«Любой из кандидатов в патриархи действовал бы так же»

17 мая состоится подписание «Акта о каноническом общении» между Русской православной церковью (РПЦ) и Русской православной церкви за рубежом (РПЦЗ). Подписи под документом поставят глава РПЦЗ митрополит Лавр и патриарх Московский и всея Руси Алексий II, вокруг якобы имевшего место резкого ухудшения здоровья которого совсем недавно разгорелся информационный шум, вызвавший много вопросов об уровне коммуникации между крупнейшей церковью страны и обществом. О ситуации в РПЦ мы побеседовали с известным специалистом по национальному и религиозному движению в России, директором Института изучения религии в странах СНГ и Балтии, автором книги «Русская православная церковь: современное состояние и актуальные проблемы», кандидатом исторических наук Николаем Митрохиным. Интервью взял Иван Гринько.

Недавно в СМИ появилась информация о кончине патриарха Московского и Всея Руси Алексия Второго. С чем, на Ваш взгляд, могут быть связаны эти слухи, которые, к счастью, не подтвердились?

С тем, что патриарх - человек пожилой, здоровье его пошатнулось уже несколько лет назад. С тем, что Московская патриархия, по своей традиционной политике крайне закрыта, это касается всего: и здоровья патриарха, и его местонахождения. Насколько я понимаю, руководитель пресс-службы патриархии Владимир Вигилянский даже отрицал тот факт, что патриарх болел и проходил курс обследования в Швейцарии. Он так и не сообщил, где же все-таки был патриарх, и почему он пропустил два важнейших государственных события: похороны Бориса Ельцина и оглашение послания президента.

Насколько серьезна может быть потеря Алексия Второго для РПЦ и для российского общества в целом?

Я думаю, что потеря патриарха ничего не изменит ни в церкви, ни в обществе.

Каковы, на Ваш взгляд, его личная роль, его личный вклад в дело возрождения церкви?

В церкви сейчас пропагандируется своеобразный культ патриарха. Главный аргумент - патриарху принадлежит решающая заслуга в деле возрождения церкви в России после падения коммунизма. На мой взгляд, если понимать под возрождением церкви увеличение количества приходов, монастырей и оживление церковной активности, то все это началось за два-три года до Алексия II и никак, собственно, с его фигурой не было связано. Любой из кандидатов в патриархи (а это в 1990-м году были, напомню, кроме патриарха Алексия, нынешний руководитель Украинской православной церкви Московского патриархата митрополит Владимир (Сабодан) и руководитель Украинской православной церкви Киевского патриархата Филарет (Денисенко)), на мой взгляд, действовал бы в рамках своих полномочий ровно так же, как патриарх Алексий. А именно: кинулись бы заручаться поддержкой государства, искать финансирования у частных лиц, содействовать открытию храмов. Так что нынешний патриарх не сделал ничего выдающегося, хотя, конечно, выигрышно смотрелся на фоне своего крайне пассивного предшественника.

Если вдруг случатся изменения в патриархате, то изменится ли как-то политика РПЦ или она будет идти в том же русле?

Можно ожидать некоторых изменений внутренней политики, не столь принципиальных с точки зрения нашего общества со свойственным ему низким уровнем религиозной культуры. Для него эти изменения не будут серьезными, но внутри церкви возможны некоторые интересные моменты.

Как бы Вы обозначили основные периоды патриаршества Алексия Второго?

Выделяются три периода его патриаршества. Первый продолжался до конца 1993 года, когда шел взрывообразный количественный рост православной инфраструктуры, то есть открытие приходов, монастырей, появление различных церковно-общественных инициатив - все это проходило на волне общего религиозного бума, охватившего страну.

После 1993 года религиозный бум в обществе резко снизился, а в самой церкви стали происходить - не без содействия патриарха - существенные изменения внутреннего климата, связанные с тем, что церковь стала прибежищем для всех тех, кто не был доволен политикой правительства и президента. То есть люди, которые не смогли победить в ходе путча 1993 года, реализовали себя в церкви. Многие из них стали священниками, монахами или руководителями церковно-общественных инициатив. В течение 1995 - 2000 годов они окончательно задавили скромные ростки политического либерализма внутри церкви, и в результате не только превратили церковь de facto в аналог партии с крайне консервативными в политическом отношении взглядами, но и начали угрожать руководству церкви, излишне, на их взгляд, связанному с действующими светскими властями.

Патриарх и его окружение, наоборот, видели единственный путь развития Церкви - а значит, в первую очередь - привлечения средств, в «доении» власти, на что чиновники эпохи позднего Ельцина, в отличие от путинских, шли достаточно охотно.

После архиерейского собора 2000 года, на котором епископат под руководством патриарха закрепил свою власть внутри церкви на уровне официальных документов, начался третий этап патриаршества Алексия II. Он ознаменовался разгромом фундаменталистской оппозиции, повышением влияния либеральной части духовенства. И одновременно период после 2000 года характерен понижением роста приходов. В настоящее время он составляет примерно 1 - 1,5% в год, что существенным образом меняет организационную ситуацию внутри церкви.

Какова основная повестка дня РПЦ? И, исходя из этого, какие критерии будут наиболее важными при избрании нового патриарха?

Я думаю, что повестка дня РПЦ никак не связана с критериями выбора нового руководителя церкви. Это две разные проблемы. Как известно, в церкви выбирают не из любых кандидатов, которые могут представить себя, а из узкого круга постоянных членов Священного Синода РПЦ. И в настоящее время это могут быть, с учетом болезни, репутации и всего прочего, три кандидатуры: митрополит Минский Филарет (Вахромеев), руководитель Отдела внешних церковных отношений митрополит Смоленский Кирилл (Гундяев) и управляющий делами Московской патриархии митрополит Калужский Климент (Капалин). На мой взгляд, наиболее вероятно избрание первого из них -митрополита Минского Филарета.

Почему именно его?

Потому что он компромиссная фигура между фундаменталистской частью епископата, которая не имеет своего однозначного лидера, но не склонна поддерживать кандидата с плохой в их глазах репутацией, которым является митрополит Кирилл, и либеральной частью епископата - митрополит Филарет умеренно покровительствует более либеральной, более адекватной современному миру части. Он широко известен, он человек с хорошей морально-нравственной репутацией и - немаловажное обстоятельство - с политической точки зрения, он будет символизировать единство русской и белорусской частей церкви. Разговоры о том, что именно он станет будущим Патриархом, я слышу внутри церкви уже лет десять.

Митрополит Кирилл (Гундяев) обладает скандальной репутацией, слишком жестким характером, и поэтому у него реально мало сторонников среди епископата, хотя за последние годы он добился епископской хиротонии, то есть возведения в сан епископа примерно пятнадцати человек из числа своих сотрудников.

Наконец, митрополит Климент (Капалин) находится в составе Синода недавно и, честно говоря, ничем особым не прославился.

Возвращаясь к повестке дня, какие все-таки на сегодняшний день ключевые проблемы для Русской православной церкви?

Ключевым, на мой взгляд, является дисбаланс между сельскими и городскими приходами. 80% приходов сегодняшней РПЦ находятся в сельской местности. Как правило, это очень бедные приходы, настоятели которых практически нищенствуют. Вместе с тем реконструкция и содержание этих приходов забирает все возможные ресурсы церкви - как финансовые, так и организационные, и интеллектуальные, потому что священников, которые должны там настоятельствовать, надо все-таки учить и т.д.

Перспективны в основном городские приходы и небольшое количество приходов, расположенных в популярных местах, например, вдоль транспортных артерий. Поэтому, учитывая, что большая часть населения у нас проживает в городах, актуален вопрос перераспределения ресурсов в пользу роста количества городских приходов.

Вторая важная проблема - это низкий интеллектуальный уровень церковной среды, невысокое качество церковного образования. Примерно половина священников не имеет церковного образования вообще или имеет его в столь скромных пределах, что это вызывает резкую негативную реакцию даже их руководителей - епископов. Эту проблему надо будет решать в перспективе.

Третья из ключевых проблем - это непредставленность в общецерковных структурах украинской части церкви, которая составляет примерно 40% общего количества приходов РПЦ. То есть на уровне Священного Синода Украина имеет одного своего представителя, на уровне общецерковных отделов - ни одного. Из-за этого происходит определенное «перетягивание одеяла» при рассмотрении общецерковных проблем в сторону решения проблем российских приходов. В результате позиция Московской патриархии как руководства церковью начинает ассоциироваться с политической позицией Москвы, Российской Федерации, что крайне негативно сказывается на отношении к РПЦ не только в Украине, но и в других крупных странах ближнего зарубежья.

В связи с замечанием о низком уровне образования священнослужителей, как бы Вы могли прокомментировать факт открытия в Московском кафедры истории РПЦ?

РПЦ - это крупный объект исследования. А среди образовательных учреждений Москвы Московский университет является по духу самым близким к РПЦ. Его ректор активно поддерживает инициативы, исходящие от патриарха, входит в руководство патриаршего фонда. Истфак МГУ является кузницей консервативных, с позиции международного научного сообщества, кадров. Так что создание подобной кафедры еще раз демонстрирует ту общественно-политическую позицию, которую занял МГУ, во всяком случае, большая часть его гуманитарных факультетов.

По какому сценарию пойдет развитие отношений церкви и государственных структур в случае смены патриарха?

Я думаю, что принципиально ничего не изменится. То есть в большей степени это зависит от позиции преемников Путина.

Путинская позиция, не оглашаемая, но демонстрируемая на практике в течение этих лет, состояла в том, что есть его личная религиозность, которая никак не влияет на возможность для церкви получить больше прав, собственности и законодательной поддержки. Государство при Путине предпочитало финансировать некоторые программы, полезные для церкви, но имеющие годичный срок действия, которые можно в любой момент отменить, нежели давать церкви какие-то долгосрочные и законодательно подкрепленные преференции.

Скорее всего, та же позиция будет сохраняться и дальше, если президентом станет Медведев или Иванов. Они оба время от времени оказывали церкви моральную поддержку, но никто из них не предпринимал последовательных усилий для того, чтобы она что-то реально получила, в отличие от таких государственных чиновников как Георгий Полтавченко или Владимир Филиппов.

А как, на ваш взгляд, будут развиваться взаимоотношения церкви и общества - с учетом, например, последних громких скандалов вокруг выставки «Запрещенное искусство» или более давней «Осторожно, религия»?

У церкви есть группа поддержки в обществе, в том числе в образованной среде, большая и достаточно активная. Другой вопрос, что большая часть этих людей не ходит реально в церковь, а оказывает церкви поддержку по моральным, эстетическим или политическим соображениям.

У церкви сформировалась и продолжает наращивать численность и группа противников в образованной части общества. В принципе, это соответствует тем тенденциям, которые есть в любом постиндустриальном обществе, когда в образованном слое есть как сторонники, так и противники церкви. Как это будет конкретно развиваться в нашей политической ситуации, оценить трудно. У нас впереди выборы, а в патриархии по прежнему возможны изменения, хотя Патриарху, как и любому человеку, хочется пожелать долгих лет жизни.