29 марта 2024, пятница, 11:55
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

13 июля 2006, 09:20

"Закошмаривание" перед саммитом

Начиная с зимы понятие «безопасность» стало непременным спутником слова «саммит», его идолом. Его знак – ФСО, не знающая границ, не подлежащая контролю. Его форма – операция «Заслон». В июле они стали проходить ежедневно. Казалось бы, чем плоха жизнь в городе, который обезопасили разные спецслужбы? Почему у жителей преобладает чувство тревоги и беспомощности, а отнюдь не защищенности?

Говорили, будто президент Путин в январе дал «очень жесткие поручения», чтобы проведение форума «создавало минимум проблем для жителей», «чтобы это мероприятие не парализовало жизнь города и петербуржцы могли бы жить обычной, нормальной жизнью».

«Безопасность, спору нет, проблема важная. И угрозам этой безопасности несть числа. И терроризм на сегодня из них самая актуальная. Но не потому, что именно от рук террористов гибнет больше всего людей на планете <…> Терроризм остается самой обсуждаемой темой постольку, поскольку, во-первых, пока не нашли эффективных средств ему противостоять и, во-вторых, к нему не привыкли» – пишет Александр Черкасов в «Неприкосновенном запасе» № 45.

Фоном прошлогоднего саммита стали теракты не в месте его проведения Глениглсе, а в столице Объединенного Королевства. Хочется верить, что этот саммит «минует благополучно для всех».

Предварительный обзор новых «норм» городской жизни, возникших в ходе масштабной кампании по обеспечению безопасности, включает широкий спектр мероприятий, в том числе выправление имиджа «безопасного города», ограничение информированности граждан, пропагандистские кампании, профилактирование и «закошмаривание» неформалов. И нам потребуется немалая «мудрость в уловлении всех оттенков их».

Исходя из «Концепции социально-экономического развития Санкт-Петербурга», его администрация выбрала имидж «чистого и безопасного города; города науки, культуры и образования; открытого города». Не знаю, насколько Петербург будет к саммиту «чистым», но «открытым» он точно не будет. Ради безопасности на время саммита его закроют с моря и с воздуха, встречу G8 будет охранять 6-я армия ВВС и ПВО, кроме того, «все способные уверенно держаться в воздухе Су-27, даже из Заполярья», и беспилотные летательные аппараты. С 13 по 18 июля закроют акваторию Невы и восточной части Финского залива для всех судов, в том числе прогулочных катеров. «Окно в Европу закрылось» – пишут в газете московских бизнесменов, оценивая совокупные убытки порта в $10-15 млн.

Закроется город и для туристов. Трудности обещают не только с фактическим введением паспортного режима (постоянные проверки личных документов), но и с регистрацией. МИДы США и других стран рекомендовали своим гражданам отказаться от посещения Петербурга в середине июля.

В начале мая объявили о контракте с американским пиар-агентством Ketchum, призванным улучшить имидж и повысить «транспарентность» России как председателя G8, «выработать стратегию общения со СМИ». Новой стратегия пока не стала. Все той же безопасностью ограничены журналисты, освещающие работу саммита, 3 июля объявлено о том, что информация в ходе работы саммита им будет выдаваться «дозировано».

Жертвами безопасности уже стали недавно снесенные ларьки, еще станут продавцы мороженого и газет, ради нее будут прослушивать мобильные телефоны и дешифровывать электронные сообщения. К саммиту закупили систему «Крит» для контекстного анализа публикаций в СМИ, разработанную в 2005 году компанией Smartware по заказу ЦРУ.

Как и во время празднования 300-летия Петербурга, обеспечивать безопасность мероприятий будут московские и федеральные структуры. Усилиями ФСО и Комитета по информатизации и связи городской администрации при Смольном создан первый в России мозговой «Ситуационный центр» – «воплощение политики создания единого информационного окна», которое обошлось городскому бюджету в 150 млн рублей. Он оснащен «Автоматизированной информационной системой обеспечения безопасности жизнедеятельности города» (объединяет информационные потоки ГУВД, МЧС, «Скорой помощи», проводит мониторинг метрополитена, городских улиц, акватории Невы и Восточной части Финского залива и т.д.) и связан с аналогичным центром администрации президента.

Эффективность работы питерского ГУВД в прошлом году признана «крайне низкой». Как пишет «Коммерсант в СПб», всего в округе было зафиксировано 326 тыс. преступлений» Из них «краж (27 тыс.), грабежей (19,8 тыс.) и разбоев (3,6 тыс.)». Раскрываемость их составляет «лишь 11,6%». Преступники, по выражению полпреда Клебанова, «чувствуют свою полную безнаказанность и продолжают разгул». Больше всего беспокоит ситуация с уличной преступностью: «27 тыс. преступлений совершено в общественных местах за весь прошлый год и уже 16 тыс. – в этом году. За два года количество таких преступлений удвоилось». Малоэффективную питерскую милицию на время саммита кем только не подкрепят: псковским и новгородским подразделениями МЧС, московским и рязанским ОМОНом, офицерами МВД из Карелии и даже частными охранниками. Сейчас Питер буквально наводнен милицией и спецслужбами.

В рамках программы «Безопасный город» в центре появились «тревожные кнопки» и «Служба Ангелов».

Стало известно, что зачисткам подверглись питерские тюрьмы: «неблагонадежные» заключенные, «находящиеся на контроле спецаппарта» и способные «негативно повлиять на обстановку внутри учреждений и спровоцировать беспорядки, отправлены отбывать наказание в другие регионы».

Одной из «находок» информационной безопасности явился косметический ремонт Дома журналистов на Невском проспекте. Вечному бессребренику, Союзу журналистов, вдруг в срочном порядке выделили деньги на поправку отлупившейся штукатурки. Оно бы и неплохо, но таким образом с середины мая и до сих пор оказалась парализована работа Института региональной прессы, арендующего тут помещения. А город лишился единственной площадки для независимых и бесплатных пресс-конференций, которой и служил ИРП. Однако абсолютно исключить возможности свободно высказываться все же не удалось. ИРП стал собирать журналистов в помещениях коллег: в НИЦ «Мемориал», у «Солдатских матерей Санкт-Петербурга» или в «Гражданском контроле».

Что представляло реальную внутреннюю угрозу саммиту? Тут мнения властей и общественности разошлись.

Часть граждан видела серьезную опасность в «петербургском фашизме» и эскалации убийств на почве национальной и расовой ненависти, захлестнувших город. 17 апреля они обратились с открытым письмом к губернатору, предлагая «совместно преградить дорогу фашизму в Петербурге», «открыто и публично обозначить опасность и вместе приступить к разработке общей программы действий». «Общей программы» пока не возникло. Власти попросили «не очернять» Петербург и от публичного обсуждения проблемы отказались.

Но город действительно предстояло очистить от фашиствующих банд. Тут следственным органам наконец пригодилась работа Агентства журналистских расследований, и в апреле сыщики «напали на след», а в мае «разоблачили» давно известную нацистскую «террористическую организацию» «Mad Crowd». Ее главарь Дмитрий Боровиков давно находился в розыске, при задержании он оказал сопротивление и был убит. Другие члены банды сразу стали давать признательные показания, беря на себя все резонансные убийства и нападения последних трех лет. Прокуратура сначала объявила об объединении 13 дел, по части которых были уже вынесены приговоры, но 6 июля одумалась и вновь «разоблачила» намерения нацистов пропиариться, опорочить работу следственных органов, а потом «развалить дело» в суде. Хочется верить, что следствию станет известно, кто «крышевал» группу как минимум с начала июня 2004 года, когда не был дан ход расследованию убийств ее участниками двух своих знакомых.

Но, несмотря на все «Заслоны», нацисты смогли вполне легитимно покрасоваться в Питере накануне саммита. На 4-международном фестивале татуировки в Манеже Кадетского корпуса на Университетской набережной их было достаточно.

Эти громкие разоблачения предваряли едва заметные сообщения о предъявлении обвинений в хулиганстве двоим камерунцам, участникам ночной драки с петербуржцами в ноябре 2005, и о задержании троих «африканцев-нелегалов» за избиение петербуржца. Сообщения были «нейтрализованы» известием об избиении одного африканского беженца, у которого «отняли деньги» в конце мая. Под сурдинку участники уличных столкновений поменялись ролями: петербуржцы стали «жертвами» нападений африканцев.

Наконец, на 5 июля перенесли празднование Дня Африки. День Африки (вернее, День Африканского единства) – национальный праздник Камеруна, Конго, Нигерии, Кот Дивуар, Руанды, Сенегала, Замбии, отмечается во всем мире последние сорок три года 25 мая. В Петербурге он удачно совпадает с празднованием «Дня рождения города» и, как правило, тихо задвигается куда-нибудь на задворки массовых гуляний. Никогда прежде его не рекламировали заранее и не проводили с таким размахом в общегородском масштабе. О переносе сообщили 22 мая через все журналистские рассылки: начать преодолевать «проблему дискриминации не только по религиозным, но и расовым предрассудкам, с проявлениями ксенофобии, а подчас фашизма» нужно с «ознакомления россиян с многонациональной африканской культурой». Анонсировались «африканские барабанщики, музыкальные ансамбли, дегустация блюд национальной кухни народов бамилеке ,баса, буллу, лари, баконго, ибо, хаоса, иоруба, бэтэ, уту, уолов, нфунтуку…» Как можно было перенести государственный праздник на другую дату? Один из организаторов праздника Дезире Деффо объяснил: «Нас попросили из-за саммита. У студентов из-за саммита перенесли сессию, и 25 мая попросили их не отвлекать от занятий и экзаменов».

Во время своего визита в Петербург в июне специальный докладчик ООН по вопросам расизма и расовой дискриминации Дуду Дьен на встрече с питерскими правозащитниками никак не мог понять, почему африканские мигранты и студенты на встрече в Смольном говорят одно, а среди правозащитников и антифашистов – совсем другое.

С общественной организацией «Африканское единство» питерские власти начали активно сотрудничать зимой, бодро перехватив инициативу у правозащитников, антифашистов и анархистов. По инициативе «Единой России» представители африканских народностей стали проводить в школах Петербурга «уроки толерантности». 21 марта, в день борьбы с расовой дискриминацией, у памятника А.Д.Сахарову состоялся совместный пикет питерской «Молодой Гвардии» и «Африканского единства».

Милостиво разрешив параллельное саммиту проведение не только Второго всероссийского социального форума, но и фестиваля в поддержку бедных «Арт-Собес», а также Альтернативного форума по энергетике «Энергетическая справедливость против энергетической безопасности» и даже «митьковского саммита М8 «Кирдык гламуру» в Царском селе, власти стали в мае преследовать общественных активистов. До 5-6 июля эта кампания была сконцентрирована в Петербурге. «Угрозой» саммиту стали не только антиглобалисты – традиционные оппоненты Большой Семерки/Восьмерки, – но оппозиция в целом, как системная, так и внесистемная, оформленная и неформальная, артикулировавшая свою позицию и, что называется, невербальная. Потому что не менее приоритетной задачей стало в свете саммита обеспечение «наружного спокойствия обывателей». Все прямо по Михаилу Евграфовичу. И эта кампания еще не завершена. Проводится она со всей прилежностью и тщанием и заслуживает не только детального анализа, но и юридически грамотно оформленных претензий – исков о нарушении основных конституционных прав граждан.

Местный оппозиционный и правозащитный «истеблишмент» угрозу саммиту, с точки зрения властей, не представлял. То ли хватило беглой прослушки, то ли «Другая Россия» – это все-таки преимущественно Москва, то ли руки не дошли, но никого не тронули. Пока не тронули. Разве что Максим Резник в ночь 25 марта был «положен лицом в асфальт» накануне Антифашистского марша. Главный питерский «яблочник» не является ни противником саммита, ни антиглобалистом, но в последние годы известен как активист и организатор уличных акций, объединяющий неформалов земли питерской. Мартовскую силовую акцию против себя он считает «пробой пера» накануне саммита, «отработкой белорусского сценария расправы с оппозицией». Однако даже вопрос лишения/продления «Яблоку» аренды офиса на улице Маяковского 46, которая закончилась в мае, предусмотрительно отнесли на август, за саммит. «Пусть клевещут!»

Действия властей сами представляли угрозу благообразному имиджу города. Одни эксцессы, вроде избиения правозащитника Ивана Павлова, власти постарались не заметить, как. Другие спровоцировали сами «своим административным неискусством». Как могли, например, не возмутить общественность продажа здания общежития на Московском проспекте или остановка в питерском порту судна Doggersbank, транспортировавшего 1000 тонн радиоактивных отходов в Россию? Провоз немецких ядерных отходов через Петербург в июне вызвал возмущение и экологов, и спикера питерского ЗакСа Тюльпанова.

Санкционированный Администрацией силовой захват единственного в городе мусороперерабатывающего завода, совершенный в ночь на 1 июля, в очередной раз поднял тему государственного рейдерства и чиновничьего беспредела.

Уличная активность граждан также не благоприятствовала спокойным приготовлениям к встрече гостей. «Противообщественные элементы всплывали наверх с ужасающею быстротой». Обострение началось весной. 27 апреля параллельно прошли две самые скандальные акции. Отличились нацболы, приковавшие себя к очередным решеткам со слоганом «Такая Дума – позор России». В этот же день самую отчаянную попытку остановить встречу Восьмерки предприняла Диляра Райнина, лидер «Группы защиты Ходорковского». Пикет группы перед Генеральным консульством США был приурочен к году с момента окончания «позорного судебного процесса над Михаилом Ходорковским и Платоном Лебедевым». Целью манифестации была передача обращения к Конгрессу и Государственном у департаменту США с призывом бойкотировать G8 и не приезжать в «Россию Путина – страну, в которой есть политзаключённые, и нет свободы». Пикет не состоялся, Дилю задержали на подступах к консульству. Сейчас она оспаривает вмененные ей штрафы.

Всё остальное было обычным: пикеты «Яблока» против уплотнительной застройки, митинги ОГФ, антивоенные пикеты по воскресеньям, акции против призыва… Традиционный антивоенный пикет с Невского проспекта давно задвинули вглубь Малой Конюшенной улицы, к памятнику Гоголю. Никто его не видит, никому он особо не интересен. Последний раз провести его «санкционировано» удалось 25 июня, в июле в согласовании было отказано.

Судя по всему, едва ли не самой серьёзной после терроризма угрозой саммиту власти считают любую независимую активность. Профилактика активности неформалов востребовала практически все известные формы и методы.

Вызовы на «беседы» в мае, как правило, оборачивались невинной перебранкой: «зайдите побеседовать – пришлите повестку». Если повестку и присылали, была она либо просроченной, либо составленной от руки и не по форме, либо обнаруживалась в почтовом ящике через неделю после назначенной даты. Необязательный характер такой профилактики сохранялся до конца июня. Целью бесед и допросов было выяснить, «что собираетесь делать во время саммита?», «кто приедет на саммит?», и внушить идею «уехать» из Питера на время саммита.

«Давление на окружение» широко применялось в течение мая-июня. Обходы по домам («где ваш сосед-террорист? когда он бывает дома?»), визиты на рабочие места («у вас работает жена экстремиста-нацбола»), беседы с престарелыми родителями («вы говорите, ваша дочь доцент университета? она – экстремистка!»), беседы со старшими сестрами («вот и хорошо, что он собирается уехать из города, может быть, цел останется»), давление на матерей («что это у вас на ногах? «гады», ботинки вашей дочери? так значит, сама вы – тоже экстремистка»).

«Закошмаривание» проводилось на допросах и при задержаниях. «Эти листовки обеспечили тебе статью 282, завтра отправим их на экспертизу», – сказали вчера одной юной анархистке на 9-м часу допроса. «Мы спишем на тебя все теракты, убирайся из города», – говорили 2 мая на допросе панку-антифашисту.

Провокации имеют самый широкий спектр. Например, в мае сожгли машину Михаила Борщукова, председателя Координационного совета общежитий Петербурга и Ленобласти. Тяжелым предметом по голове сзади ударили Татьяну Истомину, активистку ОГФ.

Задержания и административные аресты в Петербурге, как и во всей стране, начались в июле.

«Вызов на сборы» 10 июля получил Владимир Соловейчик, один из организаторов Социального форума.

Отказное письмо с личным отказом в подготовке и участии в акциях во время саммита, с призывом ко всем нацболам покинуть Петербург и не участвовать в акциях антиглобалистов – 26 июня вынуждали написать Андрея Дмитриева, лидера питерских нацболов, на допросе в 18 отделе УБОП.

Угрозы «опасным мечтателям» по домашним телефонам начали поступать в мае. 3 июля ИРП провел специальную пресс-конференцию на эту тему. О прямых угрозах убийством 26 июня в 18 отделе питерского УБОПа рассказал Андрей Дмитриев.

«Вы будете смеяться», но все это возымело некоторое действие. Не то чтобы «… в этой, недавно столь грозно гудевшей, толпе водворилась такая тишина, что можно было расслышать, как жужжал комар, прилетевший из соседнего болота подивиться на «сие нелепое и смеха достойное глуповское смятение». Но некоторая смена идентичности и «утрата вторичных признаков», например, у панков и НБП произошла.

Панки-антифа размочили свои ирокезы, смыли с волос зеленую краску, сняли фенечки и зеленые шнурки. Они ходят в бейсболках, шортах и кедах (что, пожалуй, больше всего меня потрясло – не узнала) и читают «Как вести себя на допросе» Владимира Альбрехта. Они обещали своим старшим сестрам и мамам «не палиться» и теперь «стремаются». Когда узнают об угрозах своему идейному врагу Андрею Дмитриеву, говорят: «Жесть! До сих пор угрожали только наци».

После проработки московскими оперативниками лидер нацболов рванул к Лимонову советоваться, и только спустя три дня, 29 июня, «разомкнул уста», рассказав московским журналистам о подробностях своего «закошмаривания». Сегодня оба его мобильных отключены, он не ходит без охраны из «своих ребят». На мой вопрос, произошла ли концептуальная смена идеологии НБП и отказ от прежней риторики (напомню, кроме известного «Завершим реформы так: Сталин, Берия, Гулаг», в Питере нацболы еще каких-нибудь полтора года назад устраивали обструкцию у антивоенного пикета, скандируя: «Милиция – основа нации»), он ответил: «Сегодня этот лозунг звучит «Путин. Патрушев, ГУИН». В какой-то степени мы сами стали жертвами этого лозунга. И пройдя через тюрьмы, через прессинг в милициях, мы, естественно, этот лозунг сняли. Сейчас не идеология играет ключевую роль. В стране ненормальная ситуация – установлена диктатура. Ключевой задачей всех оппозиционных сил является демонтаж этой диктаторской системы, проведение нормальных свободных выборов. Когда будут свободно конкурировать разные идеологии, люди смогут свободно выбрать между ними».

Для борьбы с несанкционированными митингами приобретены  водометы израильской фирмы Beit Alfa Technologies (общее их количество в публикациях варьируется от 2 до 8 штук). Кроме воды он способен метать газ и несмываемую краску. Первый такой водомет 12 июня на Исаакиевской площади предъявили, не использовав, немногочисленной (около 300 человек) общественности, выступающей по разным поводам, в том числе против присуждения гражданину Путину звания почетного петербуржца.

О мобилизации мировых судей стало известно случайно. Знакомый правозащитник, будучи истцом в одном процессе, просил судью назначить очередное судебное заседание на 10 июля. «Это невозможно, – сказала судья, – будут таскать антиглобалистов, нас просили перед саммитом не назначать заседаний». И действительно, стали таскать именно 10 июля.

Антиглобалистам и 2-му Социальному форуму отдан полуразрушенный стадион имени С.М. Кирова на Крестовском острове. Он изолирован не меньше Дворца Конгрессов в Стрельне. 7 июля получен отказ в согласовании запланированной демонстрации и митинга у Авроры. Максимум, что власти официально «разрешат», – это будет митинг на том же стадионе. Гнилые разговоры про шествие коммунистов по Невскому проспекту, о котором Зюганов, дескать, давно договорился с Матвиенко, также оказались ничем не подкреплены. КПРФ тоже не пустили ходить по городу, согласовали лишь компактный митинг на Пионерской площади.

Чем «разрешится всеобщее смятение»?

Доехав до «Другой России», Ольга Курносова с Андреем Дмитриевым и Максимом Резником смогут ли вернуться обратно?

Максим Резник назвал угрозы убийством Андрею Дмитриеву «точкой невозврата», которую перешла власть. Интересно, а где была «точка возврата»? В каком году? В 2003 или, может быть, в 1999? Когда началась первая чеченская война или когда вторая? Или раньше – год, два, десять, двадцать пять лет назад не было угроз? Можно подумать, Бродскому не угрожали. Или раньше не избивали на улицах диссидентов. Или не прессовали участников сопротивления в тюрьмах.

Что изменилось? Давно «совершенно неважно, который век или который год».

Что остается? Как всегда – сохранять достоинство, оставаться в праве (сообщать, писать, протестовать…). И собирать «хронику текущих событий».

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.