29 марта 2024, пятница, 02:30
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

27 ноября 2008, 08:55

Фантазия за рамками

Талантливый литератор и журналист Юлия Латынина написала статью "За права убийцы", об осужденном банкире Френкеле. После вынесения вердикта присяжных она еще не менее часа развивала те же соображения в комментариях по этому делу по Радио "Свобода".

Поводом для создания материала послужило не само осуждение Френкеля и Ко, не суд и не следствие. Взяться за перо Латынину на этот раз сподвигли российские правозащитники.

С них и начинается статья: "Российские правозащитники обратятся в Страсбургский суд в связи с многочисленными нарушениями прав Алексея Френкеля, признанного присяжными виновным в убийстве первого зампреда ЦБ Козлова, так заявил глава движения «За права человека» Лев Пономарев"

И после этой преамбулы следует повествование о том, что Френкель несомненно на самом деле заказал убийство Козлова, о том, каким кристальным человеком был покойный Козлов, а каким негодяем – и в этом деле, и вообще, по жизни - Френкель.

Вывод из длинного обличительного текста (в нем достается даже адвокатам Френкеля) – прост и однозначен: правозащитникам стоит поискать себе более достойные объекты для защиты. Деталей дела Латынина привела много; часть читателей, насколько я знаю, даже и не продрались через все это, поняли только, что Френкель - плохой.

Начать анализ текста Юлии Латыниной по существу стоило бы со слов Светланы Алексеевны Ганнушкиной, правозащитницы, которая уже 20 лет большую часть своей жизни тратит на помощь конкретным людям и вовсе не vip-персонам и богачам. По стечению обстоятельств на том же ЕЖ буквально днем позже появилась ее статья по поводу другого выступления Латыниной в прессе о взрыве маршрутки во Владикавказе: "Латынина, человек одаренный богатым воображением, далеко не в первый раз выдает его плоды за знания. Расцвечивая яркими красками обсуждаемый сюжет, добавляя отсутствующие детали и соединяя логическими связками отдельные эпизоды, она создает цельную картину, в которую слушатель легко верит. Латынинский вариант действительности внедряется в умы и заменяет там реальность".

К сожалению, эти слова Ганнушкиной в полной мере применимы и к статье "За права убийцы". Первая претензия, которую стоит предъявить Латыниной в этой связи, - передергивание, подмена тезиса. Начиная писать, она соглашается с очевидным: "Обычно, защищая обвиняемого, вы ничем не рискуете. Лучше, как говаривала Екатерина Великая, пощадить сотню виновных, чем обвинить одного безвинного". И сразу оговаривается: "Но тут случай особый".

В чем же особость этого случая, да такая, что соблюдение установленных законом прав обвиняемых в особо тяжком преступлении оказывается неважным?

Оказывается, во-первых, в том, как уже было сказано выше, что Латынина уверена в виновности Френкеля, во-вторых, в том, что он ей не нравится, и, в-третьих, в том, что ей очень нравился покойный Козлов.

Какое все это имеет отношение к вопросу о необходимости соблюдения конституционных прав обвиняемых? Зачем тогда вообще суд, если Латыниной и так все ясно?

Вполне возможно, что Френкель действительно нехороший человек, занимался отмывочным бизнесом, давал взятки, писал поклепы на Козлова, обвиняя его в работе то на ЦРУ, то на чеченских боевиков. Но разве это отменяет его право быть судимым строго в соответствии с российским законом и международными обязательствами, взятыми на себя Россией?

Так же вероятно, что покойный зампред ЦБ Андрей Козлов был действительно очень хорошим человеком. Но разве из этого как-то вытекает, что судить обвиняемых в его убийстве надо по каким-то особым правилам, в упрощенном порядке?

Вот ответ, который дает Латынина сомневающимся:

"И кстати, как насчет нарушенных прав Козлова? Прав его жены, которая рыдает на его могиле? Прав его детей на доброе имя отца?

Ведь Алексей Френкель сам продиктовал нам правила игры. Выбирайте. Либо Алексей Френкель — белый и пушистый банкир, который совместно с доблестными органами ФСБ разоблачил агента ЦРУ Андрея Козлова.

Либо он подонок и параноик, который писал на Козлова доносы в ФСБ и жалобы Путину. Путин не внял, ФСБ кинуло, даже киллеры глупо попались. Спасибо, нашелся правозащитник Пономарев, пожалел".

Но эта дихотомия ложная. Никакого "или - или" тут нет. Нет выбора ни между правами потерпевших и правами обвиняемых, ни между вариантом "белого и пушистого" Френкеля и вариантом "подонка и параноика", недостойного положенных ему по Конституции прав и гарантий. "Правила игры", о которых пишет журналистка, диктует не Френкель, не Латынина и не Пономарев. Их диктуют УК и УПК РФ, Конституция РФ и Конвенция о защите прав человека и основных свобод.

Предвижу традиционный вопрос: а почему именно Френкель, почему не тысячи и тысячи других, обвиняемых, подсудимых и осужденных, чьи права нарушены государством? Неявно этот вопрос ставит в своей статье и сама Латынина. В самом деле, в России трудно найти уголовное дело, в котором права граждан хоть как-то, да не были бы нарушены. По имеющимся оценкам, до 25% процентов, а то и больше осужденных в России вовсе невиновны или, по крайней мере, вина их не доказана надлежащим образом.

Вопрос непростой, но попробую ответить.

Во-первых, правозащитники, включая упомянутого Латыниной Льва Пономарева и его "Движение за права человека", защищают права тысяч жертв незаконного или осуществляемого с нарушениями уголовного преследования, а богатых и известных среди них - меньшинство. Другое дело, что деньги и известность, разумеется, способствуют публичности дела, распространению информации о нем, да, собственно и интересу граждан к делу.

Во-вторых, правозащитники далеко не всегда имеют возможность разобраться в конкретном уголовном деле. Печальная правда в том, что бедному и малограмотному человеку, не имеющему хороших адвокатов, крайне трудно донести до внешнего мира, включая и правозащитников, и факт, и суть нарушения своих прав. Зачастую такие люди и сами не знают, какие их права и как именно нарушены.

В-третьих, громкие дела важны просто потому, что они громкие. На их примере широкие массы получают представление о том, что можно и чего нельзя, какие права есть у человека в действительности, а какие только записаны на бумаге. В этом смысле в конкретных резонансных делах как бы фокусируются общие проблемы уголовного правосудия. Права Френкеля, Ходорковского или Бахминой (абстрагируясь от различий между ними во всем, кроме известности и состоятельности) - гораздо больше, чем просто права конкретных людей, физических лиц. Не секрет, что права безвестного и нищего бедолаги, хоть совершившего преступление, хоть случайно попавшего в жернова уголовного правосудия, государством откровенно попираются. Чтобы в полной мере реализовать эти права, чтобы противостоять репрессивному государственному аппарату отнюдь не на равных (о каком равенстве можно говорить даже применительно к многочисленным небедным фигурантам дела ЮКОСа или к тому же Френкелю?), но хотя бы в максимально возможной степени, - нужны, увы, и команда высокопрофессиональных адвокатов, и медиаподдержка. Такие дела оказываются своеобразной лабораторией легального противостояния ставшему обычным государственному произволу, примером для тысяч других, менее состоятельных клиентов российского правосудия.

Ну, и, наконец, в-четвертых, - очевидное. Нелепо требовать дискриминации богатых и известных. Странно отказывать в общественной поддержке их законных прав только на том основании, что бедных, нуждающихся в помощи, - много.

Но вернемся к движению прихотливого ума Юлии Латыниной.

Какие, собственно, претензии предъявляются правозащитниками и обществом к суду над Френкелем? Я отнюдь не специалист по этому делу, но основные пункты общеизвестны: закрытый процесс, многократные замены присяжных, случаи давления на них, очевидные факты пристрастности судьи Олихвер.

А как отвечает на эти претензии Латынина? Процесс закрыт, чтобы не показывать, насколько прогнило управление нашей банковской системой и госуправление вообще, - говорит она.

Отличная причина. Только из-за этого подсудимые и защита не могут апеллировать к общественности, а общественность не может беспристрастно сравнить аргументы обвинения и защиты, ознакомившись с материалами дела. Обвинение, правда, как выясняется, все же может донести свои аргументы до публики. Вот как раз устами Юлии Латыниной и доносит. Как она заявила в прямом эфире Радио "Свобода", она прочитала все 53 тома уголовного дела. С какой стати? Какова ее процессуальная роль в этом деле? Почему российскому народу нельзя ознакомиться с делом напрямую, а не в нескрываемо пристрастном пересказе Латыниной? Не дает ответа Юлия Леонидовна. Да даже и вопросом таким не задается. И двусмысленности своей роли совсем почему-то не замечает...

Она рассказывает в своем материале о беспомощных версиях защиты, о жалких попытках оправданий и объяснений со стороны подсудимых. Все это было бы еще интересней, если эти версии и объяснения мы могли бы услышать и от самой защиты. Но, увы, адвокаты, в отличие, видимо, от Латыниной, связаны подпиской о неразглашении материалов закрытого судебного процесса. Остается только верить журналистке, что имеющие большую команду адвокатов подсудимые в течение многих месяцев так и не смогли согласовать между собой правдоподобных и непротиворечивых версий. Дураки! Не то что Юлия Латынина!

Много чего знает Латынина про присяжных. Вернее сказать, история о задержании присяжных "за распитие пива" и о незаконном допросе об обстановке внутри коллегии присяжных, а также труднообъяснимые исключения из ее состава интереса у журналистки не вызывают. Или об этом она почему-то не знает. Зато знает о куда как менее известном: как присяжные воспринимали те или иные показания, чему они верили или не верили; достоверно знает о попытке подкупа присяжных и их реакции на эту попытку. Откуда, хотелось бы спросить? Пусть Латынину незаконно ознакомили с делом (попросту говоря, слили через нее версию обвинения, чтобы авторитетом знаменитой «демократической» журналистки разрушить очевидные сомнения общества в честности процесса), пусть ее почему-то пустили на закрытый процесс. Но в комнату присяжных-то ее не могли пустить! Не могли присяжные ей рассказывать о том, что и как они восприняли! Право слово, после этого и к остальным смелым утверждениям журналистки по делу относишься с еще меньшим доверием.

И после этого Латынина говорит, что она не доверяет адвокатам Френкеля. Не доверяет потому, что они на пресс-конференции упомянули о некой прослушке некоего банкира, который признан (не судом, нет, а тоже Юлией Латыниной!) "обнальщиком", преступником, не заслуживающим доверия. Упомянули они о ней как о прослушке чиновника ЦБ, утверждающего, что дело Френкеля заказное. А на самом деле, вроде как, это прослушка не чиновника, а банкира, ссылающегося на мнение чиновников. Что и говорить, вот ведь скомпрометировали себя адвокаты! Только они и не выдавали себя за беспристрастных судей, стоящих "над схваткой". Они - сторона процесса и делают все, что позволяет закон, чтобы помочь своему клиенту. Обязаны делать! А в нарушении закона их не обвинила даже Латынина.

Еще раз скажу в заключение, что я очень люблю Юлию Латынину и как писательницу, и как журналиста. Да, конечно, порой она перегибает палку, выходит за рамки допустимой в журналистике фантазии. Но в данном случае как-то уж особенно далеко она за них вышла. Практически за рамки морали и приличия.

А Френкель… Ну, что Френкель? Вполне возможно, что он виновен в инкриминируемых ему деяниях. Только установить это должен был справедливый и беспристрастный суд с точным соблюдением всех установленных законом процедур, а не Юлия Латынина. По крайней мере, до той поры, пока она из журналистов не переквалифицировалась в судьи…

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.