29 марта 2024, пятница, 10:24
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

23 июня 2006, 09:59

Европейский выбор для Черноморского региона

На прошлой неделе состоялся визит Генерального секретаря Организации Черноморского экономического сотрудничества (ОЧЭС) Леонидаса Хризантопулоса в Азербайджан. В последние несколько лет ОЧЭС (организация основана 5 июня 1998 года в Ялте, в мае 1999 г. ее Устав был ратифицирован парламентами стран-участниц), демонстрирует все большую активность в экономической сфере. Именно деятельность ОЧЭС российская дипломатия рассматривает как конструктивную альтернативу политизированному альянсу государств Черноморско-Балтийского региона.

Государства-члены ОЧЭС с населением около 330 млн человек представляют собой огромный потенциальный рынок и являются одним из наиболее привлекательных регионов нового тысячелетия. Богатый природными ресурсами, мощной производственной базой, квалифицированной рабочей силой, регион ОЧЭС предлагает широкий спектр возможностей для мирового экономического сообщества. Сегодня страны ОЧЭС работают над совместными проектами по объединению национальных энергосистем в единое Черноморское кольцо, по развитию и интеграции региональных транспортных коридоров в общемировую транспортную систему, прокладке линий оптико-волоконной связи. В стадии разработки находится программа охраны окружающей среды региона Черного моря. Осуществляется взаимодействие между ОЧЭС и Европейским Союзом. Статус наблюдателей в ОЧЭС приобрели Франция, Германия, Австрия, Египет, Израиль, Италия, Польша, Словакия, Тунис, а также Конференция энергетической хартии (ЕСС – Energy Charter Conference) и Черноморский Клуб. ОЧЭС имеет статус наблюдателя в ООН.

Однако главной проблемой региона ОЧЭС является политическая стабильность. Она связана с разрешением проблемы непризнанных государств. Все четыре самопровозглашенные республики постсоветского пространства находятся на территории Черноморского региона. Без цивилизованного разрешения проблем «параллельного СНГ» регион ОЧЭС не сможет стать привлекательным и экономически процветающим, используя все свои потенциальные возможности. Таким образом, ключ к превращению региона ОЧЭС в территорию интенсивного социально-экономического развития находится сегодня у непризнанных образований, составляющих СНГ-2. Данное определение не является исключительно политической метафорой, лишенной содержательного смысла. После «саммита непризнанных образований» в Сухуми (своеобразного Анти-ГУАМа) в июне 2006 года СНГ-2 стало реальностью. По мнению политолога, главы отдела по защите Конституции МГБ Приднестровской Молдавской Республики Дмитрия Соина, саммит непризнанных государств в столице Абхазии Сухуми был «…ответом на саммит ГУАМ и их заявления. Он (киевский саммит ГУАМ - С.М.) носил явно агрессивную направленность в отношении непризнанных государств. При этом они еще говорят о демократических ценностях и назвались «Сообществом демократического выбора». Ну и получили симметричный ответ в виде сообщества «За демократию и права народов». Совместная декларация лидеров Абхазии, Южной Осетии и ПМР, подписанная в Сухуми, открыла новый этап военно-политической интеграции «параллельного СНГ».

Для Черноморского региона разрешение проблемы непризнанных государств не просто актуально, но жизненно важно. Практически все члены Организация Черноморского Экономического Сотрудничества (ОЧЭС), подписавшие ее Устав, вовлечены (в большей или меньшей степени) в разрешение проблем непризнанных государств.

Азербайджанская Республика, утратившая в ходе конфликта из-за Нагорного Карабаха контроль за 13% своей территории, рассматривает возвращение «оккупированных земель» в качестве своей приоритетной национальной задачи. Помимо большей части территории бывшей Нагорно-Карабахской Автономной области азербайджанцы не контролируют Лачинский, Кельбаджарский, Агдамский, Физулинский, Кубатлинский, Зангеланский и Джебраильский районы собственно Азербайджана.

Албания вовлечена в косовский кризис, разрешение которого оказывает существеннейшее влияние на политические элиты СНГ-2. Сегодня Косово является своеобразным «паттерном» для Абхазии, Южной Осетии, ПМР и НКР. Несмотря на то что данный тезис вызывает споры и дискуссии, сегодня он разделяется лидерами «параллельного СНГ», и игнорировать это было бы весьма непродуктивно.

Армения, если использовать медицинскую (наркологическую) терминологию, сидит на «карабахской игле». Все серьезные политические трансформации в этой республике Южного Кавказа детерминированы карабахской динамикой (отставка президента Левона Тер-Петросяна, трагический теракт в Парламенте Армении в 1999 г., «карабахизация» политической элиты и силовых структур).

Вовлеченность Болгарии в проблемы непризнанных государств незначительна. Ее, скажем, никак нельзя сравнить с вовлеченностью Турции (о чем будет сказано ниже). Однако Болгария с интересом следит за положением этнических болгар в Республике Молдова и на Украине. В 2005 году СМИ Южной Осетии активно обсуждали факты продажи Болгарией оружия для Грузии. Речь шла о массированных закупках боеприпасов (гранатометы, артиллерия) Однако представители официальной Софии опровергли эту информацию. В любом случае в непризнанных государствах Южного Кавказа существует представление (понятное дело, что представления и реальность – разные вещи) о прогрузинской ориентации Болгарии (равно как и Украины).

Греция в начале 1990-х гг. оказалась вовлеченной в разрешение грузино-абхазского конфликта (эвакуация греческого населения из зоны конфликта). Однако этим формат участия Греции в этнополитических проблемах Кавказа и Черноморского региона не ограничивается. В 1990-е гг. Афины были вынуждены решать проблемы эмиграции так называемых «цалкинских греков» из Грузии (по названию Цалкинского района). В этой связи политическим интересом Греции были права греческого меньшинства в Грузии.

Грузия, наверное, без преувеличения, самая «пострадавшая» от существования непризнанных образований страна. На ее территории (в отличие от Молдовы, Азербайджана и Сербии) находятся сразу два самопровозглашенных образования – Абхазия и Южная Осетия. И если Республика Южная Осетия может быть названа своеобразным «слабым звеном» среди всего «параллельного СНГ», то Абхазия демонстрирует пример сильной «непризнанной» государственности. Государственность Юго-Осетинской республики – некая переходная стадия для реализации конечной цели политической элиты этого образования – интеграции с Россией и «братским осетинским народом». По словам президента Южной Осетии Эдуарда Кокойты, сначала его республике необходима независимость, а затем «воссоединение с остальной частью своего народа, то есть с Северной Осетией, и автоматическое вхождение в состав России». «Других задач у нас нет», – резюмировал глава непризнанной Южной Осетии в интервью по окончании саммита глав непризнанных республик в Сухуми (14 июня 2006 г.).

Представители же абхазской элиты свое будущее видят в «ассоциированных отношениях» с Российской Федерацией (как некий аналог Пуэрто-Рико и США). Этот тезис в свое время не раз озвучивали президенты Абхазии Владислав Ардзинба и Сергей Багапш, вице-президент Рауль Хаджимба (в том числе и в ходе предвыборной борьбы в 2004 г.). Более того, после президентских выборов в Абхазии (октябрь-декабрь 2004 г.) пророссийские настроения уступили место «самостийническим». При этом пророссийская внешнеполитическая ориентация является тем вопросом, по которому у абхазской элиты достигнут консенсус. В любом случае, оба непризнанных образования не готовы к реинтеграции с Грузией на тех условиях, которые официальный Тбилиси предлагает сегодня.

Схожие проблемы с Приднестровьем испытывает другой член ОЧЭС – Молдова. Лидеры ПМР также отвергают любые инициативы Кишинева, в особенности после «торпедирования» последним «плана Дмитрия Козака». Однако на этом схожесть между ПМР – с одной стороны и Абхазией и Южной Осетией – с другой заканчивается. В отношениях между Молдовой и Приднестровьем практически отсутствуют такие «травматические» проблемы, как беженцы, перемещенные лица и этнические чистки. Этнический фактор в случае с Приднестровьем вообще не столь ярко выражен, поскольку политическая элита Тирасполя полиэтнична (здесь присутствуют даже молдаване, причем занимающие не одни лишь «декоративные» должности). В любом случае вопрос о перспективах ПМР и ее реинтеграции с Молдовой определяет внутри- и внешнеполитический климат по обе стороны Днестра.

Особая статья - интересы Российской Федерации в непризнанных республиках. Во-первых, РФ – самое крупное и политически влиятельное государство постсоветского пространства. Сама Россия является кавказской и черноморской страной (7 ее субъектов образуют Северо-Кавказский регион, а еще 3 соседних географически находятся в зоне Степного Предкавказья). Во-вторых, Россия чрезвычайно активна на Южном Кавказе, а ее роль в урегулировании «замороженных конфликтов», ее влияние на непризнанные образования региона трудно недооценивать. Любая дестабилизация этнополитической ситуации («разморозка» конфликтов) в Южной Осетии и в Абхазии чревата разрастанием внутриполитических конфликтов на российском Северном Кавказе. В условиях роста этнополитической напряженности в Дагестане, все еще нестабильной ситуации в Чечне России сложнее реагировать на политику «собирания земель» президентом Михаилом Саакашвили. Между тем Грузия никоим образом не меняет принципиальных основ своей политики, предлагая для Цхинвали и Сухуми воинственную риторику. Сегодняшние реалии таковы, что реинтеграция Южной Осетии и Абхазии (как понимают ее в Тбилиси) будет лишь попыткой военного реванша. Отсюда, на наш взгляд, видно, что Россия заинтересована в их признании.

В случае же с ПМР и НКР – ситуация иная. Эти последние два образования не имеют с Россией общих границ. Однако проблема НКР чрезвычайно чувствительно воспринимается не только Арменией, но и «армянским миром» («спюрком», диаспорой). В России же, только в соответствии с официальными данными Всероссийской переписи 2002 г., проживает более полумиллиона армян, вовлеченных в той или иной степени в разрешение карабахского конфликта.

В ПМР мы имеем дело с пророссийским (по массовым настроениям) непризнанным анклавом. Отказаться от разрешения приднестровско-молдавского конфликта для России означает одно – пойти по пути маргинализации ее политики в СНГ.

Румыния активно вовлечена в процесс урегулирования приднестровско-молдавского конфликта. Во-первых, Бухарест оказывает (по крайней мере, до последнего времени оказывал) существенную информационную поддержку Кишиневу, оказываясь своеобразным лоббистом Молдовы в Европы. Например, выступая в ПАСЕ в январе 2006 г., президент Румынии Траян Бэсеску высказался за соблюдение решения Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) и освобождение последних "политических заключенных" в Европе – Андрея Иванцока и Тудора Петрова-Попа (они были арестованы во время вооруженного конфликта в Приднестровье и приговорены приднестровским судом к лишению свободы за совершение терактов). Во-вторых, Румыния несет моральную ответственность за урегулирование конфликта в Молдове. Сам феномен «приднестровского сепаратизма» стал реакцией на крайности «румынизации» политической элиты Молдовы. Тот же Траян Бэсеску говорил о возможности «воссоединения румынской нации» в единой Европе. Однако в одном из последних своих интервью («Коммерсантъ» от 29 мая 2006) президент Румынии высказал мысль о необходимости установления прямых контактов Бухареста с Тирасполем. Однако тезис румынского лидера пока не получил дальнейшего развития.

Турция – «исторический» игрок Черноморского региона. В годы Холодной войны Турция была оттеснена от разрешения этнополитических проблем Кавказа и постсоветского пространства. Она играла роль главного партнера США и натовского плацдарма на Юге. После распада СССР в 1991 г. Турция вернулась в кавказскую геополитику. Этому способствовало, во-первых, образование тюркоязычного независимого государства – Азербайджанской Республики – и этнонациональное самоопределение тюркских народов Северного Кавказа, а во-вторых, наличие многочисленной кавказской диаспоры в самой Турции. По турецким данным, на территории Турецкой республики проживает сегодня порядка 7 млн выходцев из Кавказского региона. По другим оценкам, эта цифра составляет порядка 2,5 млн чел.

Как и в 1918-1920 гг., главным партнером Турции на Юге Кавказа стал Азербайджан. В ходе армяно-азербайджанского конфликта Турция оказала ему содействие, в 1993 г. была перекрыта армяно-турецкая граница. Однако полномасштабной турецкой военной интервенции в Армению, как в 1918-1920 гг., не произошло. Сегодня Турция является своеобразным «лоббистом» Азербайджана перед мировым сообществом. Анкара во многом содействует формированию имиджа Азербайджана как страны, подвергшейся внешней агрессии со стороны Армении и утратившей в результате этого контроль над частью территории. Как и Азербайджан, Турция участвует в экономической блокаде Армении, обусловив ее прекращение «освобождением» Карабаха и примыкающих к нему семи районов Азербайджана. С другой стороны, Турция занимает скорее благожелательную позицию в отношении непризнанной Абхазии. Сегодня турецкие бизнесмены играют серьезную роль в инвестиционном освоении экономики этой самопровозглашенной республики. Летом 2004 г. во время эскалации насилия в зоне грузино-югоосетинского конфликта премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган выступал с инициативой «интернационализации» миротворческого процесса.

И, наконец, Украина. После «оранжевой революции» это постсоветское государство стало претендовать на роль альтернативного России центра политической гравитации для стран СНГ. Именно Украина является главной движущей силой ГУАМа и Сообщества демократического выбора в целом. Именно Украина пытается взять на себя роль «ведущей демократической страны» на постоветском пространстве. Именно Украина обозначила свою готовность заменить российских миротворцев в зонах межэтнических конфликтов на Южном Кавказе и в Приднестровье. Именно Украина предложила свой (альтернативный российскому) проект приднестровского урегулирования («Дорожная карта Ющенко») и именно она пошла на таможенную блокаду грузов из ПМР. Вокруг Украины сформировалась ось черноморских государств, готовых к более тесному сотрудничеству с США, Евросоюзом и НАТО. Сегодня в эту ось входят более слабые в военном и политическом отношении Грузия и Молдова. Учитывая поддержку украинских инициатив официальной Варшавой, можно констатировать, что у Украины есть мощный европейский лоббист – Польша, которая, в свою очередь, через Украину пытается обозначить свои интересы в Черноморском регионе.

Таким образом, все члены ОЧЭС в большей или меньшей степени вовлечены в разрешение проблем непризнанных государственных образований.

Не менее важным фактом развития ОЧЭС (хотя официально и не декларируемым) является фактическое превращение этой структуры в своеобразную «тренировочную площадку» для выступления на «европейском уровне», объединяя государства, которые в своих устремлениях ориентируются на Европу и декларируют приверженность европейским ценностям. ОЧЭС включает европейские государства трех уровней. Первый – это члены ЕС (Греция), второй – потенциальные члены Евросоюза (в перспективе Болгария и Румыния станут 26-м и 27-м членами ЕС) и третий – клуб желающих включиться в процесс «европеизации». Единственным исключением в этом списке является Россия, которая не декларировала своих европейских устремлений.

По словам посла Австрии (нынешней страны – председателя ЕС) в России Мартина Вуковича, «Грузия, Молдавия и Украина должны понять, что в отношениях с Евросоюзом у них есть перспектива скорейшей кооперации. Но речь о вступлении этих стран в Евросоюз в быстрые сроки, конечно, исключается. Огромная задача – интегрировать новых членов ЕС. Австрия считает, что надо интегрировать и Балканы. Это еще огромная работа… Что касается принятия Украины, Грузии и Молдавии, они должны больше кооперироваться с ЕС. Мне кажется, – и, по-моему, это официальная позиция – что они не должны прерывать существующие экономические связи с традиционным партнером на постсоветском пространстве» (имеется в виду Россия – С.М.). Это, однако, никоим образом не снижает стремления постсоветских государств-членов ОЧЭС присоединиться к процессу евроинтеграции. В 1999 г. даже министр обороны Азербайджана Сафар Абиев заявлял, что его республика «осознает себя составляющим элементом новой Европы». Европеизация рассматривается в качестве приоритетных направлений внешней политики Грузией, Молдовой, Украиной. Масштабная конституционная реформа в Армении (завершившаяся в ноябре 2005 г. референдумом) была проведена при активном участии Совета Европы.

Европейский проект рассматривается как позитивный фактор и лидерами непризнанных образований, образующих СНГ-2. Европейские наблюдатели (в частном порядке, на любом уровне и в любом качестве) – желанные гости на выборных процедурах в самопровозглашенных республиках. В данном случае речь идет не о наблюдателях, представляющих официальные структуры (ОБСЕ, Совет Европы, ПАСЕ), поскольку непризнанные государства проводят непризнанные же выборы. Однако роль выборных процедур в политической жизни непризнанных государств трудно переоценить. Более того, непризнанные государства в силу целого ряда очевидных причин обречены на проведение выборов. Выборы в образованиях подобного рода – это символический акт, своеобразное обращение к международному сообществу. Они призваны продемонстрировать, что, несмотря на все усилия «сильных мира сего», государственная машина непризнанного образования эффективно работает.

Выборные процедуры в непризнанных государствах имеют и серьезный практический смысл. С каждыми новыми выборами образования, стремящиеся к окончательному отделению от «материнских территорий» (Абхазия и Южная Осетия от Грузии, Приднестровье от Молдовы, НКР от Азербайджана), институционально укрепляются. Мало того, выборные процедуры в непризнанных образованиях – это не просто тест на государственную состоятельность. Это – конкуренция в легитимности и состоятельности с «материнской территорией», демонстрация единения политической элиты и населения непризнанного образования перед лицом внешней угрозы. В этой связи любое, даже частное мнение представителя европейской страны ценится и предъявляется элитами самопровозглашенных республик Черноморского региона. Такое, как заявление наблюдателя от Сейма Республики Польша Матеуша Пискорски на выборах в парламент ПМР (11 декабря 2005 г.), когда он отметил: «От Польши на парламентских выборах в Приднестровье было представлено три человека. Вчера в процессе наблюдения за ходом выборов мы общались с гражданами республики, с представителями польской общины и не обнаружили ни одного серьезного нарушения. По нашему мнению, данные выборы являются самым главным доказательством того, что у народа Приднестровья есть воля и стремление к независимости и самостоятельному развитию государства».

В этой связи возникает вопрос: чем объясняется популярность «европейской идеи» и Европы (как политического сообщества) среди постсоветских государств Черноморского региона, объединяющая признанные государства и непризнанные республики? Нам кажется, что причины такой популярности у непризнанных и признанных образований различны.

Для Грузии, Молдовы и Азербайджана «европеизация» – это альтернатива российскому доминированию в СНГ. На постсоветском пространстве после 1991 г. появился своего рода «клуб проигравших». Этот клуб со временем институционально оформился в ГУАМ. Существование в его рядах (тогда он назывался ГУУАМ) Узбекистана также объяснялось простой причиной – региональной конкуренцией с набирающим обороты более пророссийским Казахстаном. У «клуба проигравших» были свои претензии к России, которые она не могла (и сейчас не может) удовлетворить в силу целого ряда причин. С помощью апелляций к Европе и европейской системе ценностей «клуб проигравших» пытается добиться восстановления территориальной целостности своих государств. Инструментом для достижения этой цели является привлечение к своей коалиции «сильных мира сего» – США и Европейского Союза. И если США рассматривается прежде всего как «силовой ресурс», мощная держава, способная на прессинг по отношению к РФ, то Европа рассматривается как правовой и демократический ресурс, с помощью которого можно сформировать выгодное для Грузии, Молдовы, Азербайджана общественное мнение.

Иной европейский проект у «параллельного СНГ». На сегодняшний день европеизация для непризнанных образований фактически отождествляется с «балканизацией». Под «балканизацией» мы подразумеваем процесс этнического самоопределения, запущенный на Балканах. Самоопределение Черногории, допущенное ЕС, равно как и движение к независимости Косово, становятся «паттернами» для Абхазии, Южной Осетии, НКР и Приднестровья. Более того, у Европы сложилась репутация более последовательной сторонницы этнического самоопределения на Балканах, чем у США. Именно европейские страны первыми признали независимость Хорватии и Словении в 1991 г.

Президент Абхазии Сергей Багапш приветствовал цивилизованный выход Черногории из союзного государства с Сербией и заявил, что теперь наступила очередь Абхазии и Южной Осетии: «Прошел референдум, и Черногория получает независимость. Такой цивилизованный путь самоопределения можно только приветствовать. Теперь, когда процесс самоопределения народов продолжился, независимость должны получить и Абхазия, и Южная Осетия». Лидер Абхазии подчеркнул также, что вопрос о государственном суверенитете Абхазия поднимала раньше, чем Черногория и Косово.

Схожие оценки «черногорского казуса» были даны и председателем парламента непризнанной ПМР Евгением Шевчуком: «Черногории было предоставлено право и возможность выбора в соответствии с международными принципами и с соблюдением прав человека. Рано или поздно мы придем к тому, что приднестровский конфликт можно решить только политическим путем, через референдум, так как граждане Приднестровья имеют право на свое мнение, которое должно уважаться международным сообществом». Между тем еще до черногорского плебисцита Шестой съезд депутатов всех уровней ПМР 31 марта 2006 года принял решение об организации всенародного референдума для «определения формулы мирного сосуществования Приднестровья и Молдовы».

По мнению же президента НКР Аркадия Гукасяна, «у Карабаха гораздо более оснований рассчитывать на независимость – и исторических, и правовых, и географических", чем у Косово и Черногории.

Можно сколь угодно говорить о том, что ситуация в Косово и Черногории не имеет ничего общего с этнополитическими конфликтами на постсоветском пространстве. По словам официального представителя Госдепартамента США Шона Маккормака, каждый этнополитический конфликт на территории СНГ «имеет свои уникальные особенности, к рассмотрению которых нужно подходить с учетом их особой специфики». Можно также говорить, что апелляция лидеров НКР, ПМР и Абхазии к неким «правовым принципам», нормам международного права по крайней мере наивна, поскольку в основу разрешения того или иного конфликта положены политические решения, а не статьи Устава ООН или других не менее авторитетных международных институций. Однако нельзя спорить с очевидным: политическая «балканизация» постсоветского пространства началась. Джинн этнического самоопределения выпущен из бутылки. Сегодня к казусам Косово и Черногории будут апеллировать лидеры непризнанных государств постсоветского пространства. Борьба за международное признание с опорой на балканские прецеденты будет происходить, несмотря на действительно существенные отличия ситуации в Черногории от проблем НКР, Абхазии и Южной Осетии. Несмотря на то что в отличие от действительно непризнанного Косово, Черногория никогда не существовала в режиме самопровозглашенного образования. Напротив, черногорцы вместе с сербами активно участвовали в подавлении «сепаратистского мятежа» хорватов в 1991 г., а нынешний глашатай независимости Мило Джуканович обращался с патриотическими напутствиями к черногорским солдатам, защищающим «территориальную целостность» Югославии.

Однако в европеизации СНГ-2 объективно должна быть заинтересована и Россия, потому что Европа несет на своих знаменах идею «добрососедства». А реализация этой идеи вовсе не предполагает в качестве обязательного условия территориальную целостность признанных образований, если «цена вопроса» слишком высока. А значит, у России и ЕС есть поле для серьезного и конструктивного взаимодействия.

См. также:

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.