29 марта 2024, пятница, 15:41
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

24 июня 2003, 12:56

Ценность труда и трудовые ценности

"ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ЗАПИСКИ. Журнал для медленного чтения"

В конце декабря 2002 года Фондом «Общественное мнение» был проведен опрос, в ходе которого предлагалось оценить способность россиян трудиться. Полученные ответы можно разделить на три основные группы.

1. «Мы умеем работать не хуже других»

Ключевое препятствие для полноценной трудовой активности -- крайне низкая заработная плата: Когда человеку платят мало, какой ему смысл работать хорошо? (ДФГ[1], Воронеж); Нужно совсем себя не уважать, чтобы работать за такие деньги на полную катушку (эксперт, Владимир)[2]. По мнению опрошенных экспертов, доля заработной платы в себестоимости продукции на российских предприятиях крайне невелика. Этим и объясняется низкая производительность труда: Нужно перераспределять часть прибыли -- от работодателя к коллективу, чтобы был материальный стимул для более качественной работы (эксперт, Вологда). К числу отрицательных внешних факторов причисляют также плохие условия труда, его нерациональную организацию и нестабильность предприятий: Если труд организован, то наши люди работают ничуть не хуже, чем в других странах (эксперт, Брянск); На предприятиях, где существует организованный промышленный менеджмент, много желающих работать (эксперт, Красноярск).

2. «Мы умеем работать, но по-особому, не так, как все»

Сторонники этой позиции часто упоминают черты «русского национального характера», оценивая их как позитивно, так и негативно: Люди умеют работать, но как-то не приучены, у нас авральная какая-то система- (ДФГ, Москва); Ключевский говорил, что мы люди сезонные. У нас 10 месяцев плохая погода, и мы лежим на печке. Чтобы в две недели сделать дела за год, мы должны сконцентрироваться больше, чем немцы и американцы. Мы не можем работать методично изо дня в день (эксперт, Тула).

По мнению некоторых экспертов, качественный, интенсивный и регулярный труд возможен в России только в условиях принуждения и жесткого контроля: Это традиционная структура отношений общества и государства для России- Сегодня нет системы директивного управления, к которой народ привык за столетия (эксперт, Красноярск). Многие, однако, видят источники особого характера трудовой мотивации не в далекой истории, а в недавнем прошлом -- советской эпохе: Нельзя сказать, что мотивации при социализме не было. Была -- но в четко очерченных рамках. Тогда говорили: потолок заработка, но этим устанавливался и потолок достижений. Основная болезнь, от которой погибли советское общество и советская экономика, -- это низкие потолки. Инициатива была задавлена[3].

3. «Русский человек ленив и к труду неспособен»

Мы делаем все что угодно, лишь бы не работать. Может быть, это в нас заложено (ДФГ, Воронеж). Подобные высказывания скорее отражают привычные стереотипы, нежели продуманную позицию. Так, среди экспертов не было ни одного, кто разделял бы это мнение. А респонденты в фокус-группах, высказывая его, как правило, поправляли себя, заявляя, что вообще-то наши люди умеют работать, но в силу внешних обстоятельств не имеют мотивации к труду.

Эти три мнения отнюдь не являются взаимоисключающими, но лишь по-разному расставляют акценты в доминирующей сегодня единой интерпретативной схеме. Кратко ее можно выразить так: в существующих условиях наш человек не может трудиться нормально, поэтому он либо вообще не работает, либо работает «спустя рукава», в лучшем же случае -- работает «по-русски», т. е. аврально, стихийно и бессистемно.

Примечательно, что более часто негативные изменения способности россиян трудиться отмечают представители низкоресурсных групп: пожилые (53 процента), малообразованные (55 процентов), люди с низким доходом (54 процента). Не исключено, что эта оценка объясняется общим мрачным взглядом на жизнь. Недаром в группе неадаптированных пессимистов доля считающих, что россияне стали работать хуже, существенно превышает среднюю (соответственно 53 и 47 процентов). Впрочем, и в высокоресурсных группах доля таких респондентов весьма высока: 40 процентов молодежи, 37 процентов опрошенных с высшим образованием и 39 процентов с высоким доходом.

Чем это может объясняться? В ходе опроса предлагалось ответить на вопрос: Часто или редко в настоящее время работа доставляет людям радость, приносит моральное удовлетворение? Ответы распределились так: часто -- 9 процентов, редко -- 80 процентов (примерно такие же результаты -- соответственно 11 и 76 процентов -- дал опрос 25 ноября 2000 года). Наиболее высока доля респондентов, выбравших первый вариант ответа, среди людей с высшим образованием -- 14 процентов. Еще более оптимистичны эксперты: среди них этот ответ дали около четверти.

Был задан и вопрос об отношении к работе самого респондента: Вам лично нравится или не нравится ваша нынешняя работа? Распределение ответов: нравится -- 67 процентов, не нравится -- 29 процентов. Наиболее высока доля респондентов, которым нравится их работа, среди представителей старшей возрастной группы (старше 50 лет) -- 73 процента и людей с высшим образованием -- 75 процентов [4].

Столь значительный разрыв между долей опрошенных, которым нравится именно их работа, и долей тех, кто считает, что сегодня работа доставляет радость людям вообще, свидетельствует, видимо, о том, что оценка «нравится» интерпретируется респондентами как «устраивает». Иными словами, в сложившейся ситуации они считают свою работу приемлемой, хотя она не обязательно приносит им радость и моральное удовлетворение. В пользу данной интерпретации говорят и ответы на вопрос: Если бы вы были обеспечены, то ушли бы с вашей нынешней работы? Ответили положительно 47 процентов работающих и 32 процента тех, кому работа нравится. Наиболее высока доля респондентов, мечтающих бросить работу, среди сельского населения (54 процента) и людей со средним образованием (51 процент), чей труд обычно предполагает лишь материальную форму мотивации. В то же время для 49 процентов опрошенных нематериальные стимулы достаточно привлекательны: они заявили, что не оставят работу даже в случае полной обеспеченности. Особенно много таких респондентов среди людей с высшим образованием и высоким социальным статусом. Что касается экспертов, то готовы оставить свою работу лишь 17 процентов.

В целом участники фокус-групп не склонны считать трудолюбие гарантией успеха и благополучия: Человек, конечно, сам кузнец своего счастья, но очень много зависит и от везения. Нужно попасть в нужное время и в нужное место. И тогда сразу все сложится, и трудолюбие пригодится, и работоспособность (ДФГ, Воронеж); Многие ребята, которых я знаю, попали в нужное место в нужное время. Может быть, кто-то трудоголик, работает не покладая рук, но он не попал- (ДФГ, Санкт-Петербург). Эти выводы подтверждаются и данными массового опроса: подавляющее большинство (81 процент, среди людей с высшим образованием -- 71 процент) считает, что трудолюбивому человеку сегодня найти хорошую работу непросто, и только 14 процентов высказали противоположное мнение.

Показательно, что эксперты не считают качество труда работников фактором экономического подъема региона или отдельного предприятия, объясняя достигнутые успехи прежде всего изменением конъюнктуры и выходом на внешний рынок. По их оценкам, экономический рост в основном наблюдается на добывающих предприятиях, предприятиях пищевой промышленности и экспортно-ориентированных производствах: Успех был в первую очередь за счет хорошего сбыта, он связан с экспортными поставками за пределы РФ (эксперт, Тула); Небольшой рост есть, и это связано скорее всего с экспортными отраслями- В целом регион растет за счет сырьевых отраслей (эксперт, Красноярск); У нас наиболее успешные -- экспортно-ориентированные предприятия, те, кто смог выйти на мировой рынок или кто там уже находился- Это чугун, это большая химия (эксперт, Тула). Данные статистики подтверждают эти наблюдения. Анализ экономической ситуации на предприятиях, проведенный Министерством труда, показывает, что по выпуску продукции, использованию рабочего времени, росту оплаты труда и другим социально-экономическим показателям первое место занимает нефтедобывающая отрасль[5].

Наиболее ясную иерархию элементов трудовой мотивации можно извлечь из ответов на открытый вопрос: Какой должна быть работа, чтобы она приносила вам радость? Работа должна в первую очередь обеспечивать достаточный и регулярный доход, -- заявили 58 процентов опрошенных. Вместе с тем подавляющее большинство участников фокус-групп, описывая идеальную работу, поставили оплату труда лишь на второе место, отдав предпочтение моральному удовлетворению и самореализации: Сегодня на первое место я бы поставил психологический климат- (ДФГ, Воронеж); Ну, конечно, деньги немаловажны, но в первую очередь для меня важно- мое внутреннее состояние (ДФГ, Москва).

Заработную плату ставят выше всего молодые участники фокус-групп (в возрасте до 35 лет): Я бы сейчас выдержал психологически ненормальный климат, лишь бы были нормальные деньги (ДФГ, Воронеж); Если я могу что-то купить, есть смысл работать (ДФГ, Санкт-Петербург). В высказываниях остальных участников звучало даже осуждение в адрес молодежи, которая «работает только за деньги». Сейчас большинство за деньги работает. Так воспитали молодежь (ДФГ, Москва); Люди стараются найти работу, которая приносит моральное удовлетворение. Но таких людей становится все меньше. Это люди, которым уже от 30 до 50 лет. А молодежь смотрит только на заработок. Это опасно (эксперт, Владимир). При этом доля респондентов, готовых оставить работу при условии полной обеспеченности, среди молодежи и людей среднего возраста практически одинакова (соответственно 47 и 48 процентов)[6]. По-видимому, представление старших, что «молодежь работает только за деньги», свидетельствует не столько о реальных различиях приоритетов для разных поколений, сколько о влиянии устойчивого стереотипа советской эпохи, для которой было характерно строгое осуждение «рвачества».

То, что главным фактором трудовой мотивации сегодня стала заработная плата, не следует объяснять исключительно «меркантильностью» молодежи и резким изменением трудовых приоритетов, хотя, безусловно, в результате рыночных реформ произошли определенные трансформации. Если в советский период деньги были лишь одним из благ (наряду, например, с возможностью «получать» на предприятии или по знакомству дефицитные товары, жилье, медицинские услуги и т. п.), то сегодня в сознании работников они приобрели свое истинное значение универсального эквивалента всех материальных ценностей. Это подтверждается результатами опроса, проведенного ФОМ в августе 2002 года. По словам респондентов, сегодня практически единственным жизненным благом, «соразмерным» деньгам, способным с ними «конкурировать», является здоровье. Но и здоровье, подчеркивают опрошенные, часто зависит от уровня благосостояния: Здоровье -- на первом месте, но без денег здоровья не купишь (ДФГ, Москва).

Очевидно, говоря о возрастании роли денег, респонденты имеют в виду изменения не столько в системе ценностей россиян, сколько в условиях их существования: деньги оказались в фокусе внимания скорее как объект постоянного беспокойства и заботы, чем в качестве предмета поклонения. На смену товарному дефициту пришел дефицит денежный, многое из того, что в советские времена было бесплатным -- жилье, образование, лечение, отдых и т. д., -- стало платным: Рыночная экономика, которую мы сейчас строим, заставляет нас быть такими. Сегодня деньги для нас -- для меня, например -- самое главное в жизни (ДФГ, Санкт-Петербург).

Вполне естественно, что для основной части опрошенных наиболее важным становится значительный и, главное, регулярный доход. По мнению экспертов, работники сегодня предпочитают невысокую, но стабильную зарплату большим нерегулярным заработкам: Даже если заработная плата не очень высокая, но регулярно выплачивается, то человек предпочтет ее (эксперт, Барнаул). Привлекательность работы на производственных предприятиях, отмечаемая экспертами и участниками фокус-групп, объясняется в первую очередь тем, что вставшие на ноги заводы гарантируют работникам устойчивый ежемесячный доход: Смотрят главным образом на то, не обанкротится ли предприятие, потому что найти работу прихватную -- на сегодня, на завтра, временную -- возможности есть (эксперт, Красноярск). О приоритете стабильной оплаты труда говорит также тот факт, что 51 процент работающих респондентов предпочитают работать на бюджетном предприятии и лишь 34 процента -- на частном, хотя там заработная плата зачастую выше.

По данным ВЦИОМ, «сравнительно небольшой, но твердый заработок и уверенность в завтрашнем дне» россияне предпочитают возможности «много работать и хорошо зарабатывать, пусть даже без особых гарантий на будущее» (соответственно 48 и 37 процентов) [6].

Именно из-за нестабильности доходов в последнее время утрачивают популярность альтернативные формы трудоустройства -- частный извоз, мелкая торговля и др. По мнению экспертов ФОМ, к подобному роду деятельности прибегают те, кто не может устроиться или найти приемлемый заработок на производственных предприятиях региона: Это вынужденное занятие. При нормальной зарплате, социальной защищенности человек бы работал на предприятии по специальности (эксперт, Барнаул); Очень многие работники череповецкого металлургического комбината нигде не подрабатывают, потому что получают достаточно солидную заработную плату (эксперт, Вологда). Среди предпочитающих самозанятость работе на производстве есть и квалифицированные работники, и те, кто не смог приобрести или изменить профессию. Отношение экспертов к этим людям v скорее сочувственное, чем осуждающее. Это серьезные люди, очень вымотанные, но стремящиеся обеспечить свою семью, прожить безбедно (эксперт, Владимир); Это работники бюджетной сферы: врачи, учителя, работники культуры, которые не могут прокормить семью на ту заработную плату, что платят в театре, школе или больнице (эксперт, Вологда); Если человек не востребован и не может найти стабильное, хорошо оплачиваемое место, то коммерция вполне ему это заменяет (эксперт, Красноярск).

В понятие «достойной заработной платы», помимо ее регулярности, респонденты включают «социальную справедливость». Иначе говоря, принципиальное значение имеет не только абстрактная величина зарплаты, но и ее соотношение с зарплатой руководящих работников: Зарплата не должна сильно различаться -- от мизерной до сверхбольшой. Нужен средний класс- (ДФГ, Москва); Предприятия должны пересмотреть свою социальную политику, потому что разрыв между доходами владельцев предприятий, топ-менеджеров и обычных работников просто катастрофический (эксперт, Мурманск); У нас руководители получают триста тысяч рублей, а рабочие -- три тысячи (эксперт, Владимир).

При всем значении, какое работники придают стабильности дохода, они вовсе не планируют проработать на однажды избранном предприятии всю свою жизнь. Многие готовы переходить с одного стабильного предприятия на другое, если там предлагают более удобный рабочий график или большую зарплату. Подобная мобильность работников идет вразрез с идеологемами советского периода (образцовой производственной биографии, «производственных династий», «преданности родному предприятию» и т. п.) Рыночные условия, похоже, приучают работников относиться к своему труду как к товару, а их мобильность побуждает работодателей платить за этот товар больше, предлагая дополнительные блага: гибкий график работы, возможности карьерного роста, обучения, повышения квалификации и т. д.

На втором месте после заработка в системе приоритетов трудовой мотивации находится (со значительным отрывом) моральное удовлетворение. Его упомянули 15 процентов опрошенных: хорошо, когда получаешь удовлетворение от своей деятельности; мне нравится видеть результат своего труда и т. п.

Значение социально-психологического климата на рабочем месте отмечают 10 процентов: нужно, чтобы тебя считали человеком и относились к тебе хорошо; чтобы на работе не мотали нервы и т. п. Хороший рабочий коллектив v одна из наиболее широко декларируемых ценностей труда в советский период v и сегодня относится к числу значимых, но при этом в абстрактном понятии «коллектив» опрошенные не выделяют каких-либо профессиональных или личностных характеристик, обусловливающих это качество коллектива, практически не говорят о конкретных людях v друзьях, товарищах, коллегах по работе и взаимоотношениях с ними, предпочитая обобщенные формулировки. Можно предположить, что в словосочетании «доброжелательная обстановка в коллективе» ключевую роль играет слово «обстановка», а «коллектив» трактуется расплывчато, как некий комфортный фон.

Участники фокус-групп обычно не отделяют отношения в коллективе от отношений с руководством, объединяя их в достаточно общей категории «отношения на работе», -- что, видимо, свидетельствует о преобладании на современных предприятиях корпоративной, а не классовой солидарности. Этот тип солидарности, предполагающей единение коллектива с администрацией для достижения общих целей, зарождался уже в советский период. Им во многом объясняется специфика современной протестной активности, зачастую выражающейся в форме «директорских» забастовок, которые инициируются администрацией предприятия и направлены против органов федеральной или местной власти, а иногда -- против конкурентов.

Ответы на наш открытый вопрос -- Какой должна быть работа, чтобы она приносила вам радость? -- показывают, что возможность карьерного роста не является значимым критерием: ее упомянули только один процент опрошенных. Точно так же редко вспоминают о социальных льготах и гарантиях. Всего лишь 24 процента работающих предпочли бы предприятие, где есть социальные услуги, предприятию, где нет социальных услуг, но вдвое больше платят; 67 процентов хотели бы «взять все деньгами». Главный аргумент в пользу отказа от социальной опеки предприятия для большинства участников фокус-групп -- свобода выбора: Я бы сам решил, чтобы не быть привязанным (ДФГ, Москва); Социальную услугу мы сами можем выбрать -- либо дороже, либо дешевле. Может быть, я и не воспользуюсь никогда этой услугой (ДФГ, Воронеж); Социальные услуги иногда нужны, а иногда -- нет. А деньги нужны всегда (ДФГ, Воронеж). Равнодушие к социальному пакету объясняется также низкой оценкой качества социальных услуг, предоставляемых по месту работы: Какой смысл в социальной защищенности? Стоматолог влепит не поймешь что, через день это все вывалится и еще хуже будет. Поэтому уж лучше пусть будет нормальная зарплата, а я все сам найду (ДФГ, Воронеж). Все это свидетельствует о формировании зачатков рыночного мышления: качественная услуга стоит денег и должна выбираться потребителем самостоятельно.

Наиболее высока доля респондентов, предпочитающих получить социальный пакет на предприятии, среди людей с низшим и средним образованием (42 процента работающих), а также среди людей старше 50 лет (30 процентов работающих). Именно старшее поколение, по мнению экспертов и обычных граждан, -- та категория, которой в первую очередь необходим социальный пакет: Если человек пожилой, то ему, конечно, лучше здоровье поднять (ДФГ, Москва); Люди среднего и пожилого возраста предпочитают социальные гарантии, а молодежь хотела бы заработать, чтобы начать строить (эксперт, Мурманск); Люди старшего возраста видят социальную защищенность в социальных гарантиях: бесплатных путевках, лечении, питании (эксперт, Барнаул).

Большинство опрошенных считают социальный пакет желательным, но не обязательным дополнением, предпочитая возможность свободы выбора и большую заработную плату. Только если предприятие не имеет возможности увеличить заработную плату, размер социального пакета, который в этом случае становится разновидностью «натуральной оплаты», приобретает принципиальное значение: В бюджетной сфере понимают, что через федеральные законы не перепрыгнешь, и ставки определены, -- там, естественно, больше ценятся путевки, льготы и тому подобное. А на остальных предприятиях ценится прежде всего заработная плата. Человек сам решит, как ее использовать: лечиться, отдыхать (эксперт, Калининград).

О низком значении социального пакета говорит и то, что лишь несколько респондентов, отвечавших на наш открытый вопрос, указали в числе значимых факторов путевки, лечение и социальную защиту; остальные же упоминали главным образом регулярную зарплату и хороший коллектив. Без подсказки интервьюера и наводящего вопроса о социальном пакете вспоминают крайне редко. Что касается экспертов, то лишь 20% рассматривает социальный пакет как самостоятельный и в перспективе достаточно важный фактор мотивации: В данный момент привлекательнее там, где больше платят. Потому что сегодня купить в принципе можно все. Но в будущем мы придем к тому, что социалка будет играть большую роль (эксперт, Пермь); Социалка -- да. Особенно небольшие предприятия -- кто понимает, дорожит этим. Стараются завтраки бесплатные сделать, еще что-то (эксперт, Пермь). Однако три четверти экспертов считают, что лучше все же иметь право выбора и самостоятельно распоряжаться полученными средствами. Если заработная плата будет приближаться к европейскому уровню, то, конечно, никакие социальные услуги не смогут ее заменить. Но мне не верится, что это произойдет у нас в скором будущем, поэтому люди цепляются за все что угодно (эксперт, Вологда); Предпочитают, конечно, зарплату. На зарплату можно купить любую путевку. Сейчас народ разборчивый пошел, сами с усами. Если зарплата перекрывает все эти дотации социальные, то, конечно, предпочтут зарплату (эксперт, Нижний Новгород).

Чем же объяснить столь безразличное отношение к социальному пакету и вообще к возможности социальной опеки со стороны предприятия? Сегодня в России можно выделить два типа социальных пакетов, ориентированных на разные группы работников. Наиболее распространен «соцпакет советский классический» -- путевки в санатории, бесплатное питание, дом культуры, елки и пионерлагеря для детей работников и т. п. Именно он ассоциируется в представлении участников фокус-групп с «ненавязчивым сервисом», некачественным лечением и идеологизированными «культмассовыми мероприятиями», неизбежно проводившимися по праздникам в домах культуры. После распада Советского Союза, когда многие предприятия сняли со своего баланса бремя «социалки», традиционные санатории, спортивные комплексы, дома культуры, профилактории пришли в упадок и стали непривлекательны. Этот тип соцпакета ориентирован главным образом на низкооплачиваемых работников и пенсионеров. Второй тип, получивший распространение в последние пять лет, несколько модернизирован и ориентирован на высокооплачиваемых работников. Он включает в себя услуги качественно иного уровня: обслуживание в хорошей клинике, абонемент в современном спортклубе, оплату мобильного телефона, бензина и т. д. Наличие подобного пакета может существенно влиять на выбор места работы. Говоря о перспективах «социалки», эксперты скорее всего имеют в виду пакет второго типа, призванный удерживать на предприятии квалифицированных работников, а не предоставлять модифицированную «гуманитарную помощь» низкооплачиваемым работникам. Но в России такие пакеты пока предлагаются редко.

Повторим еще раз: большинство наших респондентов считают, что россияне умеют трудиться, но им мешают внешние обстоятельства v недостаточная оплата труда, отсутствие экономической стабильности и т. п.; в благоприятных же условиях их трудовой потенциал мог бы реализоваться в полной мере. Недаром опрошенные, как правило, стремятся работать на солидных и надежных предприятиях и с некоторым сочувствием относятся к тем, кто предпочел случайные заработки, v это никак не вяжется со стереотипными представлениями о стихийности и хаотичности труда российских работников: Народ талантливый у нас- Если пройти все заново, то мы опять придем к культуре производства. А работать наши умеют, и очень хорошо (ДФГ, Воронеж).

1. ДФГ v дискуссионные фокус-группы (беседы на заданную тему под руководством ведущего-модератора). Тема «Отношение к труду» обсуждалась в трех ДФГ v 25 и 26 декабря 2002 года в Москве, С.-Петербурге и Воронеже. В каждой ДФГ участвовало по 10 человек.

2. Эксперты -- представители региональной элиты из 28 регионов России. В экспертной панели ФОМ участвуют политики (представители исполнительной и законодательной власти региона), интеллектуалы (преподаватели вузов, сотрудники государственных и негосударственных экспертных или консультационных структур), журналисты. Эксперты отбираются сотрудниками региональных отделений ФОМ по специальной инструкции.

3. См. интервью В. С. Магуна в журнале «Огонек» » 32 (4760), август 2002.

4. Данные для работающего населения.

5. Всероссийский мониторинг социально-трудовой сферы. М., Министерство труда и социального развития, 2001. С. 114#141.

6. Данные для работающего населения.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.