здесь проходили внутренние административные границы Ингерманландской губернии России, а еще раньше – с 1583 по 1595 и с 1611 по 1702 – границы между ленами Ингерманландской провинции Королевства Швеции.

При этом часть нашей линии была границей и до 1583 года – она разделяла земли шведского Выборгского лена и Новгородской Водской пятины. (Каковая вместе с самим Новгородом была Иваном III включена в состав унитарного русского государства.)

И вот этот-то рубеж как раз и был легализован впервые в 1323 году в процессе заключения Ореховского мирного договора между Швецией и Новгородом – едва ли не первого в истории русской дипломатии договора о вечном мире со сколько-нибудь детальной делимитацией межгосударственных границ.

Пару слов о предшествующей ситуации. Карелия и прилегающие районы современной Финляндии примерно с начала XII века стали ареной активной экспансии как Швеции, так и Новгорода. Обе стороны совершали неоднократные военно-карательные экспедиции в эти "ничейные" земли под предлогом обращения местных жителей в христианство; истинной же целью походов был, понятно, грабеж, а также обложение населения данью – что в те времена было синонимом признания суверенитета.

Как бы то ни было, жизнь шла весьма бурно: в 1156 году Эрик IX, высадившись в районе современного Турку, подчинил своей короне прилегающие земли, населенные людьми, называвшимися по-русски сумью. В 1187 году новгородцы совместно с эстами и карелами осуществили набег на собственно Швецию, сожгли Сигтуну – город-предшественник Стокгольма. Серьезный поход в Финляндию и Карелию с целью насаждения православия предпринял в 1227 году Ярослав Всеволодович – будущий Великий князь Владимирский, новым масштабным походом отметился в 1277-78 годах его внук Дмитрий Александрович. В ответ в 1293 году маршал Торкель Кнутссон высаживается на Карельском перешейке и основывает Выборгский замок. Два года спустя он присоединяет к своим владениям и Восточную часть перешейка, основывая там у берега Ладожского озера укрепление Кекисалми (Кексгольм). Однако, вскоре новгородцы отбили эту крепость, переименовали ее в Корелу (нынешний Приозерск) и утвердили свой суверенитет над приладожской частью перешейка.

Дальнейшие многочисленные, однако мелкие столкновения не оказали серьезного влияния на сложившуюся диспозицию. И, наконец, к 1323 году стороны пришли к необходимости закрепить статус-кво, так сказать, на пергаменте. Для Новгорода, надо отметить, это было время предельно трудное: серьезные конфликты республика имела тогда практически по всему периметру своих границ и даже внутри оных. Предпринятый в 1322 году поход на Выборг закончился неудачей, после чего новгородское правительство решает состредоточиться на главных направлениях: борьбе с сепаратистскими устремлениями Пскова и участием в Московско-Тверском противостоянии (на стороне Москвы). Для этого в январе 1323 года заключается мир с Ливонским орденом, а заключенный в августе Ореховский договор со Швецией не только "закрывал" шведскую часть границы, но и заметно улучшал позиции Новгорода на другом театре конфликта: в Северной Норвегии (Финнмаркене), где новгородские сборщики дани соперничали с норвежскими королевскими чиновниками. Кроме того, появлялась возможность использовать высвободившиеся руки дружественного Новгороду Юрия Московского для защиты югорских владений республики, подвергавшихся давлению со стороны Устюжских князей – его номинальных вассалов. Не менее серьезные трудности испытывала тогда и Швеция – отсюда и возник этот, уникальный для той эпохи, компромиссный дух переговоров и достигнутого соглашения.

Итак, летом 1323 года во вновьпостроенной на Ладоге крепости Орешек (теперь – Шлиссельбург) начались переговоры, завершившиеся в августе подписанием мирного трактата. При всей однозначности данного события, немало вопросов возникает – стоит лишь взглянуть на него попристальнее.

Ну, например: каковы в этом соглашении юридические стороны? С одной из них вроде бы все ясно: сторона эта – шведская корона. Ее представляли на переговорах два рыцаря Эрик Турессон  и Хеминг Эдгислассон, младший дворянин  Петер Юнссон  и священник Вемундус (или Вемундер). Священник, понятно, отвечал за секретарскую часть, первые два шведа в списке были весьма влиятельными столичными деятелями, третий же занимал важную должность в Выборге – то есть в ближайшей к границе административной единице. Кроме того, в переговорах участвовали два представителя высшего купечества г. Висбю на острове Готланд. Как подданные шведского короля, они вроде бы были членами шведской делегации, однако Висбю был еще и ганзейским городом и потому указанные лица должны были бы отстаивать также и интересы Ганзы, каковые далеко не во всем совпадали с королевскими. Еще неоднозначнее было русское представительство. В состав его входили новгородский посадник Варфоломей и тысяцкий Аврам – то есть, за вычетом архиепископа, высшие должностные лица Новгорода. Возглавлял же делегацию московский князь Юрий Данилович, и его подпись под текстом трактата с русской стороны наиболее значима. Более того, буквально следуя тексту трактата, мы видим, что это, в общем-то, договор двух частных лиц: короля Магнуса и великого князя Юрия. Магнус был королем Швеции, а Юрий? В качестве кого он подписывал трактат: как Новгородский князь, как князь Московский или как Великий князь Владимирский, являющийся верховным сюзереном и Москвы и Новгорода? Он-то себя явно считал и тем, и другим, и третьим в одном лице – и это несмотря на то, что ярлык на Владимирское Великое княжение на тот момент уже был передан Ордынским ханом Тверскому Великому князю. Все же, по-видимому, следует считать Ореховский договор шведско-новгородским, тогда как московское государство становится в нем стороной лишь с момента ликвидации новгородской внешнеполитической независимости в 1471 году.

Согласно дипломатическим правилам того времени, договор составлялся каждой стороной самостоятельно, причем русские писали текст по-русски, а шведы – на латыни. Содержательная часть текста, понятно, совпадала, однако преамбулы различались. Иначе говоря, каждая сторона писала текст как письмо от себя противной стороне. Эти письма подписывались, после чего происходил обмен грамотами. Иногда, впрочем, договор составляла лишь одна сторона с преамбулой от своего имени.

В случае Ореховского трактата, имеющиеся тексты на русском, латинском и шведском языках воспроизводят именно русскую преамбулу. Был ли тогда написан текст со шведской – непонятно.  Переданный шведам русский подлинник хранился в Выборгском замке до 1493 года, после чего был перевезен в Стокгольм. В середине XVII века его переписал бежавший в шведские владения подьячий Посольского приказа Григорий Котошихин – автор интереснейшего сочинения о России в царствование Алексея Михайловича. Подлинник же договора погиб в 1697 году во время большого пожара в Стокгольмском замке – что, задним числом, мы можем считать дурным для шведов предзнаменованием… в той же степени, как и считать дурным предзнаменованием утерю экземпляров договора русской стороной в ходе разгрома приказной документации периода Смуного времени 1610-1612 годов. В обоих случаях утеря документа словно бы предвещала для страны-хранителя существенную потерю приграничных территорий…

Еще в 1537 году, в ходе очередных русско-шведских переговоров в Москве, шведы потребовали предъявить им подлинник трактата. На это им было заявлено, что таковой находится в Новгороде, и послы увидят его по дороге восвояси. В Новгороде же его долго не могли найти, однако в конце концов отыскали – в архиве архиепископа. Шведы тщательно скопировали текст, каковой оказался почему-то на шведском же, а не на латинском языке! То есть являлся лишь не имеющим юридической силы переводом. Тем не менее, по отбытии послов на родину, этот документ затребовали в Москву и поместили на весьма почетное место в архив русско-шведских дипотношений.

Впрочем, есть сведения, что во время Тявзинских переговоров 1595 года русская делегация обладала латинским подлинником трактата. Видимо – нашли его все-таки в перевезенном в Москву Иваном III Новгородском государственном архиве. Кстати говоря, формально именно по заключении Тявзинского мира Ореховский трактат терял юридическую силу. Впрочем, тявзинская граница почти совпадала с ореховской…

Согласно Ореховскому договору, граница брала начало от Финского залива (начисто игнорируя, кстати, само существование о-ва Котлин – где расположен нынешний Кронштадт), далее шла по реке Сестре, поворачивала на северо-восток и затем меридианально на север вплоть до побережья Ботнического залива. Судя по всему, первое время стороны старались договоренности соблюдать, хотя удавалось это с трудом. Дело в том, что, несмотря на детально прописанную последовательность пограничных ориентиров и установленные межевые камни, качество делимитации было исключительно низким: высокие стороны по незнанию допустили множество неоднозначных трактовок и пропусков. В итоге трансграничный разбой, угоны скота и т.п. стали нормой карельской жизни, постоянно провоцируя вовлечение в конфликт властей различного уровня. Дело дошло до того, что король Густав Ваза (тот самый, что провел в Швеции лютеранскую Реформацию) вынужден был переселить часть населения приграничных сел во внутренние районы, заменив их на людей, не знакомых с поэтичным образом жизни фронтьира – однако эффект был незначителен.

К этому следует еще добавить и то, что если южная часть ореховской границы – от Финского залива до озера Сайма – проходила по довольно населенным местностям и была реально демаркирована, то малолюдная северная существовала лишь в тексте трактата. Более того, довольно быстро Новгород утратил даже тень контроля за частью этой территории, и реальное разграничение шведских и русских владений поменяло направление: теперь оно шло не к Ботническому заливу, а к Ледовитому океану.

И, в заключение, еще несколько слов о самом Ореховском договоре. Помимо описания границы, он включал в себя несколько односторонних обязательств шведской стороны. Во-первых, сохранялись права собственности на несколько объектов недвижимости (земли, бобровые гоны и т.д.), принадлежащие жителям новгородской Карелии, но расположенные  в Карелии шведской. Во-вторых, Швеция брала на себя обязательства обеспечения беспрепятственного доступа  в Новгородские владения ганзейских купцов по воде и по суше. А в-третьих – отказывалась от поддержки антиновгородских действий Ливонского ордена. Иначе как большим дипломатическим успехом Новгорода все это назвать нельзя.

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.