29 марта 2024, пятница, 15:08
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

18 июля 2005, 09:31

Жаловаться некому

Раскаленный город утопает в пыли. В прошлый заезд - тонул в грязи. Тогда была зима. Сейчас лето. Либо пыль, либо грязь - третьего не дано.

Посреди неизменных развалин – выложенная аккуратной плиткой площадка. Заботливо политые цветущие клумбы. Ярко-голубые скамейки с роскошными пластиковыми тентами. Помню, сфотографировалась на одной из диковинных лавочек года полтора назад, когда их только поставили, - так потом друзья все гадали: “Просто восьмое чудо света! Где это? Париж? Лондон?” Да нет, - Грозный, ребята, Грозный…

Присесть, что ли? Вон и тележка с мороженым. Устроиться под тентом, медленно жевать пломбир в вафельном стаканчике, глазеть по сторонам… Здесь, действительно, есть, на что поглазеть. Только вот минут через пять от этой реальной галлюцинации становится не по себе. “А в чьем это я уме? В своем или в Мэри-Эннином?” Сидишь в крохотном оазисе, а вокруг - нагромождение обломков.

Мимо идут два парня в модных джинсах. Вот у одного в кармане затрещал мобильник. Вытаскивает новенький блестящий телефон, улыбается. Останавливается возле полуразрушенной стены, что-то оживленно говорит в трубку… Второй переминается с ноги на ногу. Наконец, утомившись ждать, направляется куда-то за угол. Оборачивается, кричит: “Я – в Интернет пошел! Приходи!”.

“Много неясного в странной стране. Можно запутаться и заблудиться…”

В этом городе не течет вода. Не работает канализация. Нет нормальной телефонной связи. Электричество – с перебоями. Половина домов в руинах, а трамваи не ходят так давно, что дети даже не знают, что это такое. Но – работают мобильники. И два интернет-кафе. А по всему центру висят огромные, броские полотнища “5 июля. Рок-фестиваль Феникс. Возрождение жизни”.

Да, именно. Рок-фестиваль. Через пару дней должны были приехать ведущие российские группы: “Би-2”, “Серьга”, “Ночные снайперы”, “Ва-Банк”, “Воскресенье” и кто у них есть еще там... К этому празднику жизни готовились больше двух месяцев. Финансирует действо Фонд имени Ахмада Кадырова. А попросту говоря, сын покойного президента, Рамзан Кадыров. И бюджет чуть ли не 300 тысяч долларов. Зрителей должно было быть под двадцать тысяч. Соберутся они не здесь, в Грозном, а в любезном Рамзану Гудермесе, на стадионе “Локомотив”.

Их безопасность Кадыров гарантирует. То есть попробует гарантировать с помощью четырех с половиной тысяч штыков. На охрану фестиваля, похоже, мобилизованы все “кадыровцы” - и Антитеррористический Центр, и Полк специального назначения. Милицию тоже подтянут. На месте боевиков было бы странно не воспользоваться таким раскладом, занять, скажем, Грозный или сделать еще что-нибудь интересное... Но это Рамзана не останавливает.

Не приходит ему в голову и потратить такие деньги, раз уж они у него есть, на что-нибудь более насущное – водопровод, скажем, наладить, простите за прозу. Оно и понятно. Воду проводить или дома строить – неинтересно.

То ли дело - огромный красочный фестиваль, какого Чечня отродясь не видала! Семь часов играть будут лабухи! И рок-н-ролл на руинах – это даже круче, чем просто рок-н-ролл. Отпразднуем возвращение к жизни, огненной птицей Феникс восстанем из пепла. И если нас не подорвут в процессе, авось, и возродимся куда-нибудь. А если подорвут, так под музыку и не заметим. Где уж заметить, когда ударники так зажигают!..

Рамзан Кадыров вообще любит красивое и блестящее. Один его проект грандиознее другого. Еще задолго до появления светлой идеи фестиваля “Феникс” лихой вице-премьер начал стройку века – возведение в Гудермесе настоящего аквапарка. И даже известную московскую тусовщицу, Ксюшу Собчак, пригласил на церемонию закладки фундамента, чтобы она в землю какую-то таинственную капсулу зарыла на радость благодарным потомкам. Надо сказать, заплатил ей Рамзан Ахмадович за этот подвиг ни много ни мало 50 тысяч зеленых, но хорошему человеку на хорошее дело разве ж жалко?

Впрочем, аквапарк - это все-таки плагиат. Шамиль Басаев в конце 1996 г., когда собирался в чеченские президенты, в рамках своей программы обещал народонаселению отстроить в Грозном “Диснейленд”. Аквапарк, “Диснейленд” – разница невелика. А вот про рок-фестиваль даже Басаеву в голову не приходило.

Нет, пойти на гудермесское шоу века просто необходимо.

Где еще такое увидишь?! Внукам потом буду рассказывать, если доживу, конечно. А ведь там точно что-то случится – такое скопление народа, страшно подумать! И Кадырова-старшего, между прочим, как раз на стадионе убили, на публичном мероприятии, заложили бомбу под трибуну… Тьфу, даже думать не буду, все равно идти придется, никуда не денешься. Потом поведаю городу и миру, как этот умник из группы “Серьга”, Галанин, что “моменты переживания были, но это общечеловеческие чувства, и нельзя сказать, что это был страх”.

А пока нас ждут в другом месте. Пора пошевеливаться.

***

Машина ползет в облаке пыли. От духоты плавятся мозги, стирается имя человека, с которым проговорили последние два часа. Ну и пусть стирается. Все равно это имя я не смогу назвать. Огромный немолодой мужик смотрел в сторону, складывал руки на коленях, наталкивался взглядом на незажившие шрамы на запястьях, смущенно убирал руки. Говорил тихо и все время повторял, что ничего не хочет добиваться, никуда не станет жаловаться. Бессмысленно. И страшно за семью. Зачем тогда рассказывал? Сперва из вежливости – не выставлять же приезжего на улицу. А начав говорить, уже тяжело остановиться.

История простая. Обычная для этих мест. До войны работал мужик механиком, летом на стройках шабашил. Было у него три сына. Один погиб в Грозном во время бомбежек, в 1999-м. Второй еще через год: снаряд во двор попал – мальчишку убило на месте. Последний остался. Родители с него пылинки сдували. Сейчас 19 лет парню. Только вот с месяц назад его забрали “кадыровцы”. Посреди ночи увезли из дома. Приволокли на какую-то базу. Три дня избивали – ногами, прикладами. Током пытали. Спрашивали про боевиков. Ничего особенного, как обычно у молодых ребят спрашивают: “Кого из боевиков знаешь? Кто из знакомых к ним ходит? Где они оружие держат? Кто им помогает?”. От пыток ребята ломаются. Кого-то называют. Причастного, непричастного – неважно. Только бы перестали мучить. Ведь пытают страшно, а угрожают еще более страшными вещами…

Но этот парень крепкий был, хорошо держался. Отец тем временем искали разные ходы и выходы, собирал деньги. Выкупил сына, полуживого. “Кадыровцы” решили: чем с этим возиться, лучше кого послабее, посговорчивее взять, выбор-то широкий… В общем, родители парня подлечили и отправили на всякий случай из села: вдруг “правоохранители” передумают или решат, что мало заплатили… И, действительно, передумали. Снова пришли через пару недель. “Где сын?” -- “Нет его. Уехал. Не вернется.” -- “Прячется? Значит боевик. Ничего. Тебя вместо него возьмем, он быстро найдется. Старика-то не оставит”.

Мужик попытался сопротивляться. Несколько раз ударили прикладом по голове. Забрали. Держали в каком-то вагончике. Били. Еды не давали. Даже воды не принесли ни разу. Но это, может, и к лучшему – на второй день уже почти ничего не чувствовал, почти не приходил в сознание. До сына, слава Всевышнему, новости не дошли. А отца не стали держать почем зря. Выбросили где-то возле дороги. Сейчас почти оклемался. Помочь? Чем тут можно помочь.

“Бандиты это, понимаешь? Будут каждую ночь ходить, и никто им ничего не запретит. Жаловаться? Куда? Нет, не буду. В суд подавать? Нет… Я уже на имя прокурора заявление написал, и начальнику милиции тоже – мол, ни к кому не имею претензий… Если жаловаться начну, в один день из дома выйду, и автоматной очередью… Сына я отослал. И ладно. Деньги нужны, чтобы он там жил. Это проблема, а остальное… Что может безоружный человек против вооруженных? Они меня как заложника брали. Думаешь, я один такой? В дома приходят по наветам. Сосед настучит, сексот, и тебя берут. А он стучит, потому что ему самому страшно: авось, на другого скажу, так меня не тронут. Только его тоже тронут – в свое время. У меня три сыны было – один остался, теперь бы его не потерять. Ничего нет больше. Это гудермесское хулиганье никому не подчиняется. Они сами говорили – будете права качать, хуже будет. Им теперь деньги, власть дали, они и истребляют наших ребят. Знают, им все позволено. Это сумасшедший народ. Но они не сами по себе. У них голова – Гудермес. А Гудермес под Москвой ходит. Им с самого верха позволяют грабить, убивать. Для меня сейчас один выход – самому оружие найти, себя отстоять. Но их больше, они сильнее. Пока другая, “правая” сила не вмешается, эта “погода” не изменится. Все мы, как в летаргическом сне”.

Машина, задыхаясь от пыли, въезжает в Грозный. Черноречье. Веселые мальчишки по пояс в воде. Брызги в разные стороны. Плоская, как блин, площадь. Коллега в очередной раз изумленно вертит головой: “Слушай, это мы где?” -- “Опять не узнал?” -- “Что, правда, “Минутка”? Никак не могу привыкнуть. Здесь так все было по-другому…” Он-то помнит этот город и “до второй войны”, и “до первой”…

Мне легче. Я никогда не видела того, что было. На “Минутке”, в самом центре, водружен даже не плакат, а огромная пирамидальная красно-зеленая конструкция “5 июля. Феникс. Возвращение к жизни”. Останавливаем машину. Выхожу. Пытаюсь, было, сфотографировать фантастическое сооружение. Ищу наиболее удачный ракурс. Из-за угла выворачивает пара БТРов. Подъезжают несколько уазиков. Озабоченный парень в камуфляже перевешивается наружу: “Уезжайте отсюда. Быстро. Вроде, здесь фугас. Мы все – в зоне поражения”. Возвращение к жизни, будь оно неладно… Постоять что ли в стороне? Посмотреть, как отдельно взятый “Феникс” взлетает на воздух? Нет, к черту! Поедем домой. Пить чай и смывать грязь. Если, конечно, сегодня воду завезли… Вчера, вот, почему-то не привозили, и в ведре на донышке…

***

До “Возрождения” оставалось два дня. Но фуры с оборудованием и прочими предметами первой фестивальной необходимости наглухо застряли на административной границе Чечни и Ингушетии. “Федералы” наотрез отказались пропускать их через пост “Кавказ”. Говорят, “угроза безопасности”. Такое разумное решение со стороны военных в высшей степени неожиданно. Может, просто хотят насолить Рамзану. Уже давно на него, на главного союзника, зуб точат. Обвиняют во всех смертных грехах, включая свои собственные. А может, действительно, испугались, и от страха случилось временное просветление. Кадыров, правда, долдонит из телевизора, что проблему решит, фуры проедут, фестиваль пройдет по любому… И председатель правительства Абрамов его слова подтверждает. Хотя попробовал бы он не подтвердить… Ладно, посмотрим. У нас есть другие дела.

Дорога вьется над ущельем. Здесь, в горах, есть, чем дышать. Из скалы сочится ледяная родниковая вода. Шатойский район. Чем тебе не Альпы? Лазить по горам… Сидеть у костра… Жарить шашлыки… Нет, никак не получается.

В селе Шатой “кадыровцы” забрали двух милиционеров. Избили чуть ли не до смерти. Один только из больницы вышел. Другой до сих пор не оклемался. На спине круглые дырки -- ожоги от паяльной лампы… Жаловаться? Да какое там жаловаться?! Что могут менты против “кадыровцев”? Отпустили, и на том спасибо.

В соседнем Удр-Юхое похитили пару местных ребят. Совсем мальчишки. Тоже, вроде, кадыровцы. Где-то в горах держали несколько дней, про боевиков расспрашивали. “Ребята, вас били?” Парни переглядываются. Один, вроде, хочет что-то сказать. Отец отводит его в сторону. Что-то объясняет, выразительно жестикулируя. Мальчишка возвращается, качает головой: “Нет, что вы, совсем не били. Они, вообще, очень вежливые были! А когда отпустили, извинились даже. Вот и друг подтвердит! Правда?” Друг разводит руками: “Говоришь, значит, правда!”.

А в совсем крохотном селе Юкерч-Килой у Асламбека Ацуева, который уже пятый год в Шатойском РОВД участковым работает, забрали брата, Амхата. 24 июня как раз его день рождения отпраздновали – 32 исполнилось. И 25-го на рассвете за ним пришли.

Было около пяти часов утра, Асланбек проснулся оттого, что в голову и шею ему упирались дула автоматов. Над ним стояли двое неизвестных мужчин в камуфляже. Сначала Асланбек подумал, что это боевики, но потом понял по речи, по манерам – “кадыровцы”. Они знали, что Асланбек милиционер. Сразу потребовали, чтоб отдал автомат и пояс с боеприпасами. Асланбек показал им на трельяж: “Там. Берите. Хотите, и меня забирайте. Хотите – всех мужчин. Только здесь не стреляйте. Дома две беременные женщины – сноха и сестра – и трое детей. Не пугайте их”. Нападавшие ответили: “Шелохнешься – на месте уложим!”. В это время в дом вошел еще один силовик и направился в комнату, где спал брат Асланбека. Когда Асланбек увидел в дверной проем, что ствол автомата упирается в шею Амхата, он не сдержался и обматерил нападавших. В ответ те открыли огонь, стреляли в доме куда попало, гильзы разлетались во все стороны. В комнату, где под прицелом держали Асланбека, вбежали разбуженные стрельбой его сестра и мать. Женщины плакали, кричали. Когда Асланбека и Амхата стали выводить из дома, наперерез силовикам бросилась их мать, умоляя отпустить сыновей. Ей под ноги выпустили автоматную очередь, разрядив целый рожок патронов. Асланбека бросили возле ворот, а Амхата затащили в машину и повезли в сторону райцентра Шатой. Асланбек немедленно уехал в Грозный и, задействовав все свои связи в правоохранительных структурах, следующие три дня безуспешно искал брата. А на четвертый, еще до того, как Асланбеку удалось хоть что-то выяснить, полуживого Амхата выбросили в поселке Мичурина, в 200 метрах в сторону Гудермеса от российской военной базы “Ханкала”: “Он был весь помятый, избитый, какой-то тряпкой перевязанный, босиком… Друзья его забрали, чтоб я такого зрелища не видел. Он вообще едва дышал. Я его сейчас у родственников положил. Он до сих пор еле-еле передвигается мелкими шажками. Живого места нет… Его били сначала строительными лопатами, пока четыре лопаты не сломали. Потом резиновыми шлангами били, рукояткой “стечкина”… Говорили, что о нем есть информация, что он - амир Шатойского джамаата, что он со “стечкиным” и гранатой по селу ходит, оружием торгует, тротилом. Требовали, чтобы во всем признался. Спрашивали, где он хранит оружие и сколько под ним людей… За все время только несколько глотков воды дали. Не кормили вообще. Он ничего не подписал. Сутки били непрерывно. Потом уже и не трогали – так валялся… Я хочу подлечить его сейчас, а потом отправить хоть в Россию, хоть за границу. Страшно за него – он молодой, жена молодая и второй ребенок на подходе… Я всю жизнь честно зарабатывал. Последние 5 лет – в милиции участковый. Но кого я сейчас защищу, если свою семью защитить не могу?.. Мне свою форму сейчас надевать стыдно”.

Возвращение к мирной жизни идет своим чередом. Позвякивают мобильные телефоны. Шелестят фестивальные анонсы. Со стен смотрят огромные плакаты: Президент Путин прикалывает “Героя России” на грудь Рамзана Кадырова. Кадыров скромно поясняет, что это – “оценка работы всей команды”, почетная, заслуженная награда за бессмысленное, бесконтрольное насилие, за успехи в достигающей все новых уровней абсурда борьбе против собственного населения. Люди даже не жалуются. Бесполезно. Люди затаились и ждут.

***

Огненный “Феникс” должен был случиться 5 июля, но Гудермес так и не взорвался рок-н-роллом. Не судьба. Застрявшие на “Кавказе” фуры не пропустили в Чечню, хотя Рамзан Кадыров и твердил, что все уладил. Теперь отмалчивается. Видать, неловко. А Абрамов, бедолага, уныло бормочет про обострившуюся ситуацию в республике и про то, что в интересах всеобщей безопасности фестиваль перенесен на сентябрь. В какой-то момент всерьез подумалось, что 19 тысяч чеченцев, которых понудили купить билеты по 300 рублей, пойдут от обиды штурмом на Гудермес. Ведь деньги-то немаленькие, и те же Кадыров с Абрамовым так настаивали, что “молодежь долго ждала” беспрецедентного шоу... Но вроде обошлось. Народ был сильно занят. Особенно, кто помоложе. Играли кто в прятки, кто в молчанку. Поправляли здоровье…

Что ж, подождем до осени. Посмотрим, как будет развиваться операция “Феникс. Возвращение к жизни”.

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.