29 марта 2024, пятница, 14:53
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

Приостановлена лицензия ЕУСПб на оказание образовательных услуг

Института Катона

8 февраля 2008 года была приостановлена деятельность одного из крупнейших российских центров образования и науки в области социальных и гуманитарных наук – Европейского университета в Санкт-Петербурге. Официальной причиной стало несоблюдение правил пожарной безопасности. В последующие несколько дней университет с одобрения Комиссии Законодательного Собрания Санкт-Петербурга по образованию арендовал чужие помещения для продолжения учебного процесса. Однако 26 февраля Комитет по науке и высшей школе Правительства Санкт-Петербурга приостановил действие лицензии университета, запретив возобновление учебного процесса. "Полит.ру" публикует статью Эллы Панеях, в которой известный социолог и выпускница Европейского университета предлагает свой взгляд на сложившуюся ситуацию. Материал предоставлен русским проектом Института Катона.

Европейский Университет в Санкт-Петербурге – моя Альма Матер. Так называли свой университет выпускники в старые дни – «мать кормящая». Это не просто учебное заведение. Европейский Университет – это такое место, в котором выпускника российского ВУЗа, часто весьма посредственного, за год подготовки магистерской диссертации превращают в человека, готового к участию в мировом академическом процессе. В члена того самого «невидимого колледжа», вне которого любая охота за новым знанием не то, чтобы совсем уж теряла смысл, но во многом превращается в пресловутый «процесс удовлетворения собственного любопытства за государственный счет» - а часто и за свой собственный счет, но без большой отдачи для окружающего мира. В ЕУ учат не только собственно наукам, по самым современным программам. В ЕУ ставят английский язык – не набор слов и красивое произношение, а ровно такой, какой необходим, чтобы читать статьи, написанные коллегами со всего мира и понимать лекции ведущих ученых, периодически появляющихся в университете. Там напрочь отбивают свойственный «гуманитариям» страх перед компьютером: к концу первого семестра социологи бойко клепали базы данных и не затруднялись с нуля освоить нужную для работы программу совершенно самостоятельно. Там отдельно и целенаправленно учат работать с литературой. Это все между делом, потому, что дело – совсем другое. Дело – это прочитать горы литературы, написать за год-полтора два десятка эссе, многие из которых потом лягут в основу научных статей. Это начать, спланировать и завершить собственное полноценное исследование и написать настоящую диссертацию, имеющую мало общего с той продукцией, что выдают выпускники так называемых «магистерских» программ государственных ВУЗов. Дело – это понять, как устроена академическая статья, вокруг чего крутится – не сто лет назад, по учебнику, а вот прямо сейчас – дискуссия в рамках твоей дисциплины. Дело – это съездить с докладами на несколько серьезных конференций, побывать по обмену в зарубежном университете. После магистерского года, если защититесь (защита диссертации – далеко не формальность), еще два года вас будут поддерживать, консультировать, предоставлять компьютеры и доступ к одной из лучших в городе библиотек, к полнотекстовым базам данных научных журналов. Предполагается, что за эти два года вы напишете кандидатскую. Защищаться придется на стороне; права дать вам российскую научную степень у ЕУ нет.

Нет у ЕУ и других прав, из тех, которые щедро раздает государство даже самым низкокачественным учебным заведениям, лишь бы они сами были государственными. Наши молодые люди не получают отсрочки от армии; наши иногородние снимают жилье в частном секторе и мучаются с пропиской. ЕУ не дает своим выпускникам ничего, кроме знаний. Знаний, и еще умения участвовать в реальной научной жизни, понимания того, как это делается. Это не значит, что все мы таланты и звезды. Это просто значит, что нам не приходится разбивать себе лбы, выглядеть дикарями и портить репутацию и себе самим, и российской науке в целом, в попытках самостоятельно усвоить правила академической игры - как подать статью в известный журнал, как списаться с организаторами конференции, каков минимально приемлемый уровень готовности текста, который уже можно отсылать на неофициальную рецензию коллегам. Как сделать свои аргументы убедительными, а свои выводы «вписать» в уже существующий корпус знаний. Как сделать так, чтобы твои результаты были интересны и полезны кому-нибудь, кроме тебя самого. Чтобы статья была не только строчкой в резюме, но и вкладом в совместный поиск знаний. Резюме, впрочем, меня лично тоже научили писать в ЕУ. Между делом.

Списками научных результатов преподавателей и выпускников ЕУ можно заполнить десяток таких колонок. Интересующихся подробностями деятельности этого уникального научного заведения отсылаю к подробному обзору его деятельности и к множеству писем в поддержку университета от ведущих научных центров России и известных ученых. Вот что пишет патриарх российской социологии В.А. Ядов. «Я хорошо знаю, как поставлена работа в этом университете, неоднократно бывал там с лекциями, участвовал в защитах выпускных работ студентов. Свидетельствую «под присягой» : профессорско-преподавательский состав этого ВУЗа может соперничать с лучшими университетами мира (большинство преподавателей далеко не предпенсионного возраста, обучались или стажировались в европейских и американских университетах, приглашение с лекциями отечественных и зарубежных специалистов – норма): программы обучения определенно соответствуют мировым стандартам…»

Эта поддержка понадобилась университету потому, что сейчас его здание опечатано, а учебный процесс остановлен. Сначала пришли пожарные. В буквальном смысле – пожарный надзор. Скрупулезно проверили здание и обнаружили много поводов для претензий. Как учебное заведение ЕУ существует с 1996 года, и занятия с самого начала проводили в этом же здании. Пожарный надзор (ранее пожарная инспекция) проверяла здание регулярно. Однако же, именно в 2008 году вдруг «вылезли» на поверхность недостатки, которых до сих пор доблестные пожарные как-то не замечали. Как-то: мебель в коридорах (на этих стульчиках я лично посиживала с однокурсниками еще в 2000 года; предпоследняя проверка пожарных в ЕУ состоялась в 2007) и некондиционная лестница. Мебель убрали. С лестницей сложнее. Дело в том, что здание, в котором расположен университет, является архитектурным памятником; чугунная лестница там появилась в 19-м веке . Не то, что забетонировать историческую лестницу, а даже просто покрасить ее университет не вправе – не позволит ГИОП. Пожарный надзор опечатал здание. Университет сделал попытку арендовать чужие помещения для продолжения учебного процесса. Комиссия Законодательного Собрания СПб по образованию сочла это решение приемлемым. Занятия на арендованных площадях должны были возобновиться во вторник, 26 февраля. Именно 26 февраля Комитет по науке и высшей школе Правительства Санкт-Петербурга приостановил действие лицензии университета. Теперь занятия нельзя вести нигде – ЕУ лишен права предоставлять образовательные услуги. Председатель комитета, еще вчера высказывавшийся в поддержку ЕУ, утверждает, что у него нет выбора: нет согласия пожарных на открытие – нет здания, а нет здания – нет университета.

О том, что у «наезда» на Европейский университет, скорее всего, присутствует политическая подоплека, сказано много. О том, что не исключены и чисто рейдерские интенции – университет арендует у города историческое здание в самом центре, в пяти минутах ходьбы от Летнего Сада – тоже писали. Я предложила бы дать пожарному надзору весь возможный benefit of doubt, и посмотреть, станет ли от этого ситуация выглядеть намного лучше. Предположим, что один из немногих живых и развивающихся очагов научной жизни в России уничтожают, зажав между противоречащими друг другу наборами формальных требований двух разных ведомств (не прямых требований закона, заметим, а основанных на них ведомственных инструкций), просто по недомыслию, из глупого бюрократического рвения. Ну, просто предположим. Это настолько чудовищно, что у меня нет никаких разумных комментариев. Но вопросы у меня есть.

Вопрос первый. Почему за нарушения пожарной безопасности, пусть даже совершенно ненадуманные, предположим такой маловероятный случай, бюрократия вправе приостановить не просто право вести занятия в конкретном здании, а лицензию на оказание образовательных услуг вообще? То есть, в российские законы неявным образом записаны представления о том, что самое главное в университете - это помещение? Стены? Место, где проводятся занятия, важнее всего содержательного, на чем строится жизнь университета? Это у нас такие законы в эпоху «диктатуры закона»? Это вот этих законов, основанных на дремучих представлениях о жизни, у нас будет диктатура, если, часом, вертикали власти и впрямь удастся искоренить в себе разгильдяйтво и коррупцию?

Вопрос второй. Верно ли, что, при таких формальных правилах , если завтра кому-то взбредет приостановить лицензию СПБГУ или МГУ, то достаточно будет найти проблемы с пожарной безопасностью в одном из десятков (если не сотен) принадлежащих этим организациям зданий? Вопрос не праздный: в МГУ, к примеру, некоторое время назад был пожар в общежитии, люди погибли. Значит ли это, что крупнейший и авторитетнейший ВУЗ страны продолжает существовать лишь по милости специалистов из пожарного надзора? И может существовать спокойно лишь до тех пор, пока, из понимания важности этого университета, пожарные согласны нарушать – на свой страх и риск, между прочим – закон, закрывая кое на что глаза; а стоит им открыть глаза пошире, и…? Нет, я понимаю, что никто в здравом уме МГУ закрывать не станет. Но я правильно понимаю, что эта жемчужина российской науки пребывает в полной зависимости от пожарного надзора и вряд ли в чем-то может ему отказать, будь то политические, экономические вопросы или просто бытовая алчность отдельных представителей?

Вопрос третий. Кто и когда вообще решил, что бюрократов из пожарной инспекции возможное возгорание здания беспокоит меньше, чем его хозяев – городские власти - и обитателей – коллектив университета? Профессорам из совета ЕУ – а это организация самоуправляемая – жить надоело? Вложенные в компьютеры, библиотеку, ремонт средства им не жалко? Уголовной ответственности они не боятся? Кто, в принципе, решил, что специалисты по пожарной безопасности должны обладать правом контроля над теми, кого они призваны оберегать от пожара? Почему пожарной безопасностью занимается не платная (и частная, кстати) экспертиза, которая могла бы дать хозяевам советы, как охранить их собственность от пожара – а контрольное ведомство с полномочиями, сильно превышающими компетенцию его сотрудников (согласимся, что в пожарах пожарные понимают больше профессоров, а в университетах все-таки поменьше)? Да, это не только российская проблема. Во всем мире государства считают необходимым тратить деньги налогоплательщиков на то, чтобы приглядывать: как бы неразумные граждане не отрезали себе уши, не накушались очевидной отравы, и не спалили собственный дом по недомыслию. Где-то от катастрофических последствий этого догляда отчасти спасает правовое сознание (законов много, но нестыковки между ними быстро купируются судами и деятельностью законодателей), где-то хорошая бюрократическая культура (получается организовать процесс контроля с минимальными потерями), где-то люди банально откупаются, где-то у немногочисленных чиновников просто руки не доходят применять дурацкие и запутанные законы ко всем подряд. Но если у вас плотность и дотошность регуляций как в США, качество законодательства как в Зимбабве, бюрократическая культура как в Италии, численность чиновников как в Германии, а коррупция как в Перу – то результат получается ровно соответствующий.

«По закону я обязан приостановить действие лицензии на срок, установленный пожарными, даже если нет претензий к учебному процессу», - заявил в интервью «Полит.ру» Председатель Комитета по науке и высшей школе Правительства Санкт-Петербурга Александр Дмитриевич Викторов, подписавший документ [о приостановке лицензии - ЭП].

По его словам, если руководство ЕУСПб подберет другое помещение для продолжения занятий, оно должно будет получить новую лицензию. Для этого необходимо подать документы и пройти процедуру лицензирования применительно к новым помещениям.

Хорошо бы, если бы врал. Но, знаете, я ему верю. Самое страшное не то, что в России власти много и со вкусом нарушают закон. Самое страшное, что, при нашем бездумном попустительстве, они написали себе такие законы, что теперь уже могут в любой момент уничтожить и сломать кого угодно и что угодно, ничего особенного не нарушая. Строго по закону.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.