Адрес: https://polit.ru/article/2008/05/03/fom17/


03 мая 2008, 17:56

Россияне подвели итоги президентства Владимира Путина

Фонд «Общественное мнение»

Фонд «Общественное мнение»

121552, Москва, ул. Островная, д. 2; тел.: (495) 745-87-65;
факс: (095) 745-89-03;

e-mail: fom@fom.ru
 

В. Путин: итоги президентства

7 мая заканчивается срок президентских полномочий В. Путина. В ходе последнего опроса эту дату более или менее уверенно назвали 42% респондентов (чаще других – пожилые, высокообразованные и относительно обеспеченные граждане, а также жители Москвы – от 47% до 56% по разным группам). Значительная часть опрошенных (43%) затруднились сказать, когда В. Путин покидает свой нынешний пост, а 15% пытались угадать, но безуспешно.

Каждый пятый россиянин – 21% – воспринимает уход В. Путина с чувством тревоги и беспокойства (67% сказали, что подобных эмоций не испытывают). Стоит отметить, что доля обеспокоенных сменой президента примерно одинакова во всех социально-демографических группах.

Поясняя, в форме ответа на открытый вопрос, чем именно вызваны их тревога, беспокойство, респонденты чаще всего говорили о том, что «уже привыкли» к уходящему президенту, доверяют ему («его уже знаем, Путина»; «лучше его нет» – 4% ответов), а как поведет себя Д. Медведев на посту главы государства, пока не известно («пока непонятно, каким президентом будет Медведев»; «Медведев еще не проявил себя»; «не знаем, как будет Медведев – он новый человек» – 4%).

Некоторых людей просто тревожит «неопределенность» («неизвестное всегда опасно»; «смена руководства всегда ощутима»; «все-таки новый президент» – 2%), другие боятся – «а вдруг хуже будет?» (2%). Отдельные респонденты высказывали опасения, что Медведев не сможет или не захочет «…довести начатое Путиным дело до конца…» (2%).

Оценивая итоги восьмилетнего президентства В. Путина, подавляющее большинство респондентов (78%) сказали, что это был период преимущественно достижений, а не неудач. Лишь 8% полагают, что в деятельности В. Путина на посту президента было больше негативных, чем позитивных моментов (несколько чаще других об этом говорили жители Москвы – 13%); 14% затруднились ответить на вопрос.

Возможно, многие респонденты приписывали самому президенту свое отношение к итогам его правления: так, 67% опрошенных полагают, что В. Путин доволен результатами своей деятельности на высшем государственном посту, 15% – что не доволен; 18% затруднились ответить.

Сравнение этих данных с результатами более ранних опросов выявляет значительный рост как доли удовлетворенных работой В. Путина, так и тех, кто приписывает подобную удовлетворенность самому президенту. Что касается первого показателя, то скачок почти на 20 п. п. был зафиксирован осенью прошлого года, и с тех пор доля тех, кто видит в президентстве В. Путина больше достижений, чем неудач, практически не изменилась.

Доля тех, кто полагает, что В. Путин доволен итогами своей работы на посту президента, стабильно росла с 2004 г. (тогда она составляла 29%), однако наиболее резкий скачок – на 23 п. п. – наблюдается между сентябрьским опросом 2007 г. (44%) и последним замером (67%).

Говоря о своем личном отношении к уходящему президенту, 47% отметили, что за восемь лет пребывания В. Путина у власти оно стало лучше (несколько чаще других это признавали респонденты с низким уровнем образования – 52%; заметно реже других – жители Москвы – 38%). Лишь 7% сказали, что их мнение о В. Путине изменилось в худшую сторону (здесь нет значимых отклонений по фиксируемым социально-демографическим характеристикам). Две пятых населения (41%) сегодня воспринимают В. Путина так же, как и восемь лет назад (чаще других такой ответ давали жители Москвы и других мегаполисов – 47–49%).

Конечно, за столь длительный период определенные изменения произошли и с самим президентом. О том, что замечают эти перемены, уверенно заявили 41% респондентов. Чаще других об этом говорили «высокоресурсные» категории респондентов – люди с высшим образованием и относительно высоким уровнем доходов (56% и 51% соответственно), а также жители крупных городов (в частности, в Москве – 60%).

Такая же доля опрошенных (41%) считают, что за время своего пребывания на посту президента В. Путин не изменился (обратим внимание на статистическую симметричность альтернативных точек зрения). Это мнение заметно чаще озвучивали сельские жители – 50% ответов. Почти пятая часть опрошенных (18%) затруднились сказать определенно, изменилось ли что-нибудь в личности президента за время его правления.

Любопытно, что граждане, заявившие об изменении своего отношения к главе государства – как в лучшую, так и худшую сторону, – относительно часто утверждали, что за время президентства В. Путин стал другим (53% среди тех, кто стал относиться к В. Путину лучше, 49% – среди тех, кто хуже). Респонденты, заявившие о неизменности своего отношения к президенту, чаще других отрицали наличие каких-либо перемен и в личности В. Путина (53% – против 41% по выборке).

Динамика этого показателя любопытна. В восприятии населения наиболее очевидные перемены в поведении В. Путина произошли четыре года назад – тогда их отметили более половины респондентов (53%). С тех пор постепенно набирала силу обратная тенденция, и сегодня, напомним, 41% населения говорят о том, что президент изменился.

Отвечая на открытый вопрос о том, какие именно изменения произошли в личности президента, 10% респондентов отметили, что «он стал более уверенным в себе», «более решительным». Некоторые участники опроса подчеркнули, что он «стал более жестким», «более требовательным», «стал строже» (4% ответов).

По мнению 6% опрошенных, В. Путин стал более опытным, зрелым политиком («более стал разбираться в политических вопросах», «более опытный стал», «…более зрелым»). Некоторые респонденты (2%) отмечали, что Путин «поумнел», «стал мудрее».

В глазах 3% опрошенных президент за эти годы «более народным стал» – «больше стал прислушиваться к народу», «за рабочую массу больше стал», «к пенсионерам стал лучше относиться», «лучше понимает людей…», «больше старается для людей».

Реже отмечались другие перемены в имидже и поведении президента, как положительные («стал более ответственным в работе», «…серьезнее», «…деловитее», «…более открытым», «стал солиднее выглядеть», «завоевал авторитет у других стран» и пр.), так и отрицательные («стал… надменнее», «апломб появился», «стал больше делать для богатеньких», «научился врать»).

Если согласия относительно того, переменился ли за эти годы В. Путин, общественное мнение не обнаруживает, то на вопрос о том, произошли ли какие-либо изменения в жизни страны, подавляющее большинство респондентов (86%) ответили утвердительно. При этом 38% однозначно квалифицируют эти перемены как положительные. Респонденты, симпатии которых к В. Путину за время его президентства выросли, занимают такую позицию заметно чаще других (52%). Что касается социально-демографических групп, то здесь статистическим своеобразием отличаются только жители Москвы, дававшие подобный ответ заметно реже – в 28% случаев.

В целом респонденты чаще всего давали сбалансированные ответы, отмечая как положительные, так и отрицательные перемены в жизни страны (42% ответов). Подобную точку зрения особенно часто высказывали граждане с высшим образованием и москвичи (49–50%). Об однозначно отрицательном характере произошедших в стране перемен в ходе опроса говорилось крайне редко (4% ответов).

Рассуждая (в форме ответа на открытый вопрос) о положительных изменениях в жизни страны, многие респонденты отмечали увеличение различных материальных выплат (зарплат, пенсий, пособий и пр.) и в целом «рост благосостояния народа» («до Путина были в нищете»; «все-таки повысился уровень жизни наш» – 19%).

О своевременности выплат зарплат и пенсий сказали 8%. В целом, по словам 5% опрошенных, «сдвинулись с места социальные вопросы», «Путин заботится о своих гражданах», «для народа много делает, думает о народе».

Как отметили 7%, в стране «получше стало» – «люди стали жить лучше», «проблески светлые в жизни простых людей».

Довольно часто респонденты называли такой характерный признак позитивных перемен, как «уверенность …в завтрашнем дне» – «стабильность появилась», «стало спокойнее» (9% ответов).

Отмечались успехи во внешней политике: «в мире Россию стали уважать», «мы расквитались с международными долгами, улучшилась международная обстановка»; «больше установлено дружественных отношений с зарубежными странами»; «внешняя политика стала эффективней» (10%).

Чуть реже (в 7% случаев) говорилось об экономических достижениях: «экономика развиваться стала», «больше внимания развитию сельского хозяйства»; «поддержка малого и среднего бизнеса»; «рубль укрепился»; «стабилизация цен».

В число статистически весомых (прозвучавших не менее чем в 3% ответов) попали также суждения о возрождении страны («возродилась Россия, поднялась»; «страна вышла из кризиса»; «поднял страну из руин»), о преодолении безработицы («в стране появилась работа»; «рабочих мест больше стало»), о решении жилищной проблемы («кругом строят жилье»; «идет большое строительство»; «молодежи ипотеку…»).

Отрицательные перемены (так же, как и положительные) связаны в сознании людей прежде всего с повседневными материальными проблемами. Чаще всего говорилось о росте цен и тарифов («повышение цен на продукты, проезд на общественном транспорте, поднялись тарифы на электроэнергию, газ, услуги ЖКХ, отопление, квартплата»; «все дорогое, к прилавкам не подойти»; «не может остановить рост цен» – 16% ответов).

Довольно часто респонденты сетовали на низкий уровень жизни: «живем бедно, нищий народ»; «народ по урнам шарится»; «как были мы бедные, еще беднее стали»; «маленькие зарплаты остались»; «пенсионеры живут отвратно – у них очень низкий уровень жизни»; «простые рабочие как жили в нищете, так и живут» (7%).

Отдельные респонденты отмечали рост социального расслоения и невнимание к социальной сфере, упадок экономики в целом и сельского хозяйства в частности, говорили о росте преступности, коррупции и прочих изъянах в политической, социальной, экономической сферах жизни.

Ирина Шмерлина

Финансовые практики. Пользование пластиковыми карточками

Банковские пластиковые карточки, судя по данным опроса, для россиян уже не новинка – подавляющее большинство наших сограждан (88%) знают об этом атрибуте современной жизни, и только 10% заявили, что никогда о нем не слышали; неосведомленные чаще встречаются среди пожилых граждан (26%), жителей села (20%), малообеспеченных россиян (19%) и особенно часто – среди граждан, не получивших среднего образования (41%). Отметим, что за полтора года, прошедшие со времени предыдущего опроса на эту тему, доля людей, не знающих о существовании банковских пластиковых карт, не изменилась; дальнейшие вопросы на эту тему неосведомленным респондентам не задавались.

За последние два-три года свыше трети россиян (39%) доводилось пользоваться банковскими карточками (это лишь на 3 п.п. больше, чем полтора года назад). На сегодня пластиковые карточки есть у 35% наших сограждан. Обладание карточками ощутимо варьируется в зависимости от возраста, уровня образования и доходов респондентов: владельцев банковских карт больше всего среди молодежи – людей до 35 лет (49%), граждан с высшим образованием (52%) и относительно обеспеченных (46%). Чаще других россиян банковскими карточками пользуются москвичи (48%) и жители остальных мегаполисов (44%), реже остальных – жители сел (20%).

У большинства сегодняшних обладателей пластиковых карт (28% по выборке) – только одна такая карта, у 4% – две (среди москвичей – у 10%), еще 2% россиян имеют три карточки и более.

Самый распространенный вид банковских карт – карточки для начисления зарплаты. Они есть у 27% опрошенных; остальные типы встречаются куда реже. Так, пенсионные карты есть лишь у 2% россиян, карты для начисления стипендии – у 3%. «Добровольные» (а не выданные по месту работы, учебы или в собесе) пластиковые карточки есть у 6% опрошенных: у 2% – дебетовые, у 4% – кредитные.

Пользуясь пластиковой карточкой, две трети их обладателей (или 23% респондентов по выборке в целом) ни с какими неудобствами, по их словам, не сталкивались. Испытывал разного рода неудобства каждый четвертый пользователь (или 10% по выборке в целом), из них 3% оценили эти неудобства как значительные, а 7% – как незначительные. О чем идет речь? Чаще всего респонденты жаловались на проблемы с банкоматами (в сумме об этом говорили 8% от участников опроса): неисправности или перебои в их работе («банкоматы часто не работают»; «банкомат не работает и иногда глотает карту»; «глючат банкоматы»; «не всегда есть чеки в банкоматах, не читается код»; «съел банкомат карточку и не выдал назад»), отсутствие в них денег («…деньги закончились в банкомате»; «нет требуемой суммы»), наконец, на их недостаточное количество и неудобный режим работы («один банкомат на весь Серпухов»; «мало банкоматов в городе»; «в деревне нет, в поселке нет, в районе один: надо ходить 40 километров»; «утром не могу снимать»; «отсутствие возможности пользоваться им круглосуточно»). Кто-то жаловался на то, что карточки не принимают в магазинах («не всегда можно расплатиться за товары, не во всех магазинах»; «торговых точек мало для пластиковых карт») – 1%, столько же недовольны процентом за обслуживание карты и снятие денег в «чужом» банкомате («когда пользуешься не тем банкоматом, снимаются деньги»; «нужно заплатить за снятие денег с карточки»; «больше процент за услуги»), а кому-то просто непривычно пользоваться таким инструментом («пин-код забывала»; «вначале путалась»; «забываю номер, и банкомат карту сжирает»; «забываешь, сколько денег на счету»).

Что касается инфраструктуры для использования пластиковых карт, то 25% россиян (а в селах – 60%) заявили, что там, где они живут, совсем нет магазинов и учреждений, где принимают к оплате пластиковые карты (полтора года назад об этом говорили 29%). 18% опрошенных утверждают, что таких магазинов и учреждений по месту их жительства много (рост на 5 п.п. по сравнению с предыдущим опросом), а 24% считают, что их мало (снижение на 4 п.п.); судя по приводимым данным, инфраструктура для использования банковских пластиковых карт постепенно развивается.

Среди тех россиян, кому в последнее время не доводилось пользоваться пластиковыми банковскими карточками, половина (или 29% по выборке) и не хотели бы этого делать, хотел бы – каждый четвертый (или 12% по выборке), столько же затруднились с ответом; отметим, что за полтора года, прошедшие с момента предыдущего опроса на эту тему, респонденты стали чуть реже выражать явное нежелание приобщаться к пластиковым картам и чуть чаще затрудняться с ответом.

Среди желающих воспользоваться банковскими картами большинство (8% по выборке) предпочли бы завести карту для начисления зарплаты, 1% – пенсионную карточку, менее 1% – карточку для стипендии. Дебетовую карточку хотели бы открыть 1% россиян, кредитную – 2%.

Насколько надежным и защищенным от воров денежным инструментом представляется россиянам банковская карточка? Более трети респондентов (36%) уверены, что держать деньги на карточке опасно, безопасным считает это в полтора раза меньшая доля граждан – 24% (еще 28% затруднились с ответом). Отметим, что люди, имеющие опыт пользования карточками, гораздо чаще заявляют об их безопасности: так считают 60% из них, а мнение, согласно которому держать деньги на карте небезопасно, разделяют 26% этой группы.

Однако многие – 45% опрошенных (а среди тех, у кого есть недавний опыт пользования банковскими картами – 61%) – утверждают, что слышали от окружающих о случаях воровства денег с пластиковых карт. Сами же оказывались в роли жертв подобного воровства всего 3% сограждан (1% – сами, еще 2% – и сами, и слышали о таких случаях от окружающих).

При этом респонденты в большинстве своем (54%) считают, что украсть деньги с пластиковой карточки воры могут у любого человека, а не только у людей неосторожных и беспечных, лишь 12% наших сограждан убеждены, что жертвами воров становятся как правило, те, кто сам не склонен соблюдать правила предосторожности (еще 22% затруднились с ответом).

Людмила Преснякова

Межличностное доверие и взаимопомощь в российском обществе

1. Можно ли доверять людям?

2. "Точки опоры": на кого можно положиться в трудную минуту?

По мнению подавляющего большинства российских граждан (71%), сегодня в нашей стране среди людей «больше несогласия, разобщенности», и лишь 15% россиян оценивают ситуацию оптимистично – «больше согласия, сплоченности» (прочие затрудняются с ответом). Уровень взаимного доверия, солидарности, сплоченности в своем ближайшем окружении люди, как нетрудно догадаться, обычно считают более высоким, нежели в обществе в целом. Отвечая на вопрос: «А если говорить о людях, которые окружают лично Вас, среди них сегодня больше согласия, сплоченности или больше несогласия, разобщенности?», чуть более половины опрошенных (55%) сказали, что сплоченности больше. Но почти треть респондентов (31%) и в этом случае заявили, что разобщенность, несогласие превалируют.

Стоит отметить, что в селах, где, как принято считать, межличностные отношения теснее, а традиции взаимопомощи – прочнее, чем в городах, о сплоченности говорят чуть реже, а о разобщенности – чуть чаще, чем по стране в целом (52 и 34% соответственно). А вот в Москве, которая издавна видится многим «холодным» городом, где люди разрознены, недоверчивы и «зациклены» на собственных проблемах, перевес заявляющих о согласии, сплоченности в собственном окружении над говорящими обратное – наибольший: 62 и 27% соответственно.

Распределение ответов на этот вопрос весьма ощутимо варьируется также в зависимости от уровня доходов граждан. Вопреки живучим стереотипам советских времен, согласно которым бедность очень способствует теплоте и искренности в межличностных отношениях, а достаток чреват взаимным отчуждением и безразличием, люди с более высокими доходами значительно выше оценивают уровень сплоченности в своей среде. Нужно пояснить: речь идет отнюдь не о богачах – их доля в выборке общенационального опроса ничтожно мала, – а о людях, у которых доход на члена семьи, по их словам, превышает 5 тыс. рублей в месяц (таковых – 33% от числа опрошенных): 60% из них говорят, что среди окружающих их людей больше согласия, сплоченности, и 27% – что несогласия, разобщенности. А среди заявляющих о ежемесячном доходе менее 3 тыс. в месяц (21% опрошенных) это соотношение составляет 49 и 38% соответственно (в целом участники опросов склонны несколько занижать свои доходы и, следовательно, данные об этих доходах не следует понимать совсем «буквально», но многократно доказано, что занижение тут – более или менее пропорциональное, и, соответственно, группы, выделенные по этому параметру, действительно различаются по уровню благосостояния).

Участникам опроса была также задана серия вопросов о том, могут ли они, оказавшись в сложной ситуации, столкнувшись с проблемой, которую «трудно решить в одиночку», рассчитывать на помощь различных групп людей и социальных институтов. Чаще всего россияне готовы полагаться на родственников: 76% опрошенных сказали, что могут рассчитывать на помощь последних (среди молодежи – 87%, среди людей пожилых – 67%), 21% – что не могут (11 и 30% соответственно).

Большинство опрошенных – 59% – надеются также на помощь друзей и знакомых (не надеются – 37%). Здесь обнаруживается уже отмеченная нами зависимость: люди сравнительно обеспеченные гораздо чаще полагаются на друзей и знакомых (69% – против 29% заявляющих, что рассчитывать на последних не могут), чем представители самой низкодоходной части населения (55 против 40%). Аналогичная тенденция прослеживается и применительно к уровню образования: чем оно выше, тем чаще респонденты заявляют, что могут в трудную минуту рассчитывать на друзей и знакомых.

На помощь коллег по работе могут положиться, по их словам, 35% респондентов; не могут – 51%. Следует, впрочем, учесть, что этот вопрос адресован фактически лишь работающим россиянам (хотя неработающий пенсионер и может дать на него положительный ответ, имея в виду помощь бывших сослуживцев). Среди молодых респондентов 44% заявили, что могут рассчитывать на коллег (против – тоже 44%), среди представителей среднего поколения – 41% (против 46%), а среди тех, кому за 55, – 14% (против 65%). Отметим, что и на помощь коллег относительно обеспеченные россияне рассчитывают гораздо чаще, чем самые бедные (среди первых – 45 против 43%, среди вторых – 25 против 57%), а высокообразованные – чем малообразованные.

А вот когда речь заходит о соседской помощи, ситуация меняется на противоположную. В целом на соседей полагаются 28% опрошенных (против 66%), причем среди наименее обеспеченных – 37% (против 58%), а среди наиболее – лишь 23% (против 69%). Высокообразованные тоже рассчитывают на соседей заметно реже, чем малообразованные.

Очевидно, граждане, располагающие большими социальными ресурсами, склонны чаще уповать на социальные контакты, которые они формируют сами, по собственным вкусам и усмотрениям, а такими ресурсами обделенные – на традиционные социальные связи «общинного типа», возникающие независимо от их воли.

Отметим, что сельские жители, естественно, полагаются на соседей гораздо чаще, чем горожане: 46% селян говорят, что могут рассчитывать на них, 47% – что не могут. В то же время, когда речь шла о друзьях, знакомых, а также о коллегах, никакой разницы в распределении ответов между селянами и горожанами не обнаружилось.

На помощь незнакомых людей, побывавших в подобной ситуации, рассчитывали бы лишь 8% опрошенных, и не рассчитывали бы – 71%. Неудивительно: в начале мы видели, как оценивается уровень сплоченности в российском обществе в целом.

На помощь служб и учреждений социального обеспечения готовы рассчитывать 14% опрошенных (не готовы – 69%), церкви, религиозной общины – 12% (против 72%), общественных организаций, инициативных групп – 5% (против 76%). Значимые различия в распределении ответов на эти вопросы отсутствуют.

Таким образом, подавляющее большинство россиян не верят, что в трудную минуту получат помощь от институтов «большого общества» – «точки опоры» они склонны видеть лишь вблизи, в своем непосредственном окружении. Причем те, кто располагает определенными социальными ресурсами, крепче стоят на ногах, оценивают это окружение оптимистичнее, чем представители наименее обеспеченных слоев общества.

Григорий Кертман