19 марта 2024, вторник, 11:01
TelegramVK.comTwitterYouTubeЯндекс.ДзенОдноклассники

НОВОСТИ

СТАТЬИ

PRO SCIENCE

МЕДЛЕННОЕ ЧТЕНИЕ

ЛЕКЦИИ

АВТОРЫ

10 января 2005, 08:59

Оборонные страдания

Как с радостью сообщили все российские СМИ, государственный оборонный заказ впервые за много лет удалось принять в конце уходящего года. А не в первом квартале следующего, как это было раньше. Теперь, в следствие улучшения администрирования, военные заводы и конструкторские бюро получат проекты контрактов и авансовое финансирование уже в январе, а не в марте-апреле, и смогут спокойно работать весь год, не тратя зря время и нервы на получение необходимых документов. Кроме того, появится возможность сэкономить на банковских кредитах, к которым военным предприятиям часто приходилось прибегать для поддержания на ходу своего производства в период, когда ясности с финансированием не было. Но, пожалуй, этим позитивные новости, связанные с принятием гособоронзаказа, и ограничиваются. Дальше идут только одни неприятности.

Этих неприятностей так много, что лучше не перечислять их подряд, а сразу перейти к более общим проблемам, которые, по нашему мнению, порождаются тем, что до сих пор не определена роль и место гособоронзаказа в экономической системе России. Совершенно непонятно, какие функции он выполняет: то ли чисто военную, связанную с оснащением вооруженных сил техникой и боеприпасами; то ли научно-техническую, связанную с разработкой новых видов техники, технологии и материалов, в том числе и двойного назначения; или, наконец, макроэкономическую, когда с помощью оборонного заказа государство, разумеется в определенных границах, может поддержать или даже ускорить экономический рост в стране.

Неясность с функциями гособоронзаказа, как нам кажется, связана с тем, что российская армия и оборонный комплекс до сих пор все никак не расстанутся с тяжелым наследием советского прошлого, которое не дает сформироваться новому представлению об их роли и месте в кардинально изменившихся мировых политических и экономических условиях.

Начать хотя бы с того, что российская армия до сих пор использует гигантские арсеналы техники и боеприпасов, которые достались ей в наследство от советской армии. Эти запасы продаются на сторону, разворовываются, они сгорают, тонут и взрываются, но их по-прежнему столько, что хватит на несколько лет ведения войны (не ядерной, разумеется). Так как Советский Союз готовился к войне чуть ли не с половиной стран земного шара, то и запас вооружений у него был соответствующий. А если есть много запасов военной продукции, то ее нового производства не нужно, тем более, что никакой широкомасштабной войны не предвидится. Ну, а потребности армии мирного времени настолько незначительны, что она может обойтись и старыми запасами. Для государственного бюджета это, разумеется, экономия, а вот для военных заводов – смерть, так как ничего другого, кроме вооружений, делать они не умеют. Поэтому с 1992 года армия и Министерство финансов руками и ногами отпихивалась от предложений оборонщиков, гособоронзаказ был на минимальном уровне, а военные производства влачили жалкое существование. Кроме тех, разумеется, кто смог выйти со своей продукцией на мировые рынки. Но и сейчас, несмотря на рост расходов на оборону, расширение заказов и финансирования носит, в общем, характер социальной поддержки трудовых коллективов военных предприятий. Так как армии их продукция по-прежнему почти не нужна – реальная потребность в новой военной продукции появится только после исчерпания советских арсеналов. А когда это произойдет – кто же его знает?

Другой пока не решаемой задачей, стоящей перед ОПК России, является неясность с так называемым “потенциальным противником”. В советские времена с этим было все понятно – агрессивный блок НАТО и реакционные политические режимы стран третьего мира были мишенями, для поражения которых и создавалось соответствующее вооружение. Но сейчас понятие “потенциального противника” несколько расплылось и стало не таким четким, как два десятилетия тому назад. Конечно, может быть в военных академия учат, как в старину, но на политическом уровне в качестве основной угрозы безопасности России называется международный терроризм, и для борьбы с ним объединяются силы, ранее находившиеся по разные стороны фронта. Но для борьбы с терроризмом, как всем хорошо известно, мощные вооружения не нужны. Так, по мелочи - яд, кинжал, удавка, бесшумный пистолет с оптическим прицелом... Поэтому военные предприятия, мощности которых рассчитаны на выпуск продукции массового поражения, и тут оказались не у дел. Правда, некоторые из них, вроде предприятий ядерного комплекса, востребованы и в новое время, так как доктрину ядерного сдерживания, рассчитанную на любого потенциального агрессора, еще никто не отменял, и необходимость в поддержании в “рабочем состоянии” ядерного оружия и средств его доставки по-прежнему сохраняется. Но это исключение, подтверждающее общее правило.

Таким образом, столкнувшись с избыточными запасами старых вооружений, а также непонятными перспективами в области создания новых, ОПК России катится по давно наезженной колее, воспроизводя свою абсолютно негибкую и неэффективную структуру, которая продолжает висеть тяжелым грузом на слабой российской экономике.

Если рассмотреть цикл оборонного производства, состоящий из исследовательских и конструкторских работ, опытного производства и серийного выпуска, ремонта и утилизации, то по состоянию на сегодняшний день хорошо видны дисбалансы. Сохраняется на достаточно высоком уровне объем исследовательских работ, так как армии новые образцы техники вроде бы нужны. Проводятся достаточно большие работы по ремонту техники, состоящей на вооружении армейских подразделений. С утилизацией и выпуском серийной техники – провал. И это не случайно, так как на утилизацию не выделяют нужного количества средств, а благодаря ремонту поддержание в боевом состоянии военной техники обходится гораздо дешевле, чем закупка новой.

Причем, утилизация техники затруднена не только отсутствием нужных средств, но и тем, что “утилизация по-военному” означает полную гибель боевого механизма. А раз механизм гибнет в бою, или на учениях, то есть ликвидируется сам по себе, естественным путем в процессе, так сказать, ведения боевых действий, то никакие специальные мероприятия по его утилизации и не нужны. Подобная логика, вполне естественная в период войны или подготовки к ней, полностью перестает работать в условиях мирного времени и разрядки напряженности. С накопленными арсеналами надо что-то делать, а где – не понятно. Предприятий по утилизации отработавших свое образцов военной техники у нас по указанной причине не строили. Так что избавиться от лишних военных запасов в ближайшее время мы не сможем. А это очень плохо.

Как мы старались показать, вооруженные силы России ограничены в своем развитии, с одной стороны, избыточными запасами вооружений устаревших образцов, а с другой, – неясностью перспектив в разработке новой техники из-за сложностей с определением потенциального противника. Поэтому каждый год у планирующих органов возникает проблема: как формировать гособоронзаказ, что в него включать, по каким приоритетам распределять финансирование? Увеличить НИОКР – а если эти опытные образцы останутся невостребованными? Расширить выпуск новой техники – а зачем она нужна, когда и старой полно? А раз много старого военного оборудования, то его дешевле модернизировать, то есть больше средств надо выделять на ремонт, на поддержание в рабочем состоянии уже имеющихся вооружений. Чтобы утилизировать морально устаревшую технику, нужны серьезные капитальные вложения в строительство специализированных заводов, но на эти цели найти средства в бюджете будет затруднительно. Правда, у нас выполняются две программы, связанные с утилизацией химического и ядерного оружия, но они ведутся в основном в рамках международных соглашений, подписанных Россией с иностранными государствами, и финансирование у них смешанное.

Так и размазывается гособоронзаказ между НИОКР, серийными производствами и ремонтными заводами – пропорционально пробивной способности их руководителей. По нашему мнению, это тупиковый путь, который, рано или поздно приведет к кризису. И, чтобы его не допустить, надо переориентировать оборонный заказ именно на утилизацию имеющихся запасов вооружений, пусть даже он и потребует дополнительных капитальных вложений. И только после того, как вооруженные силы избавятся от давящих на них устаревших вооружений, можно будет ставить перед ОПК цели, связанные с разработкой и внедрением новейших образцов военной техники. Если, конечно, к тому времени мы определимся с потенциальным противником.

См. также:

Куда податься российской оборонке

К какой войне должна быть готова Россия

Российская "оборонка" перед боем

Что получит армия?

Военные "разборки"

Лебединая песнь “Рособоронэкспорта”

Программа будущего правительства

Танк в трясине

Редакция

Электронная почта: polit@polit.ru
VK.com Twitter Telegram YouTube Яндекс.Дзен Одноклассники
Свидетельство о регистрации средства массовой информации
Эл. № 77-8425 от 1 декабря 2003 года. Выдано министерством
Российской Федерации по делам печати, телерадиовещания и
средств массовой информации. Выходит с 21 февраля 1998 года.
При любом использовании материалов веб-сайта ссылка на Полит.ру обязательна.
При перепечатке в Интернете обязательна гиперссылка polit.ru.
Все права защищены и охраняются законом.
© Полит.ру, 1998–2024.