28 марта 2024, четверг, 19:30
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

17 сентября 2001, 14:34

Со знанием дела

В войне, объявленной Америке, важно, что теракты сравнить не с чем - не проходят, на самом деле, никакие аналогии. Мой хороший знакомый (он недавно переехал из Манхэттена в Шарлотсвилль), описывая масштаб трагедии в первые часы после падения башен, предложил представить взрыв на Октябрьской площади, после которого она перестает существовать вовсе. Но даже естественные ассоциации с московскими взрывами, которые, по идее, сразу пришли в голову каждому москвичу, не приносят удовлетворения. Московские взрывы были важны именно как атака на спящих граждан, стояла задача убить людей. Не демонстративно, а как получится, чтобы сам факт массового убийства стал затем демонстрацией силы смертельного врага в конкретной войне бандитов с российским государством, которую стало принято называть "чеченской". Море крови, в котором утонул Манхэттен, остается существенным психологическим барьером для сравнений, однако тут нет противоречия, поскольку в приведенных случаях сами интенции террора следует считать разными.

По той же причине трудно провести параллель с огромными Буддами, которых взорвали талибы. И все же в уничтожении крупных статуй, в бескровном теракте с сугубо культурными последствиями, разрекламированном по всем законам современного пиара, есть смысл, заложенный в стираемые небоскребы. Два симметричных колосса, не только символизирующие, но своими размерами буквально означающие мощь и объем цивилизации, показательно взрываются в пыль. Любой вандализм всегда имеет террористический оттенок, но агрессивен по отношению к конкретной культуре. Талибы искали и нашли то, что скорее можно назвать общим местом: взрывая буддистские памятники, они плевали в лицо Западу. Не до статуй, но, может быть, сообщество тогда чересчур спокойно вытерло этот плевок.

Но взрывы в Москве v хороший инструктаж для сочувствия. Рефлекторно вспомнить чувства сентября, когда уличный прохожий вдруг становился родственником, проще, чем влезать через телевизор в чужую шкуру. Можно переживать умозрительно, а можно v со знанием дела. Не то чтобы память у московских жителей была короче ботиночного шнурка, но на вопрос ВЦИОМа, считают ли они, что американцам досталось поделом, что они на своем примере узнали, что чувствовали во время бомбардировок люди в Хиросиме и Нагасаки, Ираке и Югославии, 35% москвичей ответили положительно. Этот результат говорит о глубоком державном комплексе, если даже столь четко сформулированный вопрос, казалось бы, самой своей постановкой не дающий права ответить утвердительно, собирает так много поклонников. Зацикленная уверенность в дефекте мирового порядка, где России отведена не самая крупная роль, приглушает человеческий фактор, и разговор легко переходит на другой уровень, в сферу большой политики.

Попрек Нагасаки и Хиросимой, где, в отличие от Косово, американцы убили тысячи людей, не предполагает тесной связи между поствоенной идеологией Запада, объявляющей неприкосновенным, хотя бы в риторическом смысле, гражданское население, и терроризмом, который кормится от этой идеологии. Идеологический запрет на уничтожение мирных граждан вошел в общественный договор Запада после Второй мировой войны, в частности, после того, как американцы сбросили атомные бомбы, а Дрезден и Мюнхен были фактически стерты с лица земли. Именно этот запрет не позволяет сегодня жечь Чечню напалмом. Именно он сделал интифаду Арафата эффективным и непобедимым ноу-хау. И именно этот лозунг, став краеугольной основой мирового порядка 2-й половины ХХ v начала ХХI века, был терроризирован в Нью-Йорке, Вашингтоне и Пенсильвании 11 сентября. Мир замер и ждет ответа. Глобальная провокация последних взрывов v в попытке нанести Америке столь болезненный удар, чтобы она отвлеклась на время от гуманистических условностей, которые принято считать всеобщим, а не сугубо американским завоеванием.

Пока официальный Кремль старается выдерживать линию мягкого нейтралитета, с одной стороны, сознательно не примкнув к европейским акциям солидарности, с другой - сузив поле для обвинений из противоположного лагеря, обслуживающая его элита проработала уже весь комплекс реакций v от мракобесных до отвлеченно интеллектуальных. Масштаб события оставляет широкий простор для политологического комментария, уже, считай, философского, а зримый эффект v для художественного осмысления. Последнее - неудивительно - особенно удалось Леониду Парфенову, который не постеснялся пустить известную пленку под вагнеровских валькирий; комментаторы, лишенные артистизма, предложили задуматься о морально-этических недочетах американской нации. Политическая борьба вокруг американского ответа пусть идет своим чередом. Но тот факт, что в Москве не получилось сочувствия без попрека, уже полноценно вписался в этот мутирующий пейзаж.

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.